Кровавая луна

— Но ведь вы считали, что я намеренно причинял боль своей жене? Ведь вы все еще считаете, что это я убил ее, не правда ли?
После этих слов воцарилось долгое тягостное молчание. Но в конце концов, заглянув вглубь своей души, Джинни нашла в себе силы и веру, чтобы сказать:
— Я так не считаю. Конечно, я не знаю, что произошло, но я не думаю, что вы убили ее.
Джинни заметила, что взгляд Пола стал спокойнее и мягче. Он облегченно вздохнул:
— Я не убивал. Я не любил ее, это правда, но я не убивал Сьюзан. Я богу молился, чтобы вы это поняли.
Джинни не стала спрашивать, почему Полу было так важно, чтобы она поверила ему и поняла его. Ответ был очевиден, а Пол относился к тому типу мужчин, которые ждут от женщины, что она будет верить в его чувства и понимать их без многословных объяснений и бесконечных напоминаний. Каким бы ни было это чувство, добрым или злым, оно всегда одинаково сильно и реально.
— Если вы не любили свою жену, зачем вы женились?
Пол сцепил руки и сжал их между колен. Он сидел так и смотрел на них, словно впервые задал себе этот вопрос. Смотрел так, будто на ладонях было написано объяснение содеянному.
— Уж поверьте, не только ради денег, уверяю вас, пусть кто угодно говорит вам обратное, но это не так. Поймите меня, я так долго жил среди мрачных теней. Теней этого старого дома. Призраков болезни моего отца, призраков финансового краха семьи... И тут я встретил Сьюзан. Я ездил тогда по делам в Нью-Йорк... Мне показалось, что Сьюзан сразу же привязалась ко мне. Она была такой живой, красивой, такой остроумной. Для меня это было так, словно кто-то вдруг сорвал занавес с окна в темной комнате и желтый солнечный свет ворвался во мрак, как сноп... как взрыв... Я отдавал себе отчет в том, что не люблю ее, но она была самым светлым, самым красивым, самым милым существом в моей жизни за долгие-долгие годы...
Пол неожиданно замолчал и посмотрел на Джинни. Его глаза молили поверить... Затем он продолжал:
— О, конечно, мне было известно, что у нее есть деньги. Думаю, подсознательно это довлело надо мной больше, чем я предполагал. Но когда я привел Сьюзан в наш дом, то искренне верил, что она принесет с собой свет. — Пол тяжело вздохнул. — К сожалению, она не обладала такой всепобеждающей жизнерадостностью, как вы. Мрак этого дома, угрюмость каменного острова оказались сильнее, чем Сьюзан. Все пошло вкривь и вкось с самого начала. Она поняла, что я не люблю ее, раньше, чем это понял я сам. И она тоже не любила меня. Я был просто заменой отца, которого она незадолго до этого потеряла.
Джинни в полном молчании сочувственно слушала Пола. Она прекрасно понимала все, о чем он говорил. Никто не мог казаться умнее и очаровательнее Сьюзан, когда ей этого хотелось. Джинни на мгновение ясно представила себе их обоих — Пола и Сьюзан — сблизившихся, слившихся в едином душевном порыве под влиянием момента. И так же явственно она представила себе, как быстро распался этот непрочный союз. В таком доме, в таком месте, как Пэрлью, Сьюзан, с ее слабостью и почти детской переменчивостью, было достаточно всего нескольких недель, чтобы полностью измениться в своем отношении к Полу. Но Пол Лэнгдон был не из тех, кто с легкостью признает свое поражение. Не надо было ни о чем спрашивать, чтобы догадаться, что он не верил в разводы. Он был из тех, кто, однажды дав слово, держал его во что бы то ни стало. Подписав брачный контракт, Пол Лэнгдон дал слово, и только смерть могла положить конец его супружеству. Пол посмотрел на Джинни.
— Наверное, мне следовало отпустить Сьюзан, — он беспомощно развел руками. — Возможно, она была бы теперь жива...
Пол замолчал, и Джинни подумала, что сейчас он расскажет ей о том, как погибла Сьюзан. Но вместо этого он просто повторил:
— Я не убивал ее.
С этими словами он порывисто встал и подошел к колокольчику, чтобы вызвать Марию. Когда минутой позже служанка вошла в комнату, Пол что-то очень тихо сказал ей. Та посмотрела на Джинни и понимающе кивнула. Пол направился к двери.
