Враг врагов (СИ)

Немало горестных страданий довелось перенести благородному герою Николаю. Он влюбился в прекрасную деву, но та отвергла его высокие чувства, и тогда доблестный паладин отправился на границу королевства, в Форинг, чтобы здесь с головой отдаться делу борьбы за свет и добро. Не жалея себя бросался он в жестокие битвы, повергая могучих недругов и не оглядываясь на полученные раны. Тропа беспримерного героизма вела его к вершине славы, в эпическое поднебесье, откуда прямая дорога в легенды. И когда однажды в грандиозном сражении этот образец доблести и мужской красоты столкнулся с ужасным монстром Свиностасом, он не дрогнул и не сбежал, как другие. Обнажив меч, он бросил дерзкий вызов ужасающему чудовищу, что одним своим именем внушало ужас в самые храбрые сердца.
И вот они сошлись в неравном бою — осененный благородной святостью паладин и исчадье самой тьмы. Их грандиозный поединок не имел аналогов по накалу эпичности. Доблестный Николай был близок к победе, но Свиностас, окутанный темными чарами, был неуязвим. И эта тварь, выползшая на свет из самого черного и жуткого мрака, сумела нанести своему возвышенному и прекрасному в своей непорочности сопернику страшную и подлую рану. Но даже у Свиностаса, существа без совести и сострадания, не хватило духу добить своего противника. Даже он, мрачный и злобный выродок, исторгнутый самой тьмой, пасынок ужаса и двоюродный племянник кошмара, признал силу и мощь паладина Николая, и оставил того в живых.
В общем, пока Альмина посиживала у постели больного, она успела сочинить целый любовно-героический эпос. И с каждой новой фантазией распалялась все большей любовью к этому великому воину, к этому титану, к этому образцу мужества, благородства и доброты.
С головой уйдя в мечтания и выдумки, Альмина не стразу заметила, что эпический святой красавец открыл глаза и давно уже наблюдает за ней. Обнаружив это, девушка невольно ойкнула от неожиданности, и проворно вскочила со стула.
— Я сейчас позову господина Агдэила! — выпалила она суетливо.
— Не надо никого звать, — тихо сказал ей Колька.
— Но он должен вас осмотреть.
— Успеет еще. Дай, пожалуйста, попить. В горле сухо, как в пустыне.
Альмина подошла к столику и наполнила кружку прохладной чистой водой из кувшина. С ней она вернулась к лежащему на кровати паладину.
— Помоги, а, — попросил тот и виновато улыбнулся. — Руки словно свинцовые. Не могу ими пошевелить.
— Это последствия лечебных снадобий, — прошептала Альмина. — Эффект скоро пройдет.
Одной рукой она осторожно приподняла голову юноши, а второй поднесла кружку к его губам. Это невинное действие ввергло Альмину в такое возбуждение, что она только чудом не выплеснула воду в лицо молодому паладину. Ей кое-как удалось обуздать задрожавшие от волнения руки, но совладать со своим яростно стучавшим сердечком она не могла.
Колька жадно выпил всю воду, и Альмина нежно опустила его голову обратно на подушку.
— Вам лучше? — прошептала она.
— Да, спасибо, — отозвался Колька.
Вода и впрямь пошла ему на пользу. Он почувствовал, что грань между жизнью и смертью, на которой он балансировал какое-то время, осталась позади. Его спасли. Вскоре он вновь сможет встать на ноги.
Колька с любопытством взглянул на юную целительницу. Прежде он никогда не видел ее в Форинге, хотя успел облазить город вдоль и поперек, и пересчитать всех здешних красавиц. Уж такой великолепный образец он бы точно не проглядел.
— Присядь, — предложил он, покосившись на стул возле своей кровати. — Давай познакомимся.
Покрасневшая от смущения Альмина робко присела обратно на стул.
— Я вот Коля, — представился паладин. — А как тебя зовут?
Альмина, побурев еще сильнее, тихо назвала свое имя.
— Очень приятно, — улыбнулся Колька.
