Чужая вина

– Это неправда, – попыталась встрять я в этот монолог, но кто бы меня слушал.
– Ты любишь, когда лекарства помогают пациентам почти сразу, иногда задумчиво облизываешь ложку после размешивания кофе и терпеть не можешь травяные чаи, но пьешь их, потому что знаешь, что они полезны. – Все же закончил он.
Я задохнулась от неожиданности. Зажмурилась на пару секунд, пытаясь унять поднимающуюся панику.
– Откуда? – Выдавила из себя.
– Наблюдал. – Дернул он одним плечом едва уловимо.
– Зачем? – Не смирилась я.
Он отвернулся и вновь посмотрел на небо.
– Потому что ты для меня, как та звезда. Одна, и больше никого и никогда не будет. – Понизив голос, сказал он.
Я снова посмотрела на небо, где среди темных туч промелькнула одна звезда. Яркая и… одинокая.
– Не надо. – Помотала я головой.
– Я подожду. – Не смирился он.
Я снова опустила глаза, вглядываясь в воду, на поверхности которой сейчас отражалась все та же звезда.
– Зачем тебе престарелая женщина с поломанной нервной системой? – Со скептической усмешкой спросила я у воды.
– Я вижу другую женщину. – Не согласился он.
Вот что за человек? Я резко помотала головой и развернулась, чтобы выйти из воды.
– Пойду домой, – пробормотала для приличия.
– Подожди, – придержал он меня за руку. – Буквально пять минут.
Я остановилась. На деревянном настиле было прохладно и мне совершенно не хотелось стоять на нем пять минут. В воде было теплее, поэтому я послушно осталась в озере.
Антон же выбрался из озера и подошел к оставленному на берегу рюкзаку. Вытащил из него термос и вернулся в воду. Открутил крышку и налил туда какой-то напиток.
– Пей. – Протянул руку ко мне.
– Что это? – Нахмурилась я. Пахло чем-то вроде шоколада.
– Приворотное зелье, – хмыкнул парень.
Я бросила на него скептический взгляд. Приворотных зелий не бывают, а вот отворотных полно. Поэтому, не колеблясь, я приняла напиток и отпила ароматной жидкости.
– Какао? – Удивилась его выбору.
– Оно вкусное. – Сдержав улыбку, заявил этот наглый индивидуум.
Какао и правда было вкусным. И ароматным. И… по-домашнему уютным. Я допила напиток и отдала ему крышку от термоса.
– Мне пора. Завтра насыщенный день. – Слабо улыбнулась.
– Я в восемь утра подъеду к санаторию. – Кивнул он.
Я выбралась на настил и тут же надела обувь. После теплой воды доски казались просто ледяными. Я сбросила с плеч белый пушистый плед, накинутый на меня Антоном, и положила его рядом с рюкзаком.
– Спокойной ночи, – сказала куда-то в сторону воды.
– Да, – услышала в ответ и поспешила назад, домой.
Лишь проходя мимо раскидистого клена, шелестящего поредевшими листьями, я остановилась, услышав неясный шум. Обернулась, не понимая, что это. И уперлась взглядом в обнаженную спину Антона, входящего в воду. Он искупаться решил? Голый? В такую погоду?
Пока я стояла и смотрела, парень нырнул в воду целиком, сверкнув пятой точкой, и вынырнул метрах в десяти от берега. А потом резко развернулся и посмотрел на меня. В том, что он меня видел, я не сомневалась, а потому рванула со всех ног к дому.
– Господи, – прошептала, закрыв за собой входную дверь.
Я так сильно тысячу лет не смущалась. Мне тут же стало стыдно за свое смущение. Мне сорок шесть лет, а я веду себя как восемнадцатилетняя девчонка. «А Антон ведет себя, как извращенец, которому нравятся престарелые дамы», – подумала зло.
Рассердившись на себя за то, что так бурно реагирую, я закрылась в спальне и упрямо легла спать, зная, что после такого всплеска адреналина точно не усну. Но нет, уснула, как миленькая.
На следующее утро я решила не ходить на озеро ради ежедневной медитации, а вместо этого встала пораньше и поспешила в лечебницу, к мальчику Адаму. Нужно проверить его состояние и увериться в том, что ему ничего не угрожает.
Алиса была уже здесь, видимо догадывалась, что меня принесет чуть свет.
– Как он? – Спросила, продвигаясь к своему кабинету.
– Без изменений, – ответила девушка.
– Почему? Препарат же введен. Уже должны быть подвижки. – Я вошла в кабинет и принялась переодеваться.
– Возраст у него больше года, так что мы доподлинно не знаем, как отреагирует организм. Да и Макс инновационный способ создания лекарства использовал. – Алиса неуверенно топталась на пороге кабинета.
– Но доза по весу рассчитана идеально. – Покачала я головой, застегивая медицинский халат. – Как девочка?
– Зоя осталась на ночь. У нее незначительное улучшение, так что… препарат работает в ее случае. – Она явно нервничала.
– Алис, в чем дело? – Нахмурилась я.
– Возможно этому мальчику… Адаму придется повторно вводить лекарство, как…
– Хозяину, – закончила я за нее. – И после этого могут начаться специфические побочные эффекты. Но это неважно, если ценой является жизнь. Да и препараты у нас сейчас другие.
– Конечно, – кивнула девушка.
Адам лежал точно так же, как и вчера. Молодая медсестра вышла из палаты, едва увидела нас. Рада всех в Мае приучила к порядку, а потому нам никто не мешал. Я пробежалась взглядом по мониторам.
– Ну вот же, нервные импульсы усилились. Значит, мозговая деятельность возросла. – Нашла я положительный эффект.
Алиса скептически скривилась, но спорить не стала. Такие изменения на общее самочувствие не влияют. Я еще несколько минут повтыкала в монитор, проверила все датчики и, передав мальчика в надежные руки Алисы, направилась к выходу.
Антон ждал меня у дверей. Как всегда, незаметный, опасный…
– Доброе утро, – пришлось поздороваться мне, игнорируя смущение. Я взрослая женщина все же…
– Как спалось? – Спросил он без тени улыбки.
– Эмм, – я немного зависла, – хорошо. – Все же покраснела.
– Едем. Нас ждут в Березкино через час. – Протянул он ко мне руку.
Я посильнее прижала руки к телу и пингвинчиком пошла по дорожке. Боюсь я его. Или себя. Не знаю еще, не разобралась. И не хочу разбираться. Не для меня это.
– Это же машина Хозяина, – остановилась я, нахмурившись, когда мы вышли из ворот санатория.
– Николай Николаевич разрешил. Это самая безопасная машина в Мае. – Тут же отчитался парень.
Я скривилась. Можно было бы и догадаться, что Николай сделает все, чтобы угодить Вере. А моя дочь печется о моей безопасности, как никто. Оно и немудрено. Для нее я мать, которая не справилась со своими обязанностями, и по-другому воспринимать меня никто не будет.