В сетях любви
Алиса понимала, что проявляет слабость и ведет себя безрассудно, но не могла изгнать из памяти прощальные объятия и поцелуй герцога. Прикосновения мужчины да еще и поцелуй были для нее столь необычны, что случай этот не мог легко забыться.
Открыв большой дорожный сундук, Алиса вывалила одежду из него на пол и принялась просматривать ее. Вещи были сильно изношены, в винных и пищевых пятнах. Вообще, во всем был жуткий беспорядок, многие сундуки не открывались годами. И эта комната с мрачными свидетельствами того, насколько может опуститься человек, подействовала на Алису угнетающе. Да и Мейвис своими охами о будущем расстроила ее сверх меры. Алису вовсе не прельщала перспектива провести остаток жизни среди чужих, к тому же в роли чуть ли не служанки.
– К нам едет карета, – объявила Мейвис, посмотрев в окно. – Кого-то ждем?
– Нет. Герб на дверцах мне незнаком. А тебе? – И Алиса, вытянув шею, выглянула из открытого окна, чтобы получше рассмотреть приближающуюся карету.
– Отсюда мне не разглядеть, – посетовала Мейвис. – Старые глаза уже не те, что раньше, но, по-моему, это кто-то важный. Таких больших карет давно не встречала в наших краях.
Из окна им хорошо было видно, как карета проехала по круговой дорожке и остановилась у парадного входа. С запяток спрыгнул долговязый лакей и отворил дверцы.
Из шикарного экипажа сначала вышел мужчина, а за ним две женщины. Даже с такого расстояния Алисе было видно, что одеты они богато и модно. «Быть может, кто-то из соседей пожелал выразить соболезнования, – подумала она. – Однако это маловероятно».
И вдруг она узрела всадника, стремительно влетевшего в усадьбу. Под ним был вороной жеребец, такой огромный, каких Алиса и не видывала. Натянув поводья, всадник осадил коня у кареты и заговорил с только что вышедшей троицей.
В надежде расслышать разговор Алиса попыталась побольше высунуться из окна. Когда она подалась вперед, часть оконной рамы, сгнившая от старости и небрежения, оторвалась, и Алиса начала падать. Почувствовав, что вот-вот полетит головой вниз, она испуганно вскрикнула. Раскинув руки в тщетной попытке обрести равновесие, она впала в панику и громко закричала. Услышав этот крик, Мейвис своими большими руками обхватила тонкую девичью талию и втянула Алису обратно.
На крик Алисы все четверо внизу подняли головы. С помощью Мейвис Алиса стала прямо, но ее шатало еще секунды две. Пригладив растрепавшиеся волосы, Алиса снова выглянула из окна. И натолкнулась на четыре пары любопытных глаз. И сразу же во всаднике узнала герцога Джиллингема.
Он, лихо отдав честь, поприветствовал ее, и она вспыхнула от стыда. Ведь крайне унизительно, когда тебя видят висящей на окне, как непослушное дитя.
– Ну вот, взгляни, все дерево насквозь прогнило, – воскликнула Мейвис, осматривая расщепившийся подоконник. – Все разваливается. Ты же могла упасть вниз и сломать шею.
– Я-то цела. Не ранена, но достоинство уронила, – Алиса тяжело вздохнула. – Жуть, что им пришлось увидеть, – охнула она глухо. – У герцога просто дар какой-то заставать меня в самый неподходящий момент.
– Значит, и герцог приехал?
– Да. Мне лучше сойти вниз. Перкинз помогает миссис Стрэттон разобраться с запасами в кладовой и оттуда вряд ли услышит стук парадной двери.
Она спустилась в холл, но никого не нашла там.
Хотела было отправиться на поиски нежданных гостей, но тут из передней гостиной вышел Перкинз.
– Герцог пожелал пройти в переднюю гостиную, – объяснил Перкинз. – Просил принести что-нибудь перекусить и попить.
Алиса досадливо вздохнула: мол, едва ли мы готовы принимать гостей.
– Миссис Стрэттон, я уверена, сможет сотворить что-нибудь приемлемое. Попросите ее приготовить чай с сэндвичами и захватите вина для джентльменов. – И, коснувшись руки старика, ободряюще добавила: – Все будет хорошо.
– Ого, быстро обслуживают! – прозвучал мужской голос, когда Алиса вошла в гостиную.
