Отгремевший Гром из иных миров (СИ)

— Благодарю. Все было очень вкусно, — поклонился Авендаль. — Могу я чем-то помочь за такое гостеприимство?
— О! Вот и хорошо! — обрадовалась Майя и поспешила отнести к раковине грязную посуду. — Тебе, я думаю, стоит отдохнуть.
Приятно зажурчала теплая вода, девочка закатала рукава и принялась за работу, пока ее гость из другого мира продолжал знакомиться с помещением.
— У вас есть водопровод? — спросил он.
— А у вас?
— Есть, — Авендаль подошел к широкому окну и выглянул во двор, в котором уже горели фонари. — Огненные камни?
— А? — закончив с мытьем посуды, Майя встряхнула и вытерла руки полотенцем. Подойдя к окну, она не сразу поняла, что именно так заинтересовало «эльфа». — Ааа! Электричество! — объяснила она. — Это как… молнии в резиновых шнурках.
— Звучит крайне опасно.
— У нас без него почни ничего не работает, — развела руками девочка. — Все приборы на электричестве.
— У нас свет дают огненные камни — это горная руда. Светятся в темноте и полумраке. Когда светло, накрываем их тканью.
— А откуда ты? — наконец спросила Майя. — Ты ведь из картины?
— В вашем мире это была картина, — Авендаль задумчиво оглядел помещение. Он недолго молчал, видимо думая: «А стоит ли отвечать на этот вопрос?» — А поверишь мне? — спросил Унамар для начала.
— Ты ведь из другого мира. Ты выпал из старой картины в подвале заброшенного дома.
— В тех руинах?
— Заброшка, — повторила Майя. — Дом ветхий, там уже никто не живет.
— А что делала там ты?
— Я? — и снова она задумалась над тем, что же толкнуло ее пойти в то место? Девочку, что едва видит дальше собственных рук? — Я услышала крик, — ответила она немного неуверенно. — Он был твой?
— Крик, — «эльф» снова обратил свой взор на темное небо, прошептав, — мой крик пробился эхом даже через завесы множества измерений… Хм… — Авендаль пригляделся к чему-то. — Какое странное облако.
— Что? — Майя взглянула на гостя, не видя смысла смотреть на небо: оно такое далекое и всегда недосягаемое взору девочки. Все эти «причудливые», по словам сверстников, облака девочка могла увидеть лишь на фотографиях.
— Так, — Унамар показал куда-то, но Майя все еще могла лишь догадываться, о чем он говорит, — Облако тянется от мерцающей звезды.
— А-аа, — протянула хозяйка. — Скорее всего, шлейф от самолета. Э-то… — она потупила взгляд, наскоро соображая, как доходчивей объяснить пришельцу, возможно неизвестное ему слово. — Большая… железная птица, в которой летят люди. Наш мир огромен, и не в каждое его место можно дойти пешком, или доехать на машине. Самолет летит быстро.
— Птицы из металла… хм… мы называем это железно-планы. Но на них никто не летает. Они… скорее оружие, нежели средство передвижения.
— Значит, мир, откуда ты пришел, похож на наш, — вслух предположила Майя.
— Что ж, это возможно. А… Что светит там? — Авендаль устремил свой взор на далекие прожектора со спортивного поля.
— Не знаю, — вздохнула девочка, упершись руками в подоконник. — А, может, и знаю, просто не вижу.
— Не видишь? — удивился Унамар. — Вот же!
— Я… как бы это сказать… инвалид по зрению, — она вытянула руку вперед. — Это называется близорукость. Не вижу почти ничего дальше кончиков пальцев. В школе ношу очки, но они не сильно помогают, да и выгляжу в них, как водолаз… эх… — девочка всплеснула руками с нотками досады в голосе и прошла в зал, где села на диван.
— Это болезнь? — переспросил Авендаль, обернувшись к ней.
— Да.
— И она не лечится.
— Может быть, и лечится… у кого-то. А я уже смирилась, — слегка усмехнулась Майя. — А тебе, наверное, помыться надо, — заметила она. — И одежду постирать, — встав, девочка поманила «эльфа» за собой.
На ощупь Майя включила свет в ванной, отшвырнула ногой, мешавшееся полотенце для ног, откинула цветастую занавеску. Переключив напор на душ, она сполоснула всю ванну и снова вернула рычажок в исходное положение.
