Эксперимент номер 225 (СИ)

— Айзек… — произвольно слетело имя с её губ.
Услышав голос, метис поднял на девушку свой тяжёлый, замученный взгляд мутных оранжевых глаз.
По трубкам, которыми был утыкан парень текла красная жидкость, его кровь. По другим циркулировали разного рода растворы, видимо поддерживающие в организме Айзека жизненно важные функции. Сам он был изрядно измотан… Его лицо покрывал холодный пот и неестественная бледность для его смуглой кожи.
Они минуту смотрели так друг другу прямо в глаза, пока Аннали не сорвалась с места и просто не убежала, спешно скрывшись в тёмных коридорах лаборатории.
Не помня как, Аннали добралась до архивов и заперла за собой дверь. Сердце бешено колотилось в груди, в глазах девушки застыл образ Айзека, который она недавно увидела.
Переварив происходящее, она медленно съехала на пол. Дыхание сбилось, к глазам подкатили слёзы, из груди вырвался тихий крик, который Аннали приглушала руками.
Шок. После долгой разлуки видеть Айзека в таком состоянии… Но, что она может сделать? Доктор Марсель был прав — она ничем не сможет помочь Айзеку.
Отчаяние начало душить Аннали изнутри. Единственное, что ей сейчас остаётся только сидеть и плакать, пытаясь забыть всё увиденное, как страшный сон.
Немного придя в себя, Аннали приступила к работе, чтобы отвлечься от гнетущих мыслей. Она не заметила, как провела в архивах всю ночь, даже не выделив перерыв на сон. Только включившийся в блоке яркий свет и активный гул снаружи помогли Аннали определить, что наступил новый день.
Девушка устало потёрла шею и протянула руку в сторону электрического чайника, что стоял неподалёку. Аннали налила туда воды и поставила кипятиться. Там же она нашла грязную кружку, которой явно пользовались не один десяток раз, и насыпала туда несколько ложек кофе.
Аннали посмотрела на себя в зеркало: Растрёпанные светлые волосы, тёмные мешки под глазами, заплаканное лицо…
Когда чайник вскипел, девушка залила кипяток в кружку и подождал пока её живительный напиток будет готов. Сделав глоток кофе Аннали сразу стало легче. Усталость ушла, голова перестала гудеть. Теперь она снова могла приступить к работе.
Сейчас работа была для неё единственным средством, чтобы забыться и не впадать в депрессию ввиду последних событий.
За работой Аннали полностью потеряла счёт времени. Какое время суток сейчас? Утро? День? Вечер? Ночь? Какое сейчас время? Девушка не чувствовала даже голода. А даже если бы и чувствовала, она не хотела выходить из архива, потому что… там был Айзек.
Но вскоре физиологические потребности победили её. Хотела девушка того или нет, но ей придётся выйти. Вечно сидеть в архивах она просто не могла.
Аннали приоткрыла дверь архивов. Помещение тут же озарил яркий свет ламп. Девушка зажмурилась. Её синие выразительные глаза слезились от слишком яркого света. Конечно в архиве тоже горел свет, но не такой яркий и холодный.
Однако, вскоре, её глаза привыкли к свету. Яркая пелена собралась в полноценную картинку. По блоку лаборатории перемещались люди в белых халатах, гудело и работало оборудование, слышались чужие голоса.
Живот Аннали скрутило. Она не ела уже довольно долгое время. Ей нужно было добраться до столовой, чтобы взять еды. Как на зло, путь до столовой лежал через камеры в одной из которых находился Айзек.
Нет, если она снова его увидит… Сердце Аннали просто не выдержит и она сломается, снова впадёт в депрессию, снова попытаться покончить с собой… Но другого выбора у неё просто не было.
Девушка сильно сжала свои плечи и не решительным шагом направилась в сторону камер, стараясь не поднимать взгляд. Со стороны было похоже на то, будто Аннали страдает наркотической зависимостью: бледная, худая, замученная девушка, с тусклым взглядом синих глаз устремлённых в одну точку, под которыми располагались тёмные мешки. Наверно так и думали её коллеги, так как никто из них даже не решился подойти к ней, а уж тем более что-либо спрашивать.
