Кости под пеплом (СИ)
Бэт жалостливо сдвинула брови, но Карен тут же подхватила:
— Да-да, все спрашивают о тебе. Не заставляй гостей ждать.
Боско испытывал легкое беспокойство в отношении Беатрисы и планов врача касательно неё, однако тщательно скрывал тревогу. С некой печалью он улыбнулся еще раз, и покинул комнату, оставив Карен с девушкой наедине.
Женщина тяжело вздохнула, и устало села на диван.
— Люси обо всём рассказала, — она постучала по краю дивана, приглашая Беатрису к себе. — Ты всегда можешь поделиться со мной своими проблемами.
— Нет никаких проблем! — упрямо возразила девочка, но всё же села рядом с тётушкой Карен. — Почему все считают, что мне плохо?
— Никто так не считает, просто нарушение сна сказывается на здоровье. — Карен тепло улыбнулась и взяла её за руку. — Я хорошо знала твою бабушку. Она часто страдала бессонницей, а если ей удавалось вздремнуть, то выглядела та в разы хуже.
— Последний месяц я сплю хорошо, просто сны очень яркие.
Карен немного помолчала, а после сдержанно продолжила:
— Мы часто говорили с твоей бабушкой про сны. Она жаловалась на видения и, боюсь, именно они её сгубили.
Беатриса не совсем понимала, о чём говорит женщина, но показательно вздохнув, спросила:
— Хотите сказать, её сны сбывались?
— Не знаю, но она говорила, что её сны предзнаменуют серьёзные перемены, а вот какие именно зависит напрямую от выбора человека.
— Значит, если, к примеру, мне постоянно снится один и тот же человек, я обязательно с ним встречусь?
— А тебе кто-то снится? — Карен ласково улыбнулась, заметив, как смутилась девочка. — Может, ты хочешь мне о чем-то рассказать?
— Нет, я лишь предположила. Если это такое навязчивое видение, разве нужны обстоятельства? Наверное, тогда это непременно произойдет… но разве это возможно, чтобы сны перерастали в реальность?
— Беатриса, в этом мире возможно абсолютно всё! Особенно, если кто-то западает в душу человека. В таком случае, он навсегда оставляет в ней след, и тогда его облик мелькает в наших снах. Предназначение существует для каждого из нас, и ним может являться даже другой человек. Может быть, сны — это единственная возможность связаться с ним, но разве это плохо? Настоящая близость всегда начинается издалека.
— Но я не говорила, что мне кто-то запал в душу настолько сильно, чтоб изводить своим присутствием в моих же снах.
— Тебе и не нужно, — Карен вздохнула, обнимая Бэт. — Я ведь женщина, и прекрасно замечаю мелкие детали. Ты меняешься, когда говоришь о снах. — Она дружелюбно улыбнулась. — Нет, я не думаю, что ты больна, как твердит твоя мать. Мне кажется, она не хочет принимать тот факт, что ты переняла дар своей бабушки, а то, что ты влюблена — видно невооруженным глазом. Подростки так наивно скрывают влюбленность…
После этого Беатриса уже не слушала, о чём говорит тётушка Карен. Она отдалась своим мыслям, пристально всматриваясь в окно. Ей казалось, что за ним кто-то стоит и безмолвно наблюдает за происходящим внутри, однако никто кроме самой Бэт этого не замечал. Лицо незнакомца было расплывчато, но красный отблеск его глаз был отчетливо виден. Время от времени у Беатрисы пробегали мурашки по телу, её раз за разом охватывала волна страха, но всегда поддаваясь этому чувству, она вспоминала, что жуткие видения всего лишь побочная сторона её лечения. Таинственный образ за окном только больная иллюзия, которая заставляет её быть пленницей собственной болезни. Девочка зажмурила что есть мочи глаза и, резко распахнув их, с облегчением вздохнула, уловив за окном только красные ягодки калины, которые были укутаны манящим серебром. Снежинки продолжали кружиться в воздухе, медленно паря над землей, пока фонари, словно прожекторы, заставляли их сверкать вновь и вновь, доказывая звёздам, что не только они с месяцем могут проливать свет на огромную планету, которая утопала в ночной темноте.
