Как в сказке

– Как? Каждый взгляд в сторону – дорого стоящая побрякушка. В этом случае он станет построже следить за собой.
– Что вы тут обсуждаете? Посвятите и меня! – попросил Мигель, вдруг оказавшийся рядом. Пальцы его нашли руку жены, переплелись с ее пальцами.
– Бриллианты – розовые и белые, – не задумываясь отвечала она. – Ожерелье и сережки. – Уголки ее губ приподнялись в усмешке. – Как на твой взгляд?
– Воспринимать как намек? – Губы его расплылись в улыбке, но глаза внимательно вглядывались в ее лицо, отмечая подчеркнуто радостную улыбку, напряженность позы.
В этот момент Грациелла пригласила всех к столу.
– У тебя не было необходимости покидать меня, – мягко проговорил Мигель, взяв жену под руку.
– Мне показалось, что ты прекрасно обойдешься и без меня.
– Спокойней, дорогая, – протянул он мелодично. – Твои коготки уже показались.
Ханна весело отмахнулась.
– Да ты что, милый? – Она сделала особое ударение на последнем слове. – Я еще и не приступала.
Неужели Грациелла усадит их рядом с Камиллой? Зачем такая жестокость?
– Думаю, помещу я вас напротив Камиллы, – заметила Грациелла с милой улыбкой радушной хозяйки. – Ханна изучала французский, больше года жила в Париже, – проинформировала она Камиллу. – Тем более вы обе вращаетесь в мире высокой моды – у вас найдется много общего.
Да, вечер оказался приятнее некуда!
 
ГЛАВА ВТОРАЯ
– Грациелла сказала, что у вас бутик на улице Тюрак, – начала Камилла, едва успев присесть. – Вполне возможно, я забегу взглянуть.
– Прошу вас, – вежливо отвечала Ханна. А что еще можно было сказать? Она покосилась на Мигеля. Тот, казалось, был всецело поглощен беседой с Питером Трентоном.
– У вас имеется отдел аксессуаров? – продоложила расспросы француженка.
Официантка начала разносить первое – прозрачный, ароматный бульон.
– Да, конечно. Шарфы, пояса, эксклюзивные чулки, – ответила Ханна.
Камилла выразительно подняла бровь.
– Мигель не возражает?
– Против чего конкретно? – удивилась она, не понимая, что Камилла имеет в виду.
– Вашего маленького хобби?
Хобби? Да она смеется! Ханна столько времени проводит на работе, понимая, что ее клиентура требует мастерства, новых идей, оперативности… Слова француженки звучали как оскорбление… Впрочем, видимо, на то и было рассчитано.
Ханна насмешливо улыбнулась.
– Он доволен, что у меня есть чем себя занять в свободное время. Мигель не любит, когда женщина требует постоянного внимания.
– Разве он не предпочитает, чтобы вы всегда были к его услугам?
Ханна взглянула на Камиллу и поймала искорку, сверкнувшую в глазах француженки.
– То есть всегда готовой выполнить его малейшую прихоть?
Камилла выразительно развела руками.
– А как же… естественно, дорогая моя. Если не вы, то очень быстро найдутся другие. Он ведь очень богатый человек, не так ли?
– Разве богатство – это все?
Камилла улыбнулась одними губами.
– Богатый человек может все, что захочет. Богатство имеет неограниченную власть.
– Боюсь, что в данном случае богатство не имеет такого решающего значения. Ни для кого не секрет, что брак Сантанас – Мартинес легально соединил состояния двух семей.
– Деньги или сексуальное притяжение… – пробормотала Камилла. – Что, по-вашему, выберет Мигель?
Ханна выдержала взгляд Камиллы, пожала плечами.
– Я бы сказала, что он уже выбрал.
Француженка внимательно оглядела кольцо с бриллиантом, украшающее левую руку Ханны.
– Большинство мужчин очень скоро начинают колебаться, дай им лишь малейший повод.
Ну что же это такое? Ханне хотелось завизжать, выкрикнуть собеседнице в лицо, что Мигель – не большинство мужчин, что его верность и преданность не вызывают сомнения.
Тарелки для супа убрали. Ханна посмотрела на семгу, истекающую собственным соком и обрамленную листьями салата, но не ощутила аппетита.
