Мелисанта. Наследница дара (СИ)

Так же, я стала практиковать новое упражнение. Выставляя мощный защитный щит, вставала с завязанными глазами в центр круга, образованного моими воинами. Они метали в меня небольшие ножи или дротики, а я должна была уловить момент атаки и постараться уйти от прямого попадания. Естественно, я проделывала это упражнение с открытым сознанием, что позволяло мне развивать эту особенность своего дара. Мне хотелось улавливать малейшие намеки на эмоции и молниеносно на них реагировать. По началу, это упражнение давалось мне с трудом, но постепенно уровень контроля и концентрации начал увеличиваться, и я уже пропускала только один или два ножа за всю тренировку.
Мой быт во дворце с течением времени стал налаживаться. Меня уже не пытались опоить какими-либо зельями, хотя я по привычке проверяла все, что мне подавали. Не знаю, в чем была причина этой перемены, но мачеха доверия, как и прежде, у меня не вызывала. Императрица оставила свои попытки сблизиться со мной или как-то влиять на мою жизнь. Она все чаще была задумчива и молчалива. Это несколько напрягало, поэтому я отдала распоряжение следить и за ней.
С Луизой мы очень сблизились. Я старалась каждый день уделять ей хоть немного своего времени. Иногда мы гуляли вместе или катались на Тайфуне. Но чаще я приходила в ее комнату под вечер и с упоением читала ей разные книги, с которыми когда-то познакомила меня моя любимая тетя. Сестра оказалась на удивление вдумчивой и серьезной девочкой. Вместе с событиями, описанными в сказках, мы разбирали различные житейские ситуации, которые чем-то перекликались с вымышленными. Я старалась сформировать у малышки мировоззрение самостоятельной и независимой от чужого мнения личности, которая сможет в будущем осознать себя и свои истинные желания в этом мире.
С отцом взаимоотношения то же вышли на новый уровень. Я старалась вникать во все его дела. А он был очень рад такой моей заинтересованности. Мы стали лучше понимать друг друга. Я смогла, наконец, называть его на ты, а он начал обращаться ко мне сокращенным именем.
Во дворце в этот период полным ходом шла подготовка к торжественному приему в честь моего дня рождения. Этим всем занималась, конечно же, Императрица. По началу, она еще пыталась привлекать меня к решению каких-либо по ее мнению насущных проблем, но потом, поняв, что от меня толку мало в этом вопросе, оставила в покое.
Мариша Колз сшила по моему заказу костюм для тренировок и верховой езды, а так же два повседневных платья. Работа была закончена в кратчайший срок, и я осталась, более чем довольна. Все наряды были сшиты из добротной и дорогой ткани, имели идеальный крой и оригинальный дизайн, кроме того, они были очень удобными, и в то же время имели важные функциональные добавления, в виде множества потайных, замаскированных кармашков. У Мариши поистине был удивительный талант к созданию шедевров портновского искусства. Я сразу же предложила ей стать моей личной портнихой. Девушка, ободренная моей похвалой и восторгом от ее работы, согласилась и дала мне клятву верности, войдя в число моих личных работников. Мы обсудили модель будущего наряда для торжества по случаю моего дня рождения, и пришли к выводу, что за основу возьмем мое платье из Айдарии, только изменим материал, отделку и некоторые детали добавим. Мне было очень приятно и легко работать с Маришей.
Как и обещал отец, казначей выделил мне ежемесячное денежное содержание, открыв счет на мое имя в главном столичном банке. Узнав размер этого самого содержания, я впала в ступор. Если для каждого члена семьи Император выделял подобные средства на личные расходы, то страна, скорее всего, находится в крайне бедственном положении. Просто недопустимо тратить такие большие деньги на всякую ерунду. Распределив средства на самое необходимое, а так же на ежемесячные выплаты своим работникам, я поняла, что у меня в запасе еще уйма денег.
После того, как Фредерик обмолвился о том, что у него в предместье столицы имеется свой особняк, эта информация не давала мне покоя. И в итоге, я решила, что нашей команде тоже не помешает иметь собственный дом, правда, лучше, если он будет именно в черте города. Этот дом мог бы стать нашей личной территорией, где я и верные мне люди смогли бы чувствовать себя спокойно и заниматься необходимыми нам делами. Приняв такое решение, я попросила Ирса разыскать подходящее здание. Старшина не подвел. Он отыскал двухэтажный особняк в тихом зажиточном квартале с небольшой прилегающей территорией. Взвесив все за и против, мы решили приобрести его в рассрочку на имя старшины охранников. Деньги на оплату взносов я собиралась ежемесячно перечислять из своего содержания.
 
Наше тайное убежище сразу пришлось всем по душе. У меня никогда не было собственного дома, где бы я могла сделать все, как мне самой хотелось. Поэтому получив такую возможность, я постаралась воплотить на новом месте все свои давние задумки. Подвал особняка мы оборудовали, как лабораторию зельеварения и изготовления артефактов. На первом этаже, кроме гостиной, столовой и кухни, нашлись спальни для моих воинов. Правда, им пришлось селиться по двое, но это никого не обременяло. На втором этаже я устроила свою спальню, кабинет и три комнаты для гостей. Не то чтобы я хотела кого-то звать к себе в дом, но я понимала, что вполне вероятно захочу, чтобы сестра, отец или возможно мои родные из Айдарии имели возможность где-то остановиться.
Под самой крышей особняка была заброшенная мансарда, которую прежние владельцы использовали, как склад всякого старого хлама. Ребята разобрали это помещение, и, сделав там ремонт, мы стали его использовать, как пространство свободного назначения. Здесь можно было почитать книги, которые мы перенесли из императорской библиотеки, просто посидеть на удобных диванах или поиграть в лайдан – увлекательную настольную игру, изобретенную в Тальзии. Она представляла собой что-то среднее между игрой в кости и карточными играми, которые практиковались в Айдарии. В этом доме мы могли спокойно отдыхать душой от суеты и напряженной атмосферы дворца.
Свое излюбленное укрытие мы постарались защитить на славу. Вместе с Ирсом я сплела сложнейшую защиту из переплетений силовых нитей природной и водной магии. Кроме того, весь забор увила густым колючим плющом, который привязала к себе и моему ближайшему окружению кровью. Нас этот, своего рода, охранник не трогал, как только получал каплю крови при входе на территорию особняка. Но если бы кто-то посторонний попытался пробраться к нам незамеченным, плющ тут же его оплел своими побегами, и незадачливому посетителю пришлось бы ждать кого-то из нас в таком незавидном положении.
Как мы и договаривались, Рейнальд отправил мое сообщение наставнику через своих агентов. Конечно, мне очень хотелось получить от магистра ответ. Но на это рассчитывать не приходилось. По словам герцога, после того, как учитель получил известие от меня, в его дом срочно прибыли тетя и Эрнест. Я надеялась, что моя весточка хоть немного их успокоила. А как только пройдет мое официальное представление мировой общественности, я смогу уже свободно поддерживать связь с моими родными.
За последнее время мы с герцогом очень сблизились. Он раздобыл для меня всевозможные законодательные акты Тальзии, а так же снабдил необходимой информацией о знатных родах государства и о вторых и третьих принцах, которые должны были прибыть на торжество. Мы собирались в моем кабинете в столичном особняке почти каждый вечер и обсуждали различные аспекты жизни страны. Рейнальд объяснял мне те или иные нюансы управления государством. Рассказывал, на чем основан тот или иной закон. Помогал постепенно осваивать и запоминать наиболее важные факты о самых значимых фигурах нашей страны.
Я все чаще замечала, что герцог подолгу, пристально меня разглядывает, когда мы остаемся наедине. Открытым сознанием я улавливала исходящие от него волны влечения, желания, и какой-то щемящей нежности. В такие моменты мне становилось не по себе, как будто я подглядываю за самым сокровенным в душе другого человека. Поэтому в присутствии Рейнальда я старалась держать сознание закрытым. Возможно, это еще было связано с тем, что сама я к нему таких же чувств не испытывала. Да, он мне был приятен и интересен, я уважала его и восхищалась силой характера и выдающимися способностями. Но того урагана чувств, который во мне будил когда-то Кристоф здесь и близко не было.