2016 год
— Мне тяжело спать, — прошептал темноволосый парень, — мысли разрывают голову на сотни мелких кусочков, поэтому всё, что я могу, это лежать и вглядываться в темноту комнаты. А знаешь, рассматривать потолок, оказывается, не такое скучное занятие.
Беатриса подошла к нему. Комната была маленькой и пустой, посреди неё стояла одна лишь кровать, над которой тускло светил настенный светильник. Долгое время двое не отводили глаз с мерцающего фонаря за окном, вокруг которого кружилась мошкара.
— Логан, — тревожно произнесла Бэт, — я устала. Ты приходишь ко мне почти каждую ночь, на протяжении двух лет! Ты не даешь мне уснуть и не пускаешь вернуться обратно. Я почти ненавижу тебя… разве это жизнь? Если ты плод моей фантазии, тогда я не хочу просыпаться, но если мы должны найти друг друга там, за пределами сна, почему мы до сих пор здесь?
— Ещё не время, — парень положил руку на запотевшее окно. — Мы свободны только во снах, и это единственное стоящее наслаждение.
Он перевёл взгляд на собеседницу, которая недоверчиво всматривалась в черты его лица. Логан обхватил лицо Беатрисы ладонями и хриплым голосом прошептал:
— Мы обязательно встретимся, слышишь меня, обязательно! Проблема в том, что мы оба видим сны, но из нас двоих не спишь только ты. Всё, что происходит между нами здесь, никоим образом не отображается на моей реальной жизни. Мы очень близки, но в тот же миг ты совершенно чужая. — Он обнял её за талию, поцеловал в лоб и наклонился к уху: — Время утекает. Тебе пора уходить.
— Ещё немного… — пролепетала Беатриса.
И хотя парень не хотел покидать её, он неохотно поднял голову и отстранился:
— В этот раз слишком долго… Ты можешь не проснуться. Уходи.
Светильник замерцал, и мужской образ словно растворился в воздухе. Бэт ощутила непривычную слабость в ногах и упала на пол. Холодные капельки пота стали выступать на женском лице. Светильник перестал судорожно мерцать, он просто в одно мгновение погас, и тогда, ощутив чье-то присутствие за спиной, Беатриса медленно обернулась. Крик застрял в её горле: в непроглядной мгле светились пунцовые глаза, которые смотрели на девушку почти в упор.
— Ты ещё здесь?! — грозным басом выкрикнуло существо.
Бэт ощущала, как оно приближается к ней, как от него веет могильным холодом, однако как бы она не пыталась, пошевелить хотя бы кончиками пальцев ей не удавалось. Когда существо оказалось совсем близко, Беатриса попыталась рассмотреть, что же перед ней стоит, однако это не было похоже ни на зверя, ни на человека. Неприятно скользкая и ледяная рука, от которой исходило зловоние, вдруг охватила тонкую шею и потянулась к её лицу. Желтые когти вонзились в гладкий лоб, и скованность женского тела в тот миг улетучилась. Адская боль заставила её подчиниться неизвестному существу, и обессилено упасть на деревянный пол. Вслед за болью появилось чувство удушения в области груди, а сама Бэт вновь ощутила ненавистный паралич и кто знает, чем бы всё закончилось, если бы слабое пламя свечи не осветило сырую комнату. Беатриса не видела, с какой стороны возник проблеск света, она могла только безнадежно всматриваться в потолок, но даже в таком состоянии ей удалось узнать голос, нашептывающий в одном из углов Господнюю молитву. Он принадлежал её покойной бабушке.
Существо, занявшее место на грудной клетке несчастной девушки, тут же дьявольски завопило и молниеносно вылетело в окно, разбив стекло на мелкие осколки. Совсем близко раздался тот же голос:
— Девочка моя, не бойся, — она протянула сморщенную руку. — Я всегда буду оберегать тебя.
Огромные глаза Беатрисы залились слезами. Она едва смогла пошевелить конечностями. Глубоко вздохнув, она дотронулась дрожащей рукой до руки бабушки и та помогла ей подняться на ноги. К удивлению девушки, перед ней стояла всё та же светловолосая женщина с возрастными морщинами на лице, но её улыбка по-прежнему была тёплой и добродушной. Она всё еще была такой же, какой Бэт запомнила её в далёком детстве. Девушка перевела дыхание и наконец, обняла её.
— Я умерла? — тихо спросила она.