Она обернулась к сказавшему это молодому человеку и смерила его холодным взглядом. Но сие не возымело никакого действия, и он сердечно улыбнулся ей в ответ. И Алиса мгновенно осознала свою оплошность: очень похож на герцога, явно его родственник, скорее всего, младший брат, Тристан. Тот самый человек, которого Алисе непозволительно обижать, если она питает надежду пристроить у него своих немногочисленных помощников.
– Мисс Каррингтон, очень рад видеть вас снова! – шагнув навстречу, произнес герцог, чтобы вызволить ее из состояния немого оцепенения. – Надеюсь, та небольшая неприятность не привела к травме.
– Я невредима, ваша светлость, уверяю вас, – ответила она скупо. – Весьма любезно с вашей стороны проявить такое участие ко мне, благодарю.
Последняя фраза, которую следовало бы воспринять как отповедь, наоборот, его порадовала. В черном креповом платье, так же плохо пригнанном, как и другие ее наряды, она казалась еще худее и гораздо бледнее, чем прежде. Но душа ее не пострадала. И Морган был безмерно рад ее видеть.
– Мисс Каррингтон, позвольте представить вам моего брата лорда Тристана Эштона, его суженую мисс Каролину Грэнтем и сестру Каролины леди Присциллу Огден.
Алиса приветствовала их глубоким реверансом.
А они, надо сказать, впечатляли! Тристан, не такой высокий, как герцог, но того же телосложения, с широкими, сильными плечами, был чрезвычайно хорош в своем двубортном кафтане из темно-синего бархата, который очень шел к его глазам цвета голубого сапфира. От него не исходил дух повелительной властности, столь естественно присущий старшему брату, но было видно, что с ним следует считаться. Его невеста, Каролина, небольшого росточка, прехорошенькая – сплошь золотистые кудряшки да розовые щечки, в прелестном наряде: дорожное платье из розового атласа, широкополая соломенная шляпа с отделкой из розовой атласной ленты в тон платью и с вуалеткой из белых кружев, была само воплощение женской элегантности. И Алиса сразу ощутила все безвкусие своей одежды. Затем заметила, как мало сестры схожи меж собой. Леди Огден – в отличие от белокурой сестры темноволосая и не такая обворожительная, как Каролина, но по-своему красивая женщина – была облачена во все черное, траурное.
– Нас не известили, ваша светлость, о предстоящем вашем приезде, – с упреком сказала Алиса. – Если б мы знали, мы бы подготовились к встрече, обеспечив больший комфорт вам и вашим гостям.
– Боюсь, что в этом виновата я, леди Алиса, – заговорила мягким, нежным голосочком Каролина. – Когда Морган рассказал нам о своем дивном свадебном порядке, я убедила Триса ехать смотреть имение немедленно. Мы не очень вам помешали?
И Алиса помедлила с ответом, утратив уверенность. Ведь никакого права раздражаться у нее уже нет, ибо имение принадлежит герцогу. По сути, она-то и создает бестолковую ситуацию.
– Слугам бы хотелось произвести на вас хорошее впечатление, – проговорила она неторопливо и уже менее резким тоном. – Надеюсь, вы не станете судить их слишком строго.
– Ей-богу, нет! – заверила Каролина. – И Морган говорил нам, что слуги здесь очень умелы. Мы пробудем часа два-три, не больше. К вечеру нас ждет у себя герцогиня, в Рэмзгейт-Касле.
«Герцогиня? Жена герцога? – И горечь сожаления волной захлестнула Алису, больно ударила в сердце, оставив в нем глубокую рану разочарования. – Но человеку такого масштаба, как герцог, естественно быть женатым. Интересно, сколько у него детей?» – она украдкой глянула на герцога, но ничего не почерпнула из выражения его лица.
– Быть может, чуть позже вы нас поводите по дому? – спросила отчужденным тоном леди Огден.
Алиса уставилась на нее, лишившись дара речи. «Что бы такое ответить? Как уклониться, не показавшись невежливой? Но разве можно согласиться и потом испытывать унижение, водя чужих людей по дому, который уж не мой?» – думала она, нервно теребя черную ткань своего платья. Она осторожно взглянула на герцога, но лицо его оставалось непроницаемым. Помощи от него не будет.
Все ждали, полагая, что она согласится. Не найдя достойного выхода, Алиса сдалась. С трудом изобразив на лице сияющую улыбку, выдавила: