Гость

Ламарр ничего не сказала. Снова покраснела.
– И вы называете это построением психологического портрета? – презрительно спросил Ричер. – Да это же просто здравый смысл.
– Это дело оказалось очень простым, – едва слышно произнесла Ламарр.
Он рассмеялся.
– И вам за это платят деньги? Этому учат в колледжах?
Машина въехала в Нью-Джерси. Асфальтовое покрытие стало заметно лучше, вдоль обочины потянулись ухоженные лесопосадки. Каждый штат тратит огромные усилия на первую милю шоссе на своей территории, пытаясь убедить путешественника, что он оставил плохое позади и попал туда, где лучше. Ричер всегда недоумевал, почему никто не тратит силы напоследнююмилю. В этом случае путник сожалел бы о том месте, с которым ему приходится расставаться.
– Нам нужно поговорить, – сказала Ламарр.
– Что ж, говори. Расскажи мне об университете.
– Мы не будем говорить об университете.
– Почему? Расскажи о своей учебе.
– Нам нужно обсудить убийства.
Ричер улыбнулся.
– Ты ведь училась в университете, так?
Она кивнула.
– В университете штата Индиана.
– На факультете психологии?
Ламарр покачала головой.
– Тогда на каком? Криминалистики?
– Если ты так хочешь знать, моя специализация – декоративное садоводство. А своей профессией я овладела в академии ФБР в Квантико.
– Декоративное садоводство? Неудивительно, что Бюро с радостью пригласило тебя на работу.
– На самом деле, университет мне тоже пригодился. Меня научили видеть за мелочами общую картину, а также терпению.
– А также тому, как выращивать разные цветочки. Это может очень пригодиться, чтобы убивать время, когда дурацкие психологические портреты заведут в тупик.
Ламарр снова умолкла.
– И много у вас в Квантико иррациональных садоводов, которые бояться летать на самолетах? Энтузиастов бонсай, пугающихся пауков? Любителей орхидей, которые ни за что не наступят на трещины на асфальте?
Ламарр побледнела.
– Ричер, ты самодовольно гордишься собой, а тем временем убивают убийца расправляется с женщинами.
Умолкнув, он отвернулся в окно. Ламарр вела машину быстро. Асфальт был мокрый, а впереди небо было затянуто черными тучами. «Бьюик» мчался за грозой, отступающей на юг.
– Ладно, расскажи мне об убийствах, – наконец сказал Ричер.
Крепко стиснув рулевое колесо, Ламарр уселась поудобнее.
– Ты уже знаешь, к какой группе принадлежат убитые женщины, – сказала она. – Согласись, она очень специфичная.
Ричер кивнул.
– Похоже на то.
– Места преступлений, похоже, никак не связаны. Убийца преследует определенную жертву и едет туда, где она находится. Пока что все убийства совершены в доме у жертвы. Во всех случаях речь идет об отдельных домах, но степень уединения разная.
– Все дома неплохие.
Ламарр недоуменно посмотрела на него. Ричер улыбнулся.
– Армия щедро расплатилась с этими женщинами, когда они увольнялись, так? Это называется «избегать скандала». Получив большую пачку денег и возможность обзавестись своим углом после нескольких лет скитаний, все женщины, наверное, купили себе неплохие особняки.
Ламарр кивнула, не отрываясь от дороги.
– Да, пока что мы имеем дело с домами в зажиточных кварталах.
– Разумно, – согласился Ричер. – Эти женщины хотели иметь соответствующее окружение. Что насчет мужей и прочих родственников?
– Каллан была разведена, без детей. У Кук был возлюбленный, детей тоже не было. Стэнли вела замкнутый образ жизни и не имела близких друзей.
– Вы проверили мужа Каллан?
– Естественно. Расследуя убийство, мы первым делом проверяем родственников. Если убита замужняя женщина, мы проверяем мужа. Но у него есть алиби, ничего подозрительного за ним не было. А после того, как была убита Кук, почерк стал ясен. Мы поняли, что мужья и возлюбленные тут ни при чем.
– Да, наверное.
– Первая проблема состоит в том, как убийце удается проникнуть в дом. Никаких следов взлома. Он просто входит в дверь.
– Как вы думаете, он перед этим ведет наблюдение за домом?
