Забава для мажора (СИ)

Смотрю. Улыбаюсь. Мой дедушка — самый лучший!
— Что улыбаешься, будто набедокурила уже?
— Просто улыбаюсь. Потому люблю тебя.
— Подлиза ты моя маленькая. — Дедуля гладит по голове, как в детстве. А я чуть ли мурлычу. — Лиечка, с кем ты сегодня приехала домой, дочка? Это ведь не Степана машина?
Блин. Вот вроде ничего плохого не сделала, а чувствую себя виноватой. Щеки розовеют.
— Это одноклассник, дедуль. Просто подвез.
— Хорошо, если просто. А Степан? Я не подслушивал, когда ты разговаривала с ним. Вы дружите? Или вы пара?
Сколько же раз за сегодня я краснела? — Не сосчитать.
— Мы… он предложил с ним встречаться. Тебе не понравился он, дедуль?
— Почему же? Он приятный и обходительный молодой человек. Но, Лиечка, ты у меня наивная девочка, неиспорченