Не свой респаун (СИ)

— Очну-улся, — произносит довольный голос.
Чихать с гудящей головой — та ещё пытка. Или это мир раскололся надвое, или моя голова.
Да, крепко меня приложили… Помню, вышел из подъезда и даже не успел потянуть сигарету из пачки, как передо мной уже тормознула газелька с питьевой водой. Мне ещё пришлось вытянуться стрункой, с возмущённой рожей гарцуя на бордюре, чтоб не свалиться под дверь с дурацкой надписью «Жажда Пить».
Потом дверь в сторону, боль в черепе, и темнота.
Эти огромные буквы «Ж» и «П» так и висят у меня перед глазами. Вот и вправду, Жэ-Пэ… самая настоящая.
А дальше я прихожу в себя, и вот он, этот голос в ушах. Перед глазами жёлтый свет дешёвой лампы за клеточками мешковины, а в ноздрях пыль и сигаретный дым.
Что, папаня постарался?! Нет, в этот раз он явно переборщил!
Ситуация нервная, и жутко хочется курить… Саня, а может, сейчас как раз удобный момент бросить?
— Ну, так что, игровое меню, да?
Опять этот дурацкий вопрос.
— Дмитрич, спрашивай сразу, чьё покровительство он выбрал?
— Главное, чтоб не Сюнэ, иначе это вообще бесполезный кадр…
— Чего? — я сам не верю, что смог открыть рот и издать звук пересохшим то ли от жажды, то ли от страха голосом.
Послышалось разочарованное:
— Значит, ещё не дошло до этого. А жаль…
До чего не дошло?! Какое, на хрен, игровое меню?! Какое покровительство?
Если это розыгрыш от отца, то при всём его тупом юморе даже на него это не похоже. Не общались уже несколько лет, как я развёлся.
Покровитель, блин, нашёлся! И, вот так начинать общение с сыном? Фургончиком с крепкими ребятами?
Я выдохнул, пытаясь успокоиться. Саня, ты свои детские обиды-то в реальность не превращай. Сам же понимаешь, что не стал бы он этого делать.
Тут у меня мелькнула мысль — неужели достали конкуренты из другого клана? Нафиг такое счастье!
Да и в «патрике», в котором я зависаю больше, чем надо бы, уже давно такого нет — там за одно подозрение в криминале могут целый клан отстранить от игры. Ходят легенды о какой-то мутной истории, после которой разработчики виртуалки вообще предпочитают больше не рисковать.
Тем более, с меня и спрашивать-то уже нечего. Сильного клана у меня больше нет.
Ну, конечно, я успел присвоить кое-что ценное из кланового хранилища, но народ в бывшем клане, по-моему, об этом даже и не знают.
— Долго молчать будем?
— Вы о чём?
— Ты мне тут маньку-то из себя не строй.
Голос спокойный, насмешливый, чуть уставший. Именно с такой интонацией в кино ломают пальцы.
Это на диване дома легко смотреть, как герои… Да чего мне этот диван в башку лезет?!
— Сними ты с него мешок, Дмитрич. Нам же его вербовать, а не колоть.
Вербовать?
Я кручу головой, пытаясь определить, где находится второй собеседник.
— Слушайте, — кое-как выдавил я, — А представиться? У меня всё-таки есть права…
Я захлопываю рот, потому что меня оборвали.
Нет, не эти два утырка. В мой мир, состоящий из просвечивающей ткани и голосов, врываются ещё звуки. И, кажется, это стоны.
Нет, не сладко-дебильные стоны моих соседей, доморощенных секс-гигантов. Сейчас я слышу крики боли, и звуки ударов чего-то тупого по чему-то мягкому… Впрочем, от криков моих озабоченных соседей это и вправду мало чем отличалось, да и шлёпались они ненамного тише.
Так, спокойно, Саня. Мучительные стоны и всхлипы слышатся не в этой комнате, они за стеной.
Ох, надеюсь, это всё же колют, а не вербуют. Я резко мотнул головой, уставившись на жёлтый свет перед собой. Надеюсь, эти уроды помнят, что меня вербовать, а не колоть?!
— Слушай, Серёга, дуй в соседний кабинет, чего-то майор сегодня разошёлся. Мне в прошлый раз хватило бумажек заполнять, когда он того беднягу поломал, который представиться требовал.
— Ладно, Дмитрич. Ты сам тут, смотри, не увлекись, как в тот раз.
Хлопнула дверь.