Даже при своем скверном самочувствии он не мог не оценить юной красоты Альмины. Та была примерно его ровесницей или самую чуточку старше. Все было при ней. Весь комплект тех достоинств, что так высоко ценил образец безгрешной добродетели и эталон святой доблести. И стройная фигурка со всем необходимым сочетанием выпуклостей и изгибов, и милая мордашка с огромными голубыми глазами. На Колькин взгляд, новая знакомая была излишне строга к себе в плане наряда. Не с ее внешними данными было облачаться в серенькое платье, больше похожее на перешитый мешок из-под картофеля. Такую красоту следовало являть напоказ, оглушать ею и повергать в зависть. Колька невольно опустил взгляд и попытался представить, как выглядят стройные ножки Альмины, ныне скрытые под ее непростительно целомудренным одеянием. Он не сомневался в том, что они восхитительны как на вид, так и на ощупь.
 
— Откуда ты? — спросил Колька. — Я раньше не видел тебя в Форинге.
Альмина, запинаясь, объяснила, что пребыла на границу вместе со своим наставником, великим целителем, специально для исцеления юного героя, что в настоящий момент лежал перед ней и насквозь прожигал своим пронзительным, сводящим ее с ума, взглядом.
— Так ты здесь ради меня, — протянул Колька. — Что ж, спасибо. Надеюсь, я не оторвал тебя от более важных дел.
Альмина пошатнулась, едва не рухнув со стула в любовный нокаут. Судя по всему, она заметно недооценила святость и благородство этого юноши. Тот больше волновался не о своей жизни, а о том, не отвлек ли ее, Альмину, от каких-то там дел. Юной целительнице не верилось, что все это не сон. Что такие герои бывают в реальной жизни.
— Что вы! — выпалила она с чувством. — Ради вас я с радостью бросила бы любые дела и помчалась на другой край мира.
Только сказав это, Альмина осознала всю двусмысленность своих слов, и покраснела еще сильнее. Впрочем, она ни о чем не жалела. Слишком долго она ждала свою любовь, чтобы теперь, когда та явилась перед ней, робеть и топтаться в нерешительности.
— Спасибо, — улыбнувшись, поблагодарил ее Колька. — Очень приятно это слышать. Так как….
Он запнулся, словно собираясь задать вопрос, возможный ответ на который страшил его.
— Как, в общем, мои дела? — наконец, выговорил он и вымучено улыбнулся.
Альмина все поняла. Благородный герой получил ужасное ранение. Свиностас (Альмина уже ненавидела эту тварь, хоть и не знала о ней почти ничего) едва не лишил юного паладина его мужского достоинства. Воистину, такое мог сотворить лишь исторгнутый злом выродок. Вполне естественно, что юноша волновался о том, сможет ли он и дальше быть мужчиной. К огромному счастью, мастер Агдэил сотворил очередное чудо. Слава великого целителя недаром гремела по всему королевству. Он сумел исправить все повреждения, нанесенные благородному паладину нечестивой рукой Свиностаса.
— С вами все хорошо, — быстро произнесла Альмина. — Вскоре вы будете полностью здоровы. Все ваши раны исцелены.
— Все, значит, — повторил Колька, и в его голосе послышалось огромное облегчение. Еще большее облегчение он испытал в душе. Если бы не чудеса здешней медицины, он рисковал на всю жизнь остаться евнухом. Для Кольки эта участь была хуже смерти. А ведь если бы не случилось этих столичных целителей, или если бы его не успели вовремя доставить в Форинг…. Колька почувствовал, как на его лбу проступили капельки холодного пота. Да, у него были все шансы лишиться своего мужского достоинства. Возможно, что и жизни. И, главное, по чьей вине-то? Его ранил не черный рыцарь, не какой-нибудь эпический злодей вроде лорда Мортуса, а жалкий и ничтожный Стасик.
Колька до сих пор не мог в это поверить.
— Наверное, я вас утомила, — услышал он тихий голос девушки. — Пожалуй, мне лучше уйти. Вы должны отдохнуть.
Альмина начала вставать, но Колька остановил ее.
— Нет, останься, — попросил он. — Я не устал. Даже наоборот. От лежания уже спина болит. Да и скучно здесь. Просто я на секунду задумался о… своем.
Альмина с радостью опустилась обратно на стул. Ей и самой не хотелось уходить.
— Расскажи о себе, — вдруг предложил Колька. — Ты, может, не знаешь, но я призванный, выходец из другого мира. И кроме Форинга и его окрестностей ничего не видел. А ты, наверное, много где побывала.