Безвременье страсти (СИ)

Брод сел. Она опустилась к его ногам, и что-то пошло не так.
Некоторое время назад Анна подошла к Джалите, с которой уже успела подружиться, и спросила: Джали, вот вроде бы все делаю. Стираю одежду, застилаю ему постель, готовлю еду по тем рецептам, что он просит. Но никак не похвалит меня он. Мне кажется не доволен. Ну скажи, как угодить мужчине? Что мужчины любят.
– Ну не унывай, – говорила ей новая подруга, – дело поправимое. Мужчины очень любят в ротик, в попку…
– Да-а-а? – протянула удивленно девушка, – А как этому научиться?
– Сейчас, – рыжеволосая открыла ящик и из глубины вытянула книгу, – Держи.
– Искусство страсти, – Прочитала Анна. – Спасибо огромное!
Пока Брода не было, девушка читала книгу.
– Так, – листала она, – В попу – это мне пока еще рано. В рот.
Не пытайся обойтись одними губами. – Читала она. – Используй и язык. Но этого недостаточно. Помогай руками, обхвати ствол члена и двигай в такт… – Анна покраснела от таких строк. Все это было очень необычно, но при этом дико ей нравилось.
– Надо попробовать, – подумала Анна. И, судя по тому, как дышал ее хозяин, как вздрагивало его тело, как он застонал после этого, она была прилежной ученицей.
На самом деле у Брода уже очень давно не было женщины. Зато была тайна, которую никто не знал и даже не догадывался. Подобно Леноре, Джайне, у Брода тоже была женщина с ребенком, которые жили вне лагеря. Когда-то была. Брод не нашел понимания у своей возлюбленной. Она и слышать не слышала о каких бы то ни было восстаниях, сопротивлениях и ничего знать об этом не желала, ни единого словечка не давала сказать ему. Она предпочла порвать с Бродом, нежели втягивать себя и маленького сына в такие неприятности. Может, это и к лучшему – думал Брод, и не то что не делился этой тайной с другими, но даже сам пытался забыть о том, что у него когда-то были жена и сын. Ни одной мысли об этом, чтобы ни приключилось. Даже если его захватят, проникнут в мозги, чтобы никто не узнал, что у него тоже есть близкие, что им тоже можно было навредить. Таким образом, его бывшей семье ничего не угрожало. Груз этот очень глубоко хранился в недрах его души, до сегодняшнего момента, пока Анна не сумела перевернуть его душу с ног на голову.
– Откуда ты все это умеешь? – Спросил Брод.
– У девушек всегда есть свои маленькие секреты.
– Развлекаетесь? – вбежал Четырехкрылый.
– Да, а что? – невпопад ответил Брод.
– А мы горим. Атаку отбили.
Сонливость, как рукой сняло.
– Почему сразу не разбудили? – удивился Брод. –  Минута твоего сна стоит часа боевых действий.
– Ну и дали бы тогда доспать. Раз не срочно. – вклинилась Анна.
– Чтобы сгорели нафиг? – не унимался Брод.– Сонный командир – мертвый командир.
– Козлов-то мы отбили.  – Пояснил Четырехкрылый. – Огонь почти затушили. Справились. Но уже пора отправляться. Уже нет времени, выдвигаемся.
Процессия двинулась в путь. На сани погрузили тяжелые пушки, Флорины вещи, другие нужности. Сначала петляли, путали следы. Затем вошли в неплохой ритм.
– Как вам удалось лесника на свою сторону склонить? – спросил Брод Наталию. – они народ угрюмый.
– Я просто рассказала отцу, – ответила за нее Сольдбис, – О нашествии козлорогов, о гибели деревень на севере, все, о чем узнала от Валентина.
– Но я бы не согласился, – неуверенно ответил Брод.
– И отец тоже. Но я сказала, что надо помочь тому, кому сами наши предки помогли.
– Неужели Валентину?
– Ему. Ну и я сказала, что он возьмет  меня в жены.
– Но ты же знаешь, я люблю Элину – вмешался Валентин. – Зачем тогда помогаешь?
– А что лучше? Строить гадости и говорить я лучше, чем она? Я сделаю так, как надо. Помогу вам всем. И сами тогда выберите.
Брод усмехнулся.  А шедшая за ним Анна улыбнулась.
Некоторое время шли молча. Тишина была в тягость.
