(Не)пара

— Я. Тебя. Не ронял, — говорит, явно злясь, а я только сильнее психую, фыркая. Не ронял он. Урод.
Лиса помогает снять коньки и натянуть любимые угги, а Антон просто находится рядом, что даже немного странно, но в то же время приятно.
— Так и не выпили латте, — говорю подруге, кивая на кафешку, которую видно с нашего места нахождения, и Алиса опускает голову, как-то странно хмурясь. — Бляха, Лис, только не говори, что чувствуешь вину, — нет, ну вот я так и знала. Дурочка моя. Кусает губу так, что я точно знаю — своей догадкой попала в цель.
Руки уже замёрзли, поэтому боль немного поутихла, и мы решаем, что ехать в больницу нужно на такси. В любом случае нам нужно в дежурное отделение, а на автобусе туда мне сейчас не доехать.
— Я отвезу, — голос справа заставляет вскинуть брови от неожиданности. Вот странный какой-то, ей-Богу. То улыбается ходит, то злится, то спокойный как удав, хотя мог бы и извиниться ради приличия, если уж на то пошло.
— Без тебя справимся, — говорит Алиса, и я мысленно её целую в прекрасные розовые щёчки. Моя девочка, обожаю.
— Вы в больнице будете не меньше часа, назад тоже на такси поедете? Не страшно ночью-то? — он вскидывает бровь и смотрит на нас с лёгкой улыбкой, чувствуя себя победителем, видимо. Только вот мальчик забыл, с кем связался.
Демонстративно достаю телефон и набираю номер. Смотрю Артёму прямо в глаза, мол смотри, в твоей сраной помощи никто не нуждается. Правда, если Лёха сейчас не возьмёт трубку, будет полный провал…
Но Лёха не подводит. Обожаю его.
— Да, малявка, что случилось?
— Лёшенька, а ты сейчас очень далеко? Мне твоя помощь нужна…
Лёха — мой старший двоюродный брат. Единственный его минус — имя, как у моего бывшего. Никогда в помощи не откажет, люблю его, как родного, серьёзно. А ещё Лёха работает в такси, и, если мне очень нужно куда-то поехать, я всегда звоню ему. Денег он, конечно, не берет, но в качестве оплаты всегда заходит на ужин, в чем я никогда не могу отказать братишке.
Рассказываю в двух словах о проблеме, периодически шикая от боли в руке. Черт, я очень надеюсь, что там нет перелома…
— Лёшка приедет? — улыбается Алиса, а Артём закатывает глаза и через секунду возвращается на каток. Кажется, он что-то бубнит, но мне как-то абсолютно плевать, если честно.
— Ты в следующий раз аккуратнее, — улыбается Антон, и я в миллионный раз не понимаю, что он делает с этими кретинами в одной компании. Подмигивает мне и тоже возвращается на лёд, где у бортика стоит недовольный Егор и сверлит мою подругу взглядом.
— За что по яйцам то дала? — спрашиваю, когда наконец-то остаёмся вдвоём.
— Прижал к бортику и целоваться полез, ну я и треснула коленом, — улыбается подруга, — будет знать, как ко мне лезть. Я ему не очередная легкодоступная девица, на секундочку.
— Точно нет, ты вообще золото, — раздаётся голос слева, и мы вздрагиваем, чтобы тут же громко запищать:
— Лёшка!
— Ну что, красавицы? Допрыгались?
— Докатились, скорее… Поехали к врачу, а?
* * *
Чертов ушиб не даёт нормально спать. Мне больно, мне некомфортно, мне грустно и обидно.
Я, конечно, дико счастлива, что перелома нет, но ушиб сильный. Мази, таблетки и плотная повязка, которая, кажется, передавила кровоток и сделала только хуже. Мне больно, и мне это не нравится.
Утром я пью двойную дозу обезболивающего, чтобы не быть на учёбе скулящим щенком, и не без труда собираюсь в универ, стараясь закрыть мешки под глазами от бессонной ночки консилером и литром тональника.
Видок, конечно…
С таким внешним видом только детей пугать, но точно не идти на учёбу.
Одеваться неудобно, умываться неудобно, даже завтрак себе сделать катастрофически неудобно. Хорошо что мама была ещё дома и сделала мне кофе, в котором я нуждалась не меньше кислорода.
Чувствую себя калекой какой-то, и всё из-за одного придурка, который захотел повеселиться. Ну супер, конечно. Он повеселился, а мне страдай. Даже варежку не могу натянуть нормально, больно очень. Хорошо что до универа топать пешком, потому что в общественный транспорт я сейчас никак не влезу.
Иду, радуясь, что снег не летит в лицо, прячу руку в карман огромного пуховика, защищая конечность от холода, и топаю к Лиске, зная, что она меня уже ждёт.
Но тут случается неожиданность.
Лиска стоит и хмурится, рядом с ней Егор, а в метре от них его шикарная тачка. Они о чем-то разговаривают, но в шапке и капюшоне мне не слышно ни черта вообще, поэтому я спешу подойти ближе, чтобы спасти подругу от мудака.
— Что происходит? — спрашиваю в лоб, оказываясь рядом с подругой. Егор, на удивление, самодовольным не выглядит и даже наоборот как-то… виновато, что ли, смотрит на мою Лису.
— Хочу подвезти твою подругу на учёбу, но она делает вид, что пешком ей идти интереснее, — ухмыляется Егор, и вся растерянность испаряется с его лица. Надо же, какой хороший актер, пытался подействовать на Алису невинным видом. Наивный.
— Пешком действительно интереснее, чем в одной машине с извращенцем, — шипит Лиска и уходит в сторону, утягивая меня за собой за здоровую руку.
Не понимаю, какого черта этих хоккеистов стало так много в нашей жизни. Я искренне надеялась, что вчерашним днём всё закончится, но сегодня с утра пораньше один из них тут как тут. Ну что за издевательство?
— Да блядь, ну я извиниться за свое поведение вчера хотел! Как ещё? С цветами и шоколадом тупо, а так хоть на учёбу подброшу, — доносится нам в спину, и Алиса громко вздыхает, опуская плечи. Да что у них произошло, и почему я до сих пор ничего не знаю? Подозреваю, что извиняется он за то, за что вчера получил по яйцам, но фиг знает, вдруг между ними ещё что-то произошло? Почему она так реагирует?
— Слушай, — Алиса поворачивается и закатывает глаза, — давай договоримся: я уже не обижаюсь, но ты меня больше не трогаешь, ладно? Ни словом, ни делом, ни ручищами своими огромными. Хорошо?
— Не могу обещать, Неженка, я же сказал тебе вчера: тянет к тебе, ничего поделать с этим не могу.
Егор разводит руки в стороны, словно сдаваясь, и опять улыбается, а я отчаянно не понимаю, что происходит. Что значит тянет? Когда он это сказал?
Алиса смотрит на него в последний раз, закатывает глаза и уходит в сторону универа, даже меня с собой не потянув. Егор вздыхает громко. Видимо, надеялся, что Нежнова таки сжалится, поведётся на его улыбку и впорхнет в машину. Наивный такой, сил нет.
— Нежнова, а ну стой, — рычу и иду за подругой. Пробежалась бы с удовольствием, только вот погода не располагает, а рука все ещё сильно болит, не хватало снова рухнуть на неё и точно сломать.
Мимо нас проносится машина Егора, и Алиса наконец-то останавливается, дожидаясь меня. Что за Санта Барбара вообще?