Ламарр пожала плечами.
– Три жертвы – это еще мало, так что я опасаюсь делать заключения. Но, скорее всего, убийца действительно вел наблюдение. Ему было необходимо застать жертв дома одних. Он досконально прорабатывает все детали. Не думаю, что он хоть в чем-то полагается на случай. Но не переоценивай значение наблюдения. Установить, что все трое весь день проводили дома в одиночестве, не составляло никакого труда.
– Какие-либо следы засады? Окурки и банки из-под содовой под соседним деревом?
Ламарр покачала головой.
– Этот тип не оставляет абсолютно никаких следов.
– Соседи ничего не видели?
– Ничего.
– Все три жертвы были убиты днем?
– Время различное, но все в светлое время суток.
– Никто из этих женщин не работал?
– Да, как и ты. Вы, бывшие военные, похоже, не стремитесь найти себе работу. Я обязательно учту эту особенность в будущем.
Кивнув, Ричер уставился в окно. По асфальту текли потоки воды. Гроза была в миле впереди.
– Почему вы нигде не работаете?
– Мы?– переспросил Ричер. – Могу сказать только про себя: я не нашел ничего такого, чем хотел бы заниматься. Я подумывал о декоративном садоводстве, но мне хочется настоящего дела. Меня не устраивает то, где все можно слепить за полторы секунды.
Ламарр снова умолкла, и машина, шелестя шинами, въехала в стену дождя. Ламарр включила щетки, зажгла фары и чуть сбавила скорость.
– Ты собираешься и дальше меня оскорблять? – спросила она.
– Мои подколки – это сущая мелочь по сравнению с тем, чем вы угрожаете моей подруге. И с тем, с какой готовностью вы поверили в то, что такой человек как я мог убить двух женщин.
– Так все же да или нет?
– Возможно. Думаю, извинение с твоей стороны превратит ответ в нет.
– Извинение? И не надейся, Ричер. Я по-прежнему верю в свой психологический портрет. Если убийства совершил не ты, то какой-то подонок, похожий на тебя.
Небо затянули сплошные черные тучи, дождь усилился. Впереди сквозь потоки воды по лобовому стеклу зажглись красные огни стоп-сигналов. Машины едва ползли. Ламарр резко нажала на тормоза.
– Проклятие!
Ричер улыбнулся.
– Забавно, правда? Сейчас, при такой погоде, вероятность погибнуть или получить увечья в автокатастрофе в десять тысяч раз выше, чем при полете на самолете.
Ламарр ничего не ответила. Она то и дело смотрела в зеркало заднего вида, опасаясь, что тот, кто едет следом, не успеет затормозить. Впереди огни стоп-сигналов красной цепочкой уходили вперед. Отыскав рычаг регулировки, Ричер опустил свое сиденье и уютно вытянулся.
– Я сосну чуток, – объявил он. – Разбудишь, когда мы куда-нибудь приедем.
– Мы еще не закончили говорить, – возразила Ламарр. – Ты не забыл, мы ведь договорились? Подумай о Петросяне. Интересно, чем он сейчас занимается?
Ричер посмотрел налево, через Ламарр в ее окно. В той стороне находился Манхэттен, но сейчас можно было лишь с трудом разглядеть обочину шоссе.
– Хорошо, будем говорить дальше.
Ламарр сосредоточила все внимание на дороге. Машина едва ползла по залитому дождем асфальту, то и дело останавливаясь.
– На чем мы остановились? – спросила она.
– Убийца следит за жертвами, выясняет, что они дома одни, все происходит среди бела дня, каким-то образом он заходит в дом. Что дальше?
– Затем он их убивает.
– В доме?
– Мы так думаем.
– Думаете?Разве вы не можете сказать точно?
– К сожалению, мы многое не можем сказать точно.
– Что ж, замечательно.
– Убийца не оставляет улик, – объяснила Ламарр. – Это главная проблема.
Ричер кивнул.
– В таком случае, опиши места преступлений. Начни с того, какие растения растут в садике перед окнами.
– Почему? Ты полагаешь, это имеет значение?
Ричер рассмеялся.
– Нет, я просто подумал, что тебе будет проще начать с чего-нибудь такого, в чем тыразбираешься.