Не друзья (СИ)

— Охренеть, как сильно сжимаешь, — произносит Тихомиров, когда меня трясёт в его руках от нахлынувшей волны оргазма.
Больше ничего не вижу и не слышу, что он говорит. Изображение перед глазами сбоит, я задыхаюсь об собственных криков. Богдан накрывает мой рот губами, жадно ловит каждый звук и каждый спазм, двигается быстрее и жёстче, а я будто разлетаюсь на тысячи мелких осколков, и, чтобы заново себя собрать, мне требуется время.
Когда мощный спазм перестаёт мучить обессиленное тело, горячий член Богдана выскальзывает и, прижавшись к моему животу, обильно покрывает его тёплыми каплями. Я жмурюсь от восторга и часто дышу, а затем улыбаюсь во весь рот и крепче прижимаюсь к Тихомирову.
Выровняв дыхание, он осторожно ставит меня на землю. Устоять сложно, я будто пьяна. Поправляю трусики, завязываю верёвки на бантик. Богдан застёгивает молнию на брюках и смотрит на меня исподлобья.
— Нога не болит?
— Нет. Совсем, — отвечаю смущённо. — Мы потеряли моё полотенце. И шлёпки.
После такого секса сложно выдавить из себя что-то нормальное. Я теряюсь и не знаю, как вести себя дальше.
Богдан просит оставаться на месте, а сам выходит из леса и возвращается к тому месту, где я подвернула ногу и упала.
Пока его нет, меня начинает колотить от холода, словно на улице не июль месяц — минус двадцать как минимум, а я стою в одном купальнике, помеченная одичалым мужчиной, который слетел с катушек.
Богдана долго нет, и я успеваю запаниковать. Вдруг он меня бросил?
Заметив, как он приближается, корю себя за чушь, что взбрела в голову.
Тихомиров помогает вытереть испачканный живот, возвращает обувь.
— Ну что? Домой тоже наперегонки? — спрашивает с улыбкой.
— Нет уж, — фыркнув, отвечаю ему. — Я теперь не то что бежать, ходить не могу после твоего агрегата!
Гордо вскинув подбородок и пройдя мимо него, выхожу из леса. Слышу шаги Богдана за спиной и стараюсь идти не оглядываясь. Щёки при этом пылают, а руки всё ещё дрожат.
Я была уверена, что после случившегося между нами стану мучиться угрызениями совести, но ничего подобного не происходит. Это потому, что я под впечатлением и мне правда понравилось. Возможно, когда эмоции схлынут, я буду корить себя.
Вхожу в дом, пока Богдан задерживается возле автомобиля и достаёт из багажника какие-то вещи. Взглянув на него в окно, я чувствую трепет и мурашки по телу. Дождь к этому времени заканчивается, и начинает темнеть.
Проскользнув в ванную комнату, закрываюсь на щеколду. Скинув с себя мокрые вещи, переступаю бортик душевой кабины и включаю тёплую оду. Долго намыливаю волосы и тело. Спину печёт, когда она соприкасается с пеной. И позже я понимаю почему.
Выбравшись из душевой кабины, не без ужаса смотрю на себя в зеркало. На теле синяки, царапины и следы от поцелуев. Мда, в таком виде я ещё не скоро смогу выбраться на пляж и носить откровенные вещи. И всему виной Богдан. Когда там я говорила, что он не причинит мне вреда?..
Открыв дверь ванной комнаты, прислушиваюсь. Тихомиров разговаривает с кем-то по телефону в гостиной, поэтому я незаметно крадусь к себе в комнату и заныриваю под одеяло.
Сегодня произошла масса событий, я чертовски устала. Правда, уснуть так быстро не получается. Я раз за разом воспроизвожу в своей памяти эпизоды нашего спонтанного секса. Больше ни о чём не думаю. У Богдана однозначно получилось вытрахать из меня все ненужные мысли, вытеснив их собой.
Я напрягаюсь, когда дверь в комнату открывается. Слышу тяжёлые шаги, Тихомиров уверенно приближается к моей кровати.
— Ты не спишь, — твёрдо произносит он, когда я всё ещё пытаюсь притворяться.
Резко сдёрнув одеяло, Богдан нагло пялится на моё тело. На мне шёлковая ночная сорочка и больше ничего. Его глаза ярко сверкают в полумраке, губы ползут в довольной улыбке. Он тоже без одежды. Почти.
— Куда убежала, Свет? Мы ещё не закончили.
— Иди к чёрту, Богдан! У меня всё болит!
Беру в руку подушку, швыряю её в Тихомирова. Он ловко уворачивается и тянется к полотенцу, прикрывающему бёдра.
 
