(Не) по любви

Она огляделась, пытаясь не заострять внимание на постели. Это было не просто. Большая кровать была центром внимания. Никаких лепестков! Только белый сатин. Кэтрин нервно поёжилась, отчего-то представив себе эту белую простынь с кровавым пятном посередине, висящую в проёме окна. Как в средневековье, когда брачная ночь и в самом деле становилась первой.
— Раздевайся! — он закрыл деревянную дверь. Сбросил галстук и вытащил полы рубашки. — Помочь? — спросил Торрес, наблюдая её нерешительность.
— Нет! — ответила Кэтрин и приступила к разоблачению.
Она боролась с застежками на спине, когда он подошёл. Убрал её руки, больно дёрнул за волосы. А потом… Одним рывком избавил от платья! Порванное, оно упало к ногам, обнажая роскошное кружево. Подвенечный комплект белья включал в себя полупрозрачное бюстье, «трусики-невидимки» и подвязку, что от долгой ходьбы, перекочевала с бедра на колено.
Пауза длилась недолго. Толчок в спину привел её в чувство! Кэтрин упала лицом на матрас. Она повернулась, попятилась.
— Мы оба знаем, что я это сделаю! — злобно выдохнул Торрес, хватая за ноги, — Будешь послушной девочкой, и будет не больно. Почти.
Он скинул пиджак, расстегнул манжеты. Она заставляла себя не смотреть, закрывала глаза! Но те против воли открылись в тот самый момент, когда последняя часть его одеяния осталась лежать на полу. Он стоял перед ней абсолютно голый! Демонстрируя свою, ничем не прикрытую мужскую сущность.
Кэтрин не знала, что значит «большой». Не так много членов она повидала в своей коротенькой жизни. Возможно, еще и поэтому, скорее, из любопытства, никак не могла отвести глаза. Пронизанный венами ствол чуть сужался к вершине, образуя головку. И подрагивал, гипнотизируя, заставляя искать сравнения…
Он рассмеялся, поймав её взгляд! Вновь ухватил за щиколотку и потянул на себя. Кэтрин лежала, боясь шелохнуться, чувствуя жар, исходящий от сильного тела. И хотя в этот раз он не бил её, но угроза была ощутима. Она сквозила в движениях. В том, как жадно, царапая кожу, его влажный рот присосался к ложбинке между приподнятых в паралоне грудей. Как уверенно и быстро его рука достигла цели, отодвинув кружевную ластовицу.
Кэтрин покорно лежала, ощущая бедром его раскалённую плоть. Как пассивный участник! Уже не пытаясь бежать. «Закрыть глаза и расслабиться», — повторяла она про себя, сминая ладонями простынь.
И только когда он вошёл, она застонала, сжимая упругими мышцами… палец.
— Да расслабься ты, блядь! — раздраженно выдохнул Энтони и просунул его ещё глубже.
И хотя боли не было, на глазах проступили слёзы. Даже здесь, внутри его странного дома, на белоснежной постели, она не могла избавиться от чувства брезгливости. Ощущая себя грязной шлюхой. Подстилкой, продавшейся за кусок «пирога»!
Свободной рукой он поддел её бедра, призывая раскрыться. В этих движениях не было ласки и осторожности. А только слепая агрессия, желание «справить нужду», оставить накопленный стресс между ног у какой-то девицы. И, возможно, размер его члена, который сейчас норовил оказаться внутри, превышал нормативы, но только Кэтрин жалела, что сберегла свою честь, не отдав никому. Не будь она целкой, возможно, бы он не польстился?
Кэтрин зажмурилась, готовясь к боли внизу живота. Как вдруг… Сильное тело его напряглось, и обмякло! Пару мгновений, пару бессмысленных стонов в попытках его разбудить. И жуткая мысль появилась, стирая все прежние страхи!
«Он умер», — рассеянно думала Кэтрин. Представляя себе, чем грозит ей подобный исход. Тюрьма — это вряд ли! Ведь её жизнь ничто по сравнению с жизнью такого, как он. Они просто убьют её и скормят собакам. Хорошо, если последовательность будет именно такой.
Но внезапно, опровергая гипотезу, прямо на ухо ей прозвучал жуткий храп. Облегчение было недолгим! Он расплющил её своим телом, и Кэтрин вдруг поняла, что не может дышать. Она скулила, пыхтела и ёрзала, пытаясь сбросить с себя разомлевшую тушу, под два метра ростом. Кое-как она все-таки выбралась! Собрала с пола то, что осталось от платья, и покинула спальню. Благодарная Богу за то, что «мертвецкий сон» оказался не просто метафорой. Преодолев путь назад в темноте, и истратив последние силы, она отыскала тот самый диван. Прилегла и закрыла глаза на секунду…
А когда их открыла, то увидела солнечный свет. Он пробивался сквозь форточку в крыше. И, достигая пола, оставлял геометрически правильный контур.
— Вы проснулись? — услышала Кэтрин и села. В глазах потемнело. И когда неприятная мгла рассосалась, её взору предстала женщина. Она улыбалась, вытирая о фартук большие ладони.
— Я гувернантка Мартина, — дружелюбно представилась незнакомка. — А вы миссис Кэтрин?
«Миссис», — тревожным эхом отозвалось в голове.
— А где мистер Торрес? — задорно спросила Мартина.
— А…, — начала, было, Кэт, но женщина только махнула рукой.
— Вы завтракать будете? А то кофе остынет! Вы любите яйца? — она принялась суетиться, расставляя тарелки. Как будто предвидя большое застолье. Хотя, кроме Кэтрин желающих не было.
Омлет оказался воздушным, как в детском саду! Приободрённая этим знакомством, Кэтрин съела две порции. Затем приняла душ и облачилась в любимый махровый халат. Благо, что весь её скарб стоял в коридоре. За пределами спальни! Дверь, в которую до сих пор оставалась закрыта.
Теперь, накормленная и отмытая от ночных приключений, она отдыхала, развалившись в уютном, плетёном кресле. В трубке звучала знакомая трескотня, а на небе, в этот день абсолютно безоблачном, жизнерадостно щурилось солнце. Кэтрин закрыла глаза. Ей вдруг показалось, что всё не так уж и плохо! По крайней мере, у неё оставалась семья. И сестра, которая помнит о ней.
— Ты видела? Ваши фотки уже в интернете? — восторженно щебетала на том конце провода Лиз, — Тебе нужен аккаунт! Прикинь, сколько будет подписчиков!
— Я не хочу, — равнодушно ответила Кэтрин. Сама Лизи уже вовсю пожинала плоды её популярности.
— Кэтти, ты теперь знаменитость! К нам уже приходили из «Глянца», — поделилась сестрёнка, — Хотели взять интервью. Но я не дала им!
— Молодец! — похвалила Кэтрин. Её собственный телефон звонил непрерывно. И номер пришлось заменить.
— А вот мама…, — Лизи умолкла.
— Что? — встревожилась Кэт.
— Она всё им выложила! — вздохнула сестра.
У Кэтрин забилось сердце. Тетя Рози всегда отличалась болтливостью. И вот теперь, её любовь к сплетням могла раскрыть себя в полной мере.
— Что… всё?
— Ну, про тебя, — пояснила Элизабет, — Про твоих родителей! И то, как она их тебе заменила.
— Чудесно! — ответила Кэтрин, представляя себе, каких размахов достигла тетина щедрость в глазах любопытных журналистов.
— Кэтти, — Лиз погрустнела, — А ты же меня не забудешь?
— С ума сошла? — удивленно воскликнула Кэт, — Ты — единственный человек… которому я нужна.