(Не) по любви
Кэтрин вынырнула из-за угла, чуть не сбив паренька. Тот, словно заяц, отпрыгнул, и смачно выругался на испанском. Пакеты опасливо накренились, а тяжелый рюкзак впился лямками в плечи. Несмотря на столь ранний час, на улицах уже царило знакомое оживление. Лавируя между зевак, Кэтрин двигалась медленно. Чтоб ненароком не сбить иностранного гостя, и тем самым не вызвать межнациональный конфликт. Она спЕшилась у калитки, и вкатила свой старенький транспорт на задний двор. На кухне гремели тарелки — гости отеля завтракали.
«Хотя, какой к черту отель», — думала Кэтрин, — «Так, гостевой дом». С детства она помнила его в гораздо лучшем состоянии. И комнат было намного больше. Или ей так казалось? Но только тетя Рози не любила такие вопросы. Любая попытка вспомнить о прошлом угнетала её и вызывала мигрень. Кэтрин списывала это на скорбь по мужу. Она и сама скорбела по родителям! Вдобавок теперь ей казалось, что никто в этом мире не любит её по-настоящему…
Кэт распахнула свой маленький «склеп». Огромный олеандр, создавал тень, раскидав под окном длиннопалую крону. Однако по утрам между тяжелых ветвей пробивался солнечный свет. И растения в глиняных кадках старались впитать его как можно больше. На подоконнике росли не цветы, а пряные травы. Мята, базилик, розмарин.
Кэтрин любила их нюхать! Ей представлялось, что каждый человек в этом мире пахнет растением. Так, например, горничная Эйприл благоухает лавандой. Этим запахом пропитались все шкафы и антресоли. Мучимая вечными мигренями тетушка Рози пахнет бергамотом, маслом которого она непрерывно натирает виски. От Салли несет огурцом и укропом! В попытках исправить ошибки природы, она постоянно делает маски из чего-то съедобного. От Лизи вечно разит духами, и её собственный запах теряется в их сладком дурмане. Одного Кэтрин никак не могла понять. Чем пахнет она сама?
В последнее время она избегала смотреть на свое отражение. Синяк на щеке еще не зажил. Приходилось замазывать! За то в её историю о падении с велосипеда поверили все. Кроме клейма на лице осталось множество ссадин на теле. Например, пять округлых, повторяющих крепкий захват, отпечатка на левой груди. Кэтрин помнила, как шла домой, как будто сомнамбула, сжимая в одной руке поводок, а в другой — обрывки своего сарафана. Умоляя Пита молчать, она проскользнула к себе в комнату и мигом задернула шторы. А потом долго стояла под душем, пытаясь смыть грязь. Но та проникла в неё намного глубже, чем могло показаться…
— Кэтти, там, вроде, к тебе! — дверь распахнулась и в комнату беспардонно ввалилась сестрёнка, с хулиганскими хвостиками на голове. Если Кэтрин никак не решалась нарушить заведённый в их доме дресс-код, то Лиз откровенно игнорировала любые попытки матери улучшить её внешний вид.
У дверей ждал курьер с бандеролью в руках.
— Для Кэтрин Монсано, — объявил он, вручая посылку вновь прибывшей. Коробок был легким. Кэтрин встряхнула его и прислушалась. Ей никогда не присылали даже писем. По крайней мере, сюда!
— Возможно, ошибка? — она покрутила коробку. Но, ни адресов, ни каких-нибудь знаков отличия не обнаружила.
Курьер начинал раздражаться.
— Вы Кэтрин Монсано? — он протянул ей планшет, веля расписаться, и, сунув его за пазуху, на секунду исчез за дверьми. А вернувшись, водрузил на порожек гигантский сверток. Лиз позади громко ахнула!
— Вы уверены… что это мне? — опасливо бросила Кэт.
— Вы уже расписались! — равнодушно ответил посредник и поспешил удалиться.
— А кто отправитель? — вслед ему крикнула Кэтрин.
Сквозняк подхватил край упаковки, представляя их взору, целую кучу отборных роз. Все, как одна, длинноногие, они лежали, вытянувшись по струнке. Их алого цвета бутоны, у кого-то — плотно сомкнутые, у кого-то — раскрытые чуть сильнее, сливались в один бесконечный водоворот. Кэтрин сбилась со счета.
— Это точно ошибка! — сказала она, отступая назад. Как будто вместо букета у неё под ногами лежала бомба.
Лизи наоборот, присела на корточки возле цветов и погладила верхний.
— Ни хуяшечки! — она заправила за уши темные волосы.
— Лиз! — одернула Кэтрин и опустила посылку на стол. Нужно было вернуть курьера! Он все перепутал! Но вдруг… Коробок пробудился! Он пополз по столешнице, дребезжа и вибрируя.
— Лови его! — Лизи вовремя подхватила ожившую бандероль.
И хотя Кэт наотрез отказалась вскрывать её, противиться напору сестры не смогла. Тем более проклятый коробок звонил снова и снова! Рискуя перебудить всю округу. Внутри оказался… смартфон. А на экране уже светился пропущенный вызов.
— Вау! Это же последняя модель! — восхитилась Лиз. Кэт равнодушно оглядела игрушку. В коробке было что-то еще. Какой-то довесок. Она хотела достать его, но телефон затрезвонил опять. Кэтрин сунула вопящий гаджет сестре, но та отпихнула его.
— Еще чего! — возмутилась Элизабет. — Это твоя посылка. Сама отвечай!
«Номер не определен», — гласила надпись на экране. Но выбора не было. И Кэтрин нажала «принять».
— Алло, — боязливо сказала она.
Спустя пару мгновений на том конце провода, прозвучал мужской голос.
— Ну, как тебе мой подарок? — он говорил сквозь улыбку, как будто надеясь услышать слова благодарности.
— Кто это? — спросила Кэтрин, пытаясь скрыть дрожь. Этот голос теперь навещал её в снах! И сюжет этих снов был отнюдь не приятным.
— Твой благодетель! — ответил Энтони Торрес. — Кольцо подошло по размеру?
— Какое кольцо? — Кэтрин сглотнула. Желание бросить трубку боролось в ней с любопытством. И хотя, наученный горьким опытом разум предупреждал, что добра от него ждать не стоит. Кэт решила идти до конца, надеясь, что розы — лишь способ загладить вину.
Лиз отняла у неё коробку. Порылась внутри и достала квадратный футляр. Насколько простой и незатейливой была упаковка, настолько же сногсшибательным и роскошным оказалось её содержимое. Прикрывая рукой рвущийся вопль восторга, Лизи уставилась на кольцо. Оно было из белого золота. Или, может быть, серебра? Ободок, закругляясь, держался за бархатный выступ. Вся окружность кольца была покрыта камнями, но самый большой красовался по центру. Круглый, размером с ноготь, он непрерывно мерцал на свету. И было не нужно ходить к ювелиру, чтобы понять — перед ней настоящий бриллиант!
— Эй? Ты прикусила язык от восторга? — услышала Кэтрин.
Она все еще прижимала к лицу телефон:
— Что это?
— Кольцо для помолвки, — проинформировал Торрес.
— Чьей помолвки? — Кэтрин тупо уставилась на украшение.
— Нашей! Чьей же еще? — усмехнулся на том конце голос.
— Ч-что? Я не понимаю…, — опешила Кэт.
— Поймешь! — он отбросил усмешку, и продолжил вещать тоном, уже более деловым, — Я пришлю к тебе своего юриста! Он заполнит бумаги. От тебя нужна только подпись. Подпишешь брачный договор, и запланируем дату свадьбы.