Цикл Реставраторов (СИ)

*** ― Эй, горе-охранники, просыпайтесь! ― Гантор пытался растолкать спутников, расположившихся на широких ступенях лестницы. ― Что? Что случилось? ― вскинулся Ларс, ― кто-то звал на помощь? ― Какая помощь, завтракать пора. Все уже проснулись и вон ― поют что ли. Из спальни правительницы в этот момент выскользнул Клеус. Изобразил несколько неуклюже несколько танцевальных па и, тихонько напевая, направился к друзьям. ― Живой, ― удовлетворенно отметил Тарн. ― И подозрительно довольный, ― пробормотал Дэн, разминая затекшую шею. ― Подрастешь ― поймешь, ― рассмеялся Лучи. ― Ой, да ладно, все здесь такие взрослые, аж тошнит, ― огрызнулся племянник. ― Я жив ― и это главное, ― объявил слегка взъерошенный, с затуманенным взглядом Клеус, ― никаких вопросов, друзья. Все, что нам нужно, узнаем через месяц, не раньше. А теперь ― спать! Я чертовски устал. 
  
Глава 14
 
Легко сказать ― ждите месяц, когда тебя предупредили о внезапной и неминуемой смерти. Клеус на следующий день после встречи с Хатунгой сразу исчез, сказал, что ему нужно побыть одному, подумать. И отправился в храм ― как раз в тот, куда пробирался тайком. Дэн поделился сомнениями с Ларсом, что, возможно, моления ― вовсе не цель, но тот наказал не мешать Клеусу и прислушаться к себе, не появились ли какие болячки. За себя он не переживал, но вот племянника и будущего Правителя Дантора старался оберегать, чем ужасно злил второго. Тарну было скучно, его деятельная натура требовала бурлящих событий и непростых решений, но он не мог даже вернуться к допросу Зойи, которую держали в заточении в подземелье. Разговаривать с баникейками она отказывалась, поэтому на время ее оставили в покое. 
― Интересно, охота здесь есть? ― проворчал он, лежа на кровати и рассматривая рисунок на потолке спальни. 
― Ага, и рыбалка, ― поддел его Дэн, ― спешал фо ю, ваше величество. 
― Не смешно. Ты, кстати, тоже ничего не делаешь ― не устал еще? 
― Какая забота! Помнится, ты обозвал меня сыном собаки, добрый правитель, ― съязвил Дэн. 
― Потому что ты и есть щенок ― лаешь, виляешь хвостом и не кусаешься. Да не злись, это не так уж плохо, тем более в твои романтические двадцать. Хочешь ― извинюсь? 
― Ты уже спас ему жизнь, это он у тебя в должниках, ― прервал пикировку Ларс. 
― Не возражаю. Послушайте, раз уж мы до сих пор живы, и ничего кроме изжоги нас не мучает, может, поищем выход? Если есть вход, выход всегда найдется. Не думаю, что Хатунга будет против. 
― Здравая мысль, ― согласился старший из Реставраторов, ― пойду закажу платформу, а вы собирайтесь. 
*** 
Едва все они, кроме Клеуса, взошли на летательную платформу, над головами замерцала сфера с уже знакомым женским лицом. ― Здравствуй, Кайе! ― поприветствовал сферу Гротен. ― Добрый день, ― вежливо отозвался их персональный гид, ― могу ли я вам чем-то помочь? ― Отвези-ка нас на край света, ― попросил Гротен и хитро подмигнул спутникам. Сфера засветилась красным, видимо, пошла бурная мыслительная деятельность. Как бы не взорвалась, забеспокоился Дэн. ― Это трудная задача, ― наконец ответила Кайе сквозь легкий треск, ― но я сделаю все, что в моих силах. Платформа поднялась в воздух и направилась к выезду из города. За бортом, в теплом потоке воздуха, пролетала искаженная реальность местной жизни, где улицы были заполнены женщинами и маленькими девочками. Идеальная чистота и отсутствие запаха растений и земли. Красивые большие дома и маленькие домики сливались в непрерывную улицу одинаково каменных зданий, которая вскоре сгладилась и превратилась в каменную пустыню, нагретую солнцем. Внезапно платформа затормозила и из кучевых облаков, расстилающихся над землей, выступили горы. Что было за горами ― не разглядеть, настолько плотно окружили их бело-розовые тучи. В отвесной скале был прорублен вход, к которому вела узкая тропинка. ― Думаю, это то, что вам нужно, ― бесстрастно проговорила Кайе, ― советую осмотреть Волшебный грот и как можно быстрее вернуться сюда до заката. После заката улететь будет труднее. Хорошая новость — сегодня день, когда в наш мир приходят маленькие жизни. Это торжественная ежегодная церемония, на которой присутствует правительница и главная жрица. Поторопитесь, ритуал вот-вот начнется. ― Волшебный грот? ― Лучи хмыкнул, ― неожиданное название места, откуда появляются дети. ― Может сходишь один, раз он тебя так заинтересовал? А мы отправимся искать край земли, ― предложил Тарн, разглядывая плотное облачное скопление над горами. ― Предлагаю держаться вместе, ― дипломатично предложил Гротен, ― сначала понаблюдаем за ритуалом, а уж потом отправимся искать выход отсюда. ― Сдается мне, что выбраться не удастся, ― пробормотал Дэн, прикидывая, сколько времени займет восхождение на ближайшую гору. ― И мы не взяли с собой оружия, неизвестно, что нас ждет во время восхождения, ― внес свой вклад в разговор Ларс. ― Что ж, тогда вперед, к познанию тайн Баникеи, ― пожал плечами Тарн и решительно зашагал ко входу, украшенному разноцветными флагами. 
 