Я со смятыми чувствами уставился вслед источнику шума. Так, ладно, со знакомством можно и повременить… Мне совсем не хотелось испытать на себе, как этот грёбаный Дмитрич в прошлый раз увлёкся.
 
У меня из моего опыта общения с органами правопорядка только одна нехорошая история — это когда я подрался в вирт-клубе. Там оказался один придурок из клана конкурентов, и пошло, поехало.
Я прекрасно помнил, как мы одной толпой сидели у местного участкового. И почему-то боялись не проблем с законом, а чтоб админы в «патрике» не узнали. Вот ведь балбесы были…
Мешок вдруг слетел вверх, позволив дурацкому жёлтому свету меня ослепить.
Железный стол, весь исцарапанный и потёртый. Лежат мои мобила и ключи, с прицепленным увесистым брелком в виде геральдического щита. Ну да, больше при мне ничего и не было.
Я стиснул зубы — вот же сволочи, на телефоне экран разбили!
Лампа на столе нагло светила мне в глаза. Старая, с нитью накаливания за мутно-грязным стеклом.
Я не могу рассмотреть того, кто меня допрашивает. Его силуэт двигается за клубами дыма, вползающими табачной вонью в мой ослепительно жёлтый мир.
Дмитрич, значит?
Вроде это мужик средних лет, судя по голосу. Чуть взъерошенная причёска, на ухе торчит гарнитура. А вот лицо не разглядеть, тень за световым занавесом кажется кромешной.
На мне всё те же синие джинсы, в которых вышел из дома. Лазурная футболка на животе в каких-то пятнах, и у меня на миг ёкнуло сердце — вдруг это кровь… Как отстирывать-то буду?
Потом до меня дошло, что, скорее всего, пока я сидел в отключке, то тихо-мирно пускал слюни из-под мешка.
По столу ко мне подкатилась папочка, со звоном тормознув об ключи с мобильником. Пластиковый файл, в котором угадывались какие-то бумаги.
— Ну, так что?
Он издевается, мне чем досье листать? Руки-то скованы!
Я с тоской втянул витающий вокруг сигаретный дым, надеясь, что это чуть меня успокоит. Придётся идти на контакт:
— Что — «что»?
— Ты мне тут маньку-то!.. Исхюров выбрал?
Исхюров… Кто такой Исхюров?
Стоп. А если это не фамилия?
А если он про ту самую игру, о которой в последнее время гудят конспирологи? Да это же полный абзац!
Что за отморозки меня похитили?!
Я знаю, кто такие Исхюры. Рептилоиды с планеты Нибиру, которые прилетели выкачивать мозги…
Это по одной из версий. А по другой — лишить нас всех ресурсов. Есть ещё третья, где они ставят опыты над людьми, чтобы лишить нас желания сопротивляться.
Есть и четвёртая версия. И пятая. И шестая…
Но это же бред! Зачем ради каких-то рептилоидов меня похищать?
— Александр Маркович Умнов, я ведь не ошибся?
Я промолчал. Он продолжил.
— Двадцать пять лет. Не женат… Ну, слушай, пора бы уже, а то скоро тараканы-то в голове неуправляемые станут.
Прозвучало это так по-отечески, что сразу же взбесило. На отца похоже слово в слово. Неужели он? Неужели решил провести такую воспитательную операцию?
Я процедил сквозь зубы:
— Опоздали вы… — и тут же осёкся.
Он, значит, ко мне на «ты», а я тут должен сиськи мять? Это при том, что в нарушение всех законов меня похитили прямо от подъезда собственного дома?!
— Ты там лучше посмотри, детектив недоделанный, — усмехнулся я, махнув подбородком в сторону досье, — Уже разведён разок.
Мне удалось удивить службиста, и он даже протянул руку, забрав файл обратно. Зашелестели страницы.
— Что, ошиблась контора? — я нахожу в себе смелость усмехнуться, — У вас тут, в таких заведениях, ведь не ошибаются?
Сказано нагло, уверенно… Как в кино прям. Я обвёл глазами помещение, показывая, какие-такие «заведения».
— И вообще, телефон денег стоит. Кому он теперь нужен будет с менянным экраном? — я недовольно засопел.
— Молодой человек, — службист захлопнул папку обратно, и тыкнул сигаретой в пепельницу, которую я не видел за ослепительной лампой, — Ты, по-моему, не совсем осознаёшь, куда попал?
— Ну, если представишься, как положено, тогда осознаю.