Для тебя я стану плохим (СИ)

И надо же: Лана как по щелчку перестаёт плакать. Хмурится, слегка приоткрывает рот, словно удивляясь чему-то, а затем снимает с моих глаз очки и долго смотрит, будто только сейчас видит впервые.
– А ты красивый, Кларк, – вгоняет меня в краску.
– Эт-это не т-т-так. Те-тебе про-просто так к-к-кажется сейчас, – убираю руку от её щеки и порываюсь отвернуться, но Лана ловко обхватывает пальцами мой подбородок, удерживая меня возле себя.
– Нет, не кажется. Ты красивый… Очень… И так смотришь на меня…
– К-как?
И правда – как? Скорее всего, как зависший даун. По-другому я смотреть не умею.
– Как будто я восьмое чудо света, – выдыхает она, очерчивая нежной подушечкой пальца линию моей челюсти.
Касается большим пальцем губ, проводит линию от одного уголка до другого, а я так и продолжаю молча сидеть, как истукан. Даже проанализировать её действия не могу, как и спросить – что она делает?
В голове пустота. Ни одной мысли или слова. Пульс стучит в висках, лёгкие пустеют, срочно требуя нового притока кислорода. Я под таким впечатлением от происходящего, что даже дышать всё это время забываю. А когда наконец делаю спасительный вдох, понимаю, что он ни хрена не помогает – воздух вокруг нас неожиданно стал накалённым, густым и наэлектризованным. Кажется, если чиркнуть спичкой, мгновенно произойдёт взрыв.
И он таки происходит. Но не в комнате, а во мне, в каждом атоме тела, когда Лана внезапно поддается вперёд, обнуляя между нами расстояние, и касается моих губ своими.
Легонько, нежно, будто проверяя свои ощущения на наш поцелуй. А мне и проверять ничего не надо. Телом я предсказуемо превращаюсь в статую, а душой воспаряю на седьмые небеса. И с этой колоссальной высоты тут же падаю в самое пекло. Не потому, что Лана отстраняется, а наоборот… она с тихим стоном углубляет поцелуй, проникает языком внутрь, запуская этим действием огненную лавину по всему кровотоку.
Если бы я сейчас стоял, то непременно вновь рухнул бы наземь от шока и невероятного осознания, что Алана сама меня целует. Сама! А я непонятно каким образом отмираю и отвечаю ей – робко, неумело, не зная, как правильно, но я сталкиваюсь с языком Ланы так, как тысячи раз мечтал об этом. Ласкаю его, смакую, наслаждаюсь мягкостью любимых губ, проглатывая в себя сладкие стоны, от которых меня трясёт, в горле пересыхает, сердце отплясывает ламбаду.
Это нереально! Прекрасно! Слишком сладко, чтобы было правдой.
Алана точно в хлам пьяная, раз целует меня сейчас. В трезвом уме она бы никогда не сделала это. Стопроцентно.
Мне бы отстранить её от себя, не пользоваться её состоянием, но не могу я. Это выше моих сил. А Лана лишь усложняет мне задачу быть джентльменом с ней.
Не успеваю я ничего осмыслить, как она уже оказывается сверху. Сидит на мне, расставив колени по обе стороны моих бёдер и плотно прижавшись к паху промежностью. Стонет со мной в унисон от бури невероятных ощущений, сотрясающих нас обоих мелкой дрожью. Умещает мои руки на свою обалденную попку и, продолжая целовать, торопливо расстёгивает пуговицы на моей рубашке.
С ума сойти можно! В мозгах не укладывается происходящее, а изнутри меня так мощно колбасит, что в глазах всё начинает рябить и расплываться.
Меня бросает то в жар, то в холод, дыхание рвёт, крышу сносит, когда наш поцелуй из нежного незаметно превращается в страстный, простреливающий похотью все участки тела. Когда неосознанно начинаю сминать её бёдра. Активно, с упоением, вжимая Лану в себя так сильно, что даже сквозь джинсы ощущаю, насколько у нее горячо между ног.
И если я ещё пытаюсь удержать нить с реальностью, то Алана, по ходу, совсем с катушек слетает. Она отбрасывает куда-то мои очки, за ними тут же следует рубашка. До крови прикусывает мне нижнюю губу, касаясь ладошками разгорячённой кожи. Изучает шею, плечи, руки и вдруг толкает меня в грудь.
Причем довольно сильно толкает. Я заваливаюсь спиной на кровать и смотрю на неё снизу-вверх. Дыхание вновь обрывается, мышцы превращаются в камни, но Лана, будто не замечает, что я пребываю в состоянии, близко граничащим с паникой. Всё её внимание устремлено на мой торс.