— Пойду взглянуть, что там на чердаке, — объяснил он Джинни. — Мария останется с вами. Вы можете ей полностью доверять.
Когда Пол ушел, Мария заняла его место в кресле. Она сидела, опустив руки на колени. Глаза ее были наполовину закрыты. По виду служанки было невозможно определить, как рна относится к необходимости ухаживать за Джинни. Но Джинни была спокойна. Пол сказал, что она может полностью доверять Марии. Ее тревожило совсем другое. Слова Пола означали, что она не должна доверять никому другому.
Пока Пола не было, к Джинни в комнату в разное время наведывались Беатрис и Рэй. Беатрис была вежлива и казалась участливой, но в ее облике сквозило явное неодобрение.
Казалось, она была недовольна тем, что Джинни умудрилась вляпаться в очередную историю. Она очень недолго пробыла в комнате и ушла, едва успев сказать положенные вежливые пожелания скорейшего выздоровления. Уходя, она не забыла в очередной раз порекомендовать, чтобы впредь Джинни не разгуливала по дому и острову одна и вообще слушалась указаний Пола.
— ...будьте так любезны, дорогая. И поверьте, я очень рада, что на этот раз обошлось без серьезных последствий, — с этими словами Беатрис Лэнгдон закрыла за собой дверь.
Рэй был более вежлив и участлив, но не в меру любопытен.
— Ну признайтесь, что вы там делали? — не унимался он. — Искали старинные сокровища Лэнгдонов?
Джинни решила не рассказывать правду никому, кроме Пола и Марии, которая и так знала большую часть того, что произошло.
— Просто осматривала дом, — ответила Джинни невинным тоном.
— Послушайте, а ведь вы могли бы позвать меня с собой... — Рэй улыбнулся и подмигнул ей. — Я всегда счастлив сопровождать вас, и мог бы показать вам пару-другую ловушек для дурачков...
Джинни с горечью признала правоту его слов. Рэй назвал все своими именами. Она действительно попалась на приманку для дураков, но, с другой стороны... только один человек мог знать про эти ловушки...
Как только вернулся Пол, Рэй ушел.
Пол отпустил и Марию, и та, не проронив ни слова, зашаркала в сторону кухни. Они остались одни. Пол подошел и сел у изголовья кровати. В глазах его была еще большая тревога, чем час назад.
— Ну, — спросила Джинни, — какие версии относительно призраков на чердаке?
Пол покачал головой.
— На чердаке никого не было. Джинни лишилась дара речи.
— Но этого не может быть, — сказала она, оправившись от изумления. — Там точно кто-то был. Я видела свет из-под двери.
Пол только сокрушенно вздохнул...
— Нет, — повторил он. — Я взял лестницу и поднялся на самый верх. В этой комнате лет десять никто не бывал. Даже мышь не могла бы прошмыгнуть туда, не оставив за собой следа.
— Значит, этот кто-то прокрался снаружи дома, — предположила Джинни.
— Там только одно-единственное выбитое окно. Нет ни лестницы, ни перил. Окно выходит на внутренний дворик, да и то на высоте третьего этажа. Так что нет никакой вероятности, чтобы кто-нибудь мог забраться в эту комнатку на чердаке.
— Но, Пол! Я видела свет, он двигался по полу.
В ответ Пол снова вздохнул. Джинни опустила глаза и покачала головой.
— Я ничего не понимаю.
Через некоторое время Пол помог Джинни встать с постели и она с облегчением почувствовала, что, если не считать некоторой скованности в мышцах, она может передвигаться по комнате достаточно легко.
Скоро вернулась Мария и принесла горячий суп и шоколад. Пока Джинни ела, Пол сидел рядом с ней.
Когда она поела, то отодвинула от себя поднос и наконец высказала мысль, которая не давала ей покоя последние дни.
— Мне кажется, я должна уехать, — проговорила Джинни, не глядя на Пола.
Он был изумлен.
— Почему?
— Того, что случилось, вполне достаточно, чтобы захотеть уехать, — Джинни посмотрела на Поля испытующим взглядом.
Он с трудом изобразил на лице удивление. Было странно видеть его вымученную улыбку.