(Не)пара

— Он пришел вчера на вечернюю тренировку на полчаса позже, с диким перегаром и синяками. Его выгнали из команды, Лиз.
И почему-то я чувствую себя виноватой.
Твою мать…
    
Глава 11. Савельев
Лиза
Я ненавижу чувство вины. Ненавижу сжирать себя изнутри, думать об одном и том же каждую секунду и нервничать от глупой ситуации.
Особенно я ненавижу это чувство, когда оно необоснованно.
Потому что я точно не виновата в том, что Савельева выгнали из команды.
Нет же?..
Не знаю, почему реакция на слова Егора была именно такой, но ничего поделать с этим не могу. Стою напротив него и кусаю губы, как провинившаяся школьница. Дура какая-то.
— А синяки он где взял? — первое, что срывается с губ. Алиса стоит рядом со мной и так же хмурится, а Егор вообще без настроения. Оно и ясно. Тёма капитаном у них был, они лучшие друзья, а тут такое…
— В клубе подрался, за Ксюху заступился, к ней какой-то урод слишком настырно клеился.
Опускаю глаза. Ну понятно. За Ксюху он заступался, конечно тогда. Вот чем он был занят, пока Антон меня к стенке прижимал. Что ж… В целом, может, не стоит мне так себя грызть? Ну а что? У него Ксюха, значит, есть кому утешить и он точно не сидит дома в одиночестве, сжирая себя изнутри.
— Почему он тогда с нами был, а не с ней?
— Да они обычно не тусуются вместе, она же старше, да и компания у нее своя…
Хмурюсь. Савельев запал на женщину? Или на сколько она старше? Если на очень, тогда понятно, почему терпит толпы его баб, непонятно только, зачем оно Артёму надо. Альфонс? Не похож.
Дурость какая-то.
— Подумать не могла, что он любит женщин постарше, — с губ срывается нервный смешок, и Алиса вдруг начинает громко хохотать. Что не так?
— Да он и не любит, — ржет Егор, — Но Ксюха не такая уж и взрослая. Вообще, знаешь, сестёр не выбирают, так что…
Господи.
Господи-и-и-и…
На сколько по десятибалльной шкале я выглядела идиоткой?
На двенадцать!
Сколько раз я обещала себе не делать выводы, не зная ситуации? Раз сто. Сколько раз я послушала себя? Ноль, конечно же.
Хлопаю себя по лбу и закрываю глаза. Ну конечно. Сестра. И кексы напекла всей команде, и живёт он с ней не просто так, и поэтому Артём девчонок как перчатки меняет: нет у него никакой девушки! Дура, ну дура какая-то!
— Мне показалось, — шепнула Алиса, когда физрук забрал Егора на какие-то упражнения. Нас не трогает: понял, что бессмысленно, — или ты ревновала?
— Больно надо, — фыркаю. — С чего мне вообще его ревновать?
— Ну, например с того, что он носится с твоей рукой, что не ведёт себя как сволочь, что снится тебе каждую ночь, м?
— Лис, — ворчу. Не знаю, как реагировать и что говорить. Возможно, Лиска права. Но только в том, что он не ведёт себя как сволочь и снится мне ночами. Ревность? Нет. Мне не нравится Савельев как мужчина для отношений. Но для секса — очень даже. В целом, даже для общения сойдёт. Но я его не ревную. Нет. Не-а. — Не ревную я его. С чего бы? Просто он мне с рукой помогал все время, почему-то кажется, что я ему помочь должна. Только как, не знаю.
Но договорить мы практически не успеваем, потому что девчонка из нашей группы решает, что поругаться с преподом очень круто, и следующие сорок минут он гоняет нас всех так, что от моих сорока пяти килограммов остаётся наверное всего десять, остальные уходят с потом или тупо валят от меня из-за усталости.
Я никудышный спортсмен, я не хожу с Лиской в зал, не бегаю по утрам и вообще в принципе не дружу с физическими нагрузками. Генетически с фигурой меня все устраивает, потому я и не заморачиваюсь особо, но, когда под конец занятия я чуть не падаю в обморок с сумасшедшим сердцебиением, понимаю, что привычки свои надо всё-таки пересмотреть…
Именно в эту секунду в голову приходит идея. Я знаю, как помочь Савельеву.
И даже понимаю, зачем мне это нужно.
На третьей паре решаюсь написать длинному, потому что тупое чувство вины меня все ещё не отпускает. Правда не знаю, почему так происходит, но с этим точно нужно что-то решать. Но в сети Артем не появлялся со вчерашнего вечера, и я понимаю, что попытка достучаться в соцсети заведомо провалилась.
Не без стеснения беру у Егора номер Савельева, но Колосов не задаёт лишних вопросов и покорно диктует заветные цифры, закусывая губы, чтобы не улыбаться вместе со своей возлюбленной. Ну их вообще. Пусть думают, что хотят.
Звоню первый раз, второй, и даже третий, но трубку никто не поднимает, и почему-то мне кажется, что это намеренно. Чувство вины разрастается в сердце, я уже не просто грущу, я почти психую, не понимая, что происходит.
Я пишу ему в надежде, что он услышит звук уведомлений и всё-таки зайдет в мессенджер, чтобы хотя бы ответить мне на смс, раз трубку брать не хочет.
Лиза: Придурок, возьми трубку!
Лиза: Савельев, я не шучу, ответь!
Лиза: Господи, да что же ты такой тупой.
Он не отвечает чертовых пятнадцать минут, словно издеваясь специально. Идея с помощью ему уже не кажется такой классной, и я делаю последнюю попытку достучаться до него. Не ответит, пойдет лесом, я тоже не намерена прыгать перед ним собачкой. Мне это вообще в последнюю очередь нужно.
Лиза: Артём, пожалуйста, объясни, что случилось? Ты вообще где?
Савельев: Чего тебе, коротышка?
Неожиданно ответ приходит практически сразу, и я выдыхаю: хотя бы живой, уже хорошо.
Лиза: Тебя правда выгнали из команды?
Савельев: Тебе не все равно?
Лиза: Нет.
И нет, мне правда не все равно. Потому что я знаю, каково это, терять любимое дело. А Савельев хоккеем жил, не надо было хорошо его знать, чтобы видеть это. Даже в тот злополучный вечер на катке было видно, что на льду ему гораздо проще, чем в кроссовках по асфальту. Если он так сильно любит это дело, то расставаться с ним ещё и не по своей воле — больно. И даже если будет храбриться и доказывать обратное — не поверю. Его отношение к моей руке доказало, что у него есть сердце, хоть и сам он весь наглый и дерзкий, что порой очень бесит.
Я подозреваю, что это плохо кончится, правда, и сближаться с ним — идея довольно дерьмовая, учитывая то, как непостоянен Савельев со своими девушками и как привык делать им больно. Не говорю, что у нас с ним будут отношения, но даже если мы сможем подружиться, а он решит меня кинуть, больно точно будет.
Но я не могу пройти мимо, потому что… Не могу. Как бы ни было, он сделал для меня достаточно хорошего, учитывая, что мы практически не знакомы, а он, на самом деле, та ещё задница.