 
– Обалдеть! Ты точно не с этой планеты, Кларк, – блеет она, перебирая пальцами кубики на прессе, а затем шустро освобождается от платья и сразу на меня налетает, не дав возможности ни ещё больше смутиться, ни посмотреть на её шикарные формы, ни хоть что-либо сообразить.
Да и как сделать это, если полуголая девушка моей мечты с жадностью нападает на мой торс губами. Целует, посасывает кожу, оставляет свои следы на мне зубами и ногтями. Спускается ниже и ниже, рисуя языком влажные полосы.
Боже! Что происходит? Как до этого дошло? И что она собирается делать?
В голове оглушительным звоном гудят эти вопросы, и особенно громко последний, когда Лана руками достигает ремня, скользя языком чуть ниже пупка.
Но мне и не нужно задавать его вслух. Я и так догадываюсь о её грандиозных планах, которые стопудово закончатся ещё в самом начале.
Я ведь уже на грани. А если она коснется моего члена губами, то всё – позора будет не миновать. Я обкончаюсь в первую же секунду. Да ещё и Алане в рот.
Об этом я, конечно, тоже мечтал миллион раз, что уж тут скрывать, но предпочитаю, чтобы эта моя фантазия сегодня так и осталась не исполненной.
– Л-лан, н-не надо, – хрипло прошу я, пытаясь её остановить, но она меня не слышит, ловко справляясь с ширинкой.
Ещё бы пару секунд – и Алана налетела бы на член ртом, погрузив меня в трёхсекундную нирвану, но я сам же лишаю себя прежде неизведанного кайфа.
Как?
Так, как я никогда не думал, что позволю себе сделать по отношению к Лане, но более быстрых вариантов избежать конфуза я не нахожу: за волосы её хватаю и под аккомпанемент женского вскрика резко тяну с себя на кровать.
– Я же сказал, что не надо! – опёршись руками по обе стороны от её лица, без запинки бросаю я Лане в ответ на её недоумённый взгляд.
– Но почему?
Потому что не хочу показаться в твоих глазах ещё большим лохом, чем я есть.
– Просто не-не надо… – не без разочарования хриплю я, глядя на её опухшие губы, в которых было бы так здорово оказаться.
– Но я хотела сделать тебе приятно.
– Т-ты и т-так это де-делаешь.
– Но я хочу сделать больше, – шепчет она, обхватывая руками мою шею, а бёдра – ногами. – И чувствую, что ты тоже этого хочешь, не отрицай. – Надавливает пятками на ягодицы, толкая меня ближе к себе.
Член сквозь боксёры и Ланины кружевные трусики вбивается в центр её бёдер, каменея ещё больше. Я аж жмурюсь от боли, пронизывающей всё ниже пояса. Хрипло выдыхаю, пытаясь сохранять здравомыслие.
– Хочу, – тихо признаюсь я возле её губ.
Хочу больше всего на свете в данную минуту.
– Н-но т-ты се-сейчас очень пьяна, Л-лана.
– Тебя это отталкивает, да?
– Н-нет. Меня в-в-в тебе ни-ничего не-не от-отаклива-вает. Я про-просто не-не хочу, чтобы ты за-завтра просну-снулась и на-начала о чём-то жа-жалеть.
– Не буду, – уверенно отвечает она, срывая с моих уст горькую усмешку.
– Бу-будешь, а я не-не хочу эт-того.
– А я не хочу, чтобы ты так много думал. Я хочу тебя. Очень. Пожалуйста, не отталкивай меня. Только не сегодня. Не отталкивай, Кларк, – с грустью и каким-то душераздирающим отчаяньем просит Алана, гипнотизируя зеленью своих глаз и даже не догадываясь, что творится у меня сейчас внутри от её слов.
Не отталкивать её? Она умоляет меня не отталкивать её?
Да я всё на свете отдал бы, лишь бы ни за что её не отпускать. Ни сегодня, ни завтра, ни вообще никогда. И я хочу наконец дать ей понять это. Дать ощутить, насколько сильно она мне нужна, стерев всю печаль из её пьяного взгляда.
– Поцелуй меня, – с мольбой шепчет она, и многолетние чувства к ней взрываются, точно петарды, уничтожая все страхи и стеснение, что вечно мешают мне жить.
Я наклоняюсь к Лане, прижимаясь к её телу своим. Она явно ожидает, что я поцелую её в губы, но сначала я делаю это в нос, в лоб, в щёки. Короткими, нежными прикосновениями усыпаю каждый миллиметр кожи и только потом добираюсь до губ. Таких мягких, сладких, податливых и мгновенно отвечающим мне.