Коротко всхлипнув, понимаю, что сопротивление в моём случае бесполезно.
  
Глава 20
 
— Покажи, где болит, — просит Богдан, окончательно снимая с себя полотенце.
Я нервно сглатываю, увидев его член в новом ракурсе. Первая мысль — большой. Хотя нет — огромный. Я никогда таких не видела вживую. С крупной головкой, по всей длине увитый тугими выступающими венами…
Тут же отвожу взгляд, включая ночник. Комнату заливает мягкий приглушённый свет.
Я встаю на колени, поворачиваюсь к Богдану спиной и опускаю вниз тонкие бретели ночной сорочки, показывая ссадины.
— Я переусердствовал, знаю, — шумно вздыхает он, приближаясь ко мне.
Кожа покрывается мелкими мурашками, когда Богдан встаёт позади меня. Матрас пружинит.
— Ты дикарь.
— Я могу нежнее.
— Правда? — хмыкаю, пытаясь рухнуть на кровать.
Тихомиров крепко хватает меня за талию, не дав этого сделать.
— Не знаю, — честно отвечает он. — Но постараюсь.
Сердечный ритм начинает разгоняться до максимума, когда его ладонь скользит по гладкой шёлковой ткани моей сорочки. Ниже и ниже. Чёрт… Надо было закрыться на щеколду, хотя сомневаюсь, что это помогло бы.
— Я не удивлена, что ты не женат, — продолжаю возмущаться, пытаясь таким образом скрыть волнение. — Тебя невозможно выдержать… в постели.
— Мы ещё не пробовали в постели, Светлячок, — беззлобно усмехается Богдан.
Я перестаю двигаться и дышать, кажется, тоже. Спина упирается в его грудь, руки висят вдоль туловища. Я… не знаю, что делать дальше и стоит ли проявлять инициативу. С такой стороны я совершенно не знаю Богдана. Да и он меня тоже. Но Тихомиров, по крайней мере, честно пытается узнать.
Когда настойчивая горячая ладонь касается внутренней стороны бедра, резко сжимаю ноги вместе. Я становлюсь влажной, от возбуждения твердеют соски и начинает покалывать кончики пальцев.
— Расслабься, — просит хрипло Богдан.
Втянув воздух сквозь зубы, откидываю голову ему на плечо. Прикрываю веки, делаю так, как он просит. Расслабляюсь, позволяя пальцам коснуться чувствительной плоти. Сейчас всё происходит иначе. Не так, как в лесу. Словно мы утолили жажду, а теперь пьём друг друга по чуть-чуть, пытаясь познать и как следует распробовать.
Движения Богдана уверенные и меткие. Он точно знает, как обращаться с женщиной. Вот только я, оказывается, совершенно не знаю, что нужно мужчинам.
Повернув голову немного вправо, утыкаюсь носом в его шею. Коротко целую, вдыхаю пряный запах кожи и геля для душа. Приятно пахнет, мне нравится.
Я ойкаю и закусываю нижнюю губу, когда Богдан нащупывает клитор. Он гладит его круговыми движениями, продолжая вжиматься в меня своей каменной эрекцией. Мутант. Чудовище. Неандерталец. Если бы я знала, что меня ждёт, сто раз бы подумала, прежде чем подпустить его к себе.
— Ох… — Несдержанный стон срывается с губ, когда он входит в меня двумя пальцами. — Хватит мучить… Пусти.
Богдан даже не думает подчиняться. Кажется, этот твердолобый мужчина не остановится, если не доведёт задуманное до конца.
Всё, что сейчас происходит, приятно и странно… Заниматься сексом с другим мужчиной, будучи в браке, неправильно. Я бы хотела повременить. Хотела бы попробовать с Богданом, но уже после развода. Жаль, не сдержалась. Можно оправдать себя тем, что он красивый и сексуальный мужчина с притягательной энергетикой и будь на моём месте любая другая, она сдалась бы гораздо раньше… Вот только этот факт почему-то не утешает.
Между ног липко и мокро. Пальцы Богдана утопают в моей влаге. Свободной рукой он грубо сжимает мою грудь, а затем оттягивает чувствительный сосок до ярких искр перед глазами.
Кожу начинает покалывать в преддверии скорой разрядки. Вцепившись в смуглую руку Богдана, я пытаюсь его оттолкнуть, но он только усиливает напор, лаская и кружа вокруг клитора, а затем резко погружаясь во влагалище.