Так постепенно Аннали проходила камеру за камерой, в том числе и ту, где находился Айзек. Метис всё ещё был там, неподвижно стоял на коленях, утыканный множеством трубок. Несколько трубок торчали из его предплечий, по ним перегонялась кровь, крупная трубка была введена в горло Айзека, она насыщала его лёгкие кислородом, более мелкие трубки были подсоединены к спине парня, по ним циркулировал прозрачный раствор, по всей видимости глюкоза и физический раствор, а возможно и седативные препараты.
 
Айзек держал голову опущенной и не поднимал взгляд. Казалось, он совсем не понимает, что происходит… Краем глаза Аннали заметила датчики с его жизненными показателями:
Пульс — 90 ударов в минуту.
Частота дыхания — 20 в минуту.
Артериальное давление — 100/60 миллиметров ртутного столба.
Насыщенность О2 — 97 %.
На полу девушка заметила некое подобие крови и… рвоты? Нет, она не должна об этом думать!
Ускорив шаг, Аннали, чуть ли не переходя на бег, спустилась вниз по лестнице и вскоре попала в жилой блок, а оттуда прямиком в столовую.
Девушка взяла лёгкий обед, перекусила и решила немного отдохнуть в своей комнате, так как коллеги, в прямом смысле, стали сторониться её и как-то странно перешептываться между собой. Неужели она настолько плохо выглядит?
После обеда, как и было задумано, Аннали вернулась в свою комнату, приняла душ, а затем рухнула на диван в махровом белом халате. Она рассматривала потолок и думала о сегодняшнем дне. Сколько работы ей ещё предстоит выполнить… Девушка не заметила, как её глаза начали постепенно закрываться, пока она вдруг не погрузилась в глубокий сон.
*****
Аннали открыла глаза и резко вскочила с дивана. Она поняла, что проспала весь день. И спала бы дальше, если бы не будильник, который она завела на семь часов вечера.
Мысленно отчитав себя за этот поступок, Аннали быстро привела себя в порядок и переоделась в свою рабочую форму — белое обтягивающее платье, поверх которого она одевала белый халат, светлые туфли на маленьком каблуке и талисман в виде золотого сердечка на шее.
Девушка заперла за собой дверь и поспешила вернуться в архивы. Она и так потеряла довольно много времени, внезапно прервавшись на сон.
Аннали снова предстояло пройти через камеры лаборатории. К сожалению или к счастью, рабочее время уже давно закончилось и в блоке снова воцарила тьма и тишина.
Девушка нерешительно зашагала по тёмным коридорам. Хотела она того или нет, но на её пути вновь возникла камера Айзека. Аннали ускорила шаг, стараясь не отрывать взгляд от пола.
Мысленно она повторяла про себя одну и ту же фразу:
— Прости… прости меня… Айзек.
Проходя мимо его камеры, она внезапно остолбенела: Айзек обессилено висел на трубках, опутывающих его руки, некоторые из них были сорваны и из них на пол лилась кровь. Из трубки, которая была введена в рот парня капала желтоватая жидкость, а на губах остались следы недавней рвоты. Жизненные показатели изменились в худшую сторону:
Пульс — 140 ударов в минуту.
Частота дыхания — 32 в минуту.
Артериальное давление — 60/40 миллиметров ртутного столба.
Насыщенность О2 — 90 %.
Это были показатели умирающего человека!
— Айзек! — в ужасе вскрикнула Аннали, закрывая свой рот руками. Сейчас перед ней встал сложный выбор: Уйти отсюда и позволить Айзеку умереть или же попытаться оказать ему медицинскую помощь, и попытаться спасти?
Но с другой стороны… Айзек пережил в стенах этой лаборатории столько ужасных событий, что такая смерть была самым лучшим исходом.
Минуту Аннали смотрела на умирающего Айзека, а затем крепко ухватила себя за плечи и направилась в сторону архивов.
— Так будет лучше… Так будет лучше… — твердила она себе под нос, словно молитву.
Слёзы полностью закрыли обзор, всё превратилось в сплошную мутную картину. Даже если бы Аннали и попыталась помочь Айзеку, она бы попросту не смогла открыть камеру. Камера открывалась специальным ключом, который находился только у заведующего блоком.