Мигель – привлекательный мужчина. Его несомненная мужественность притягивала дам как магнит. Временами она посмеивалась над попытками других женщин пококетничать, всякий раз уверенная, что для него флирт – безобидная игра.
Инстинкт подсказывал ей, что Камилла не входит в категорию безвредных. Даже самой себе она не осмеливалась признаться, что поведение француженки беспокоит ее все сильнее и сильнее. Такой соперницы в ее практике еще не было.
Поддастся ли Мигель искушению? Будет ли польщен знаками внимания такой красавицы достаточно сильно, чтобы позволить себе внебрачную связь? Интуиция подсказывала ей, что вряд ли. Но, с другой стороны, знает ли она наверняка?
Их брак, до сей поры устраивающий их обоих по всем параметрам, имел в своей основе чисто деловые отношения. Ни о какой любви речи не велось… по крайней мере, со стороны Мигеля. Он заботился, беспокоился о ней, она всегда уверяла себя, что довольно и этого, но твердо знала – ей требуются отношения, построенные на доверии и верности. Никаких надуманных оправданий, объяснений, прикрывающих ложь.
– Божественная рыба, а ты ковыряешься! Худеешь, что ли?
Ханна обернулась к мужу, почувствовав за наигранной шутливостью беспокойство, и заставила себя весело улыбнуться.
– Переживаешь за мою фигуру, дорогой?
Как обычно, его близость и запах его одеколона растревожили его.
– А за чью же фигуру я должен беспокоиться? Ты же – моя!
– Конечно, следует беспокоиться о сохранности помещенных капиталов – какая разница, во что они были вложены, – тихо сказала она.
В глазах Мигеля мелькнуло раздражение и тут же пропало.
– Ты права, как всегда, – согласился он.
Подали паэлью. Мигель обратил свое внимание на еду, а Камилла, видимо, решила во что бы то ни стало обратить внимание Мигеля на себя. Ханна повернулась к гостю, сидевшему с другой стороны от нее, и оказалась вовлеченной в бурную дискуссию относительно преимуществ школ-интернатов Австралии в сравнении с подобными учреждениями в других странах. Лишь очередная перемена блюд положила конец пылкому обсуждению.
– Грациелла говорила, что вы, Камилла, тоже имеете отношение к миру моды? – спросила Ханна, пытаясь хоть ненадолго отвлечь внимание француженки от Мигеля.
– Я – модель!
В этих двух словах она вся! – подумала Ханна. Тщеславие, самовлюбленность, возведенные в превосходную степень, – какие еще определения годятся для характеристики женщины, способной говорить о себе с подобной хвастливой миной?
– И в каком доме моделей вы работаете?
Камилла надменно улыбнулась.
– В зависимости от оплаты. Причем размер гонорара устанавливаю я.
– Я присутствовала на последних показах в Париже, – заметила Ханна, подумав про себя, что Камиллу на подиуме не видела – уж такая красотка обязательно запомнилась бы.
– В это время я была в Милане – показы совпадали, – Камилла театральным жестом провела рукой по волосам, впрочем, действительно безукоризненно ухоженной и красивой рукой.
Пожалуй, такая ослепительная и ухоженная красота требует ежедневной многочасовой работы, и уж никак не двадцати минут, которые выделила себе Ханна перед сегодняшним мероприятием!
– Мне кажется, у нас есть общий друг, – как бы нехотя сообщила Камилла.
– Нисколько не сомневаюсь, – согласилась Ханна, поднимая свой бокал и отпивая глоток белого вина.
– Люк Дюбуа. – Имя повисло в воздухе как угроза.
Ханне показалось, что все замолчали, словно бы общий разговор внезапно прекратился… или это только показалось? Она осторожно поставила бокал на стол. Мигель не шелохнулся, но мышцы его напряглись под дорогостоящим произведением портновского искусства.
– Люк не принадлежит к числу моих друзей, – как можно спокойнее возразила она. – Он потерял право претендовать на это три года назад.
Француженка изогнула брови, показывая очевидное недоверие.
– Он просил меня передать вам свой поклон.
– Простите, мне трудно в это поверить, – ровным голосом отмела ее подковырки Ханна. – Не могу сказать, что мы сохранили хорошие отношения.