– Там, куда мы путь держим, давно добывали торф. – Решил приободрить рассказом Никколо. –  А совсем в стародавние времена, в тех краях простирался дремучий лес. Дорогу, к которому преграждало непроходимое болото, с вечным туманом над ним.  Люди ходили в лес за дровами, собирать грибы и ягоды, а когда уходили, говорили, что ходили «за мглой». Так и назвалось то место. «Замглайские топи».
 
– То есть тайник с нашим поездом – за мглой? – Спросила Сольдбис.
– Ну не совсем. – Ухмыльнулся Никколо. – Это дальше.
– Путь у нас сложный. После того, как сядем на наш поезд, доберемся до Чернограда. – Сказала Наталия. – Есть одна проблема. Башня, откуда мы должны забрать механизм, очень далеко находится от путевой развязки. Как мы доставим ящик?
– На месте придумаем. – Ответил Никколо. – Я знаю, где мы остановимся.
– Количество наших тайных лагерей растет. – Горько усмехнулась Натали. – Лучше бы один, да защищенный, чем много, но все на волоске от гибели.
– Ты точно продумал, где будет наша остановка в Чернограде? – спросила Наталия, когда они сделали небольшой привал.
– Дай сюда карту, – попросил Никколо, отхлебнув из термоса дымящегося чаю.
– Ага, – смотрел он, – придется все-таки рискнуть. После того, как въедем в город, проедем через два вокзала на скорости. И лишь потом свернем в тупик, за которым заброшенные пути и старое кладбище. Там и укроемся.
Наконец, добрались до железнодорожного полотна, по которому паровозом можно было бы уехать и в Черноград, и в Хувал, и даже в Тавров. Но друзьям нужен был свой состав из вагонеток. И они двинулись в путь далее. Ветка уходила в сторону старых складов, от которой отошла еще одна, совсем заброшенная. Железная дорога была не в лучшем состоянии. Рельсы присыпаны снегом, и только насыпь напоминала, что когда-то здесь еще ходили поезда с грузами. Вскоре насыпь сравнялась с землей, а далее дорогу, судя по всему, вообще, разобрали. Вдоль нее кое-где еще виднелись остатки штабелей разобранных фрагментов полотна. Была и ржавый стрелочный перевод.
– Вот стрелка есть, а пути нет! – усмехнулся Никколо. – Только на самом деле дорога есть. Рельсы так хорошо присыпали землей, что даже летом не обнаружишь. Но наши пионерки проедут.
– Кто проедет? – спросила Сольдбис.
– Вагонетки. Их еще пионерками кличут.
Тайный путь уходил в ельник. Место для схрона было выбрано хорошее. Вечнозеленые сосны и ели прятали укромное место даже зимой, не то, что лиственные породы. Те летом-то укроют только так, а зимой сбросят листву – и все, как на ладони.
– Копайте здесь! – скомандовал бойцам Никколо, указав на холм. А когда снег и частично грунт сняли, он вооружился лопатой сам, пока не добрался до двух тросов.
– Раз, два, взяли! – дружно потянули друзья за тросы. И сезам открылся.
Пологая, прикрытая дерном дверь из старых досок поддалась, обнажив сруб, врытый в холм. Зашли внутрь. Никколо зажег керосиновые лампы, и в их чадящем мерцании и тех лоскутах света, что проникали сквозь открытую дверь, путники разглядели несколько вагонеток и тяговый агрегат. Рядом лежали сложенные в груду топливные брикеты, на стенах закреплены давно уже не задействованные инструменты. В ряд стояли несколько бочек.
Одну из них выкатили и наполнили снегом. Затем водрузили на вагонетку, сразу за агрегатом.
– Снег от жара топки расплавится, – пояснил Никколо, – и нам хватит для работы агрегата. Грузите брикеты  в следующий прицеп, – скомандовал он, – Сейчас раскочегарим машину.
Двум бойцам пришлось усиленно накачивать мехами воздух в горнило тягового агрегата. Аппарат запыхтел.
Никколо нахлобучил на макушку странную шляпу и нацепил на нос очки, после чего скомандовал: Давайте, загружайтесь! Сейчас поедем!
Агрегат во всю тарахтел, клубы пара вырывались то из одного, то из другого сопел.
Состав медленно начал трогаться.
– Слушай инструкцию! – крикнул Брод двоим бойцам. – Прикрыли дверь и держим ее ровно настолько, чтобы состав сумел проехать. Как только последняя вагонетка покинет ангар, сразу же закрываем. Затем стряхнуть снег с ближайших  деревьев – замаскируем следы. И тут же на последнюю вагонетку, пока поезд не двинулся на всех парах!