— Вот тут два вентиля. Красный — горячая, голубой — холодная. Нужно покрутить, чтобы воды настроить, — начала объяснять хозяйка, пока гость, стоящий по правую сторону от нее, внимательно слушал, как управляться с приборами иного мира. — На душ переключать здесь. Только держи его, а то по всей комнате от напора полетит. Вот эту дырку надо заткнуть, чтобы вода не вытекала… если надо… А одежду, — она отошла к стиральной машине и открыла дверцу, — все, сюда. Только чтобы в карманах ничего гремящего не было: железки всякие, мелочь. А то машинка сломается, а ты свои вещи потом не найдешь. Ну… — она помотала головой, смотря по сторонам и думая, ничего ли она не забыла, — это… вроде… А! Вопросы?
 
— Если позволишь. Это устройство моет одежду?
— Ну, да. Ах! Тебе же переодеться надо во что-то… — слегка засуетилась девочка. — Я поищу что-нибудь у папы. Что-то да должно подойти.
— Зачем мне чужая одежда?
— Пока твоя сохнет. Это не долго, я на отжим поставлю… ох… — от переизбытка эмоций у Майи слегка закружилась голова. Еще ведь несколько минут назад она была совершенно спокойна, так почему? Не потому ли, что все больше она понимала, что сном происходящее быть не могло? — Тебе ве-едь нужно в чем-то переночевать. Вот я и…
— Я понял тебя, — заметив, как волнуется гостеприимная хозяйка, кивнул Авендаль, и девочка живо покинула ванную.
— Вот и хорошо, — сказала она напоследок и, прижавшись спиной к двери, выдохнула. — И чего я так разнервничалась? — подумала Майя, с улыбкой прикусив губу. — Сама же ломанулась в этот сарай… И о чем я думала, боже…
Только сейчас к ней приходило осознание происшедшего. Лишь поздним вечером, почти ночью, она окончательно поняла, что все это ей не приснилось, хотя до этого девочку терзали сомнения. Оттого, наверное, она была так спокойна. Теперь это становилось слишком реально, и оттого сердце принялось отбивать бешеный ритм.
За дверью зашумела вода, и Майя различила звуки шуршания одежды. Когда скрипнула дверца стиральной машинки, девочка, наконец, отлипла от двери и направилась, сначала в родительскую спальню. Здесь она бывала нечасто, а потому могла знать, где лежит одежда отца, лишь наверняка. С включенным светом, который поначалу резко бил в глаза, Майя нашла постиранные домашние серые штаны и широкую майку, которая была велика на размер даже ее родителю. Должно было подойти.
Снова вернувшись к ванной, девочка сделала глубокий вдох и живо, почти не глядя, швырнула одежду через приоткрытую дверь на крышу стиральной машинки.
Взяв себя в руки, Майя разложила диван в зале и застелила его свежей простыней. Из родительской спальни притащила еще пару подушек и одеяло. Все было готово, и девочка даже удивилась тому, как быстро со всем управилась.
Еще раз взбив подушки, он зашла в свою комнату, где на столе лежали оставленные ею рисунки. Взглянув на них еще раз, Майя закрыла и отодвинула подальше краски и стакан с водой.
Шум воды в ванной прекратился, и через две минуты из нее вышел Авендаль, одетый в серые штаны и рубашку задом-наперед, чего девочка даже и не заметила. «Эльф» сделал несколько шагов и оказался в метре от хозяйки, в ее небольшой, но довольно уютной комнате. По взгляду юноши можно было легко понять: в новой одежде было ему весьма некомфортно. Оставшись без своей сумки и накидки, он слегка обнимал сам себя за плечи.
Вздохнув с неким облегчением, он осмотрелся, и сразу в глаза ему бросились рисунки девочки, которые та уже собиралась убрать со стола. Заметив недописанные картины, Унамар едва заметно вздрогнул.
— Так ты… мастер? — настороженно спросил он.
— Мастер? В чем? — удивилась Майя.
— Мастер? Твои работы.
— А! Всего лишь наброски, ничего особенного, — девочка со вздохом махнула стопкой исчирканных листов и швырнула их обратно на стол.
— Это работы мастера, с ними нельзя так обращаться, — возмутился пришелец и подошел к столу. — Что на них?
— Я их… не закончила, и они мне не нравятся.
— Ты говоришь так, будто тебе все равно, — юноша, осторожно касаясь бумаги, осмотрел все работы.