Ритуал проходил в малочисленной компании и в темноте ― горела лишь одна лампа у входа. В глубине пещеры виднелся алтарь, большая вогнутая чаша с пятнадцатью деревянными люльками. Над алтарем смутно проступал уже знакомый Дэну символ ― пятилистник. Младший циклист толкнул Ларса локтем: ― Видел? ― Наверное остался от старой жизни, ― пожал плечами тот. От группы женщин отделилась стройная фигура с гордо посаженной головой и направилась к алтарю. Хатунга, а это была она, преклонила колени чтобы попросить у богов благословения. Во мраке была видна лишь ее спина в белой накидке. Внезапно к алтарю двинулась еще одна фигура, мужская. Это был Клеус, которого Дэн и Лучи безуспешно разыскивали уже несколько дней. Мужчина подал руку правительнице, и проводил обратно, а сам вернулся к алтарю. Постоял немного, и, не оборачиваясь, взмахнул рукой ― Хатунга что-то сказала сопровождающим и все потянулись к выходу. По дороге женщины прихватили с собой гостей, окружив их плотным кольцом. Дверь в пещерный храм закрылась. Хатунга сама подошла к Тарну, которого она, несмотря на симпатию к Ларсу и Клеусу, выделяла как равного себе. ― Сейчас мы все увидим чудо ― детей, посланных богами. К этому событию мы готовимся весь год, определяя самых достойных для воспитания малышей. Стать родителем ― высшая награда в нашем государстве. И, к сожалению, это правило не распространяется на правителей, ― печально добавила она. Тарн молчал, не зная, что сказать женщине, лишенной права быть матерью. ― Я утешаюсь мыслью, что являюсь матерью всех жителей Баникеи, ― продолжила правительница. Тем временем с гор спустились синие сумерки. Ожидание затягивалось. Женщины, не впервые принимавшие участие в ритуале, недоуменно переглядывались. Их было ровно пятнадцать, по количеству младенцев, которые должны были прийти в этот мир. Еще одна, главная жрица, с седой прядью в смоляных кудрях и многочисленными татуировками, покрывавшими ее тело, держалась особняком. Наконец деревянная дверь в пещеру распахнулась и из нее вышел бледный, но улыбающийся Клеус. За его спиной была видна ярко освещенная каменная полость ― алтарь был пуст. Вздох разочарования прокатился по толпе встречающих. Такого здесь еще не случалось. ― Боги не посчитали нас достойными младенцев? ― воскликнула Хатунга и осела на остывающие камни. ― Боги простили Баникею и разрешили времени повернуть вспять. Через неделю, на празднике Луны, вам будет послан знак, как быть дальше. Я останусь здесь и буду молиться всю ночь, а вы возвращайтесь домой и ждите указанного срока. Слезы стояли в глазах женщин, давно потерявших надежду, они и хотели верить, и боялись, что чужеземец говорит неправду. Хатунга впилась взглядом в главную жрицу, та медленно склонила голову. ― Я верю тебе, ― наконец произнесла Хатунга, ― мы подождем, ― она поднялась на ноги и первой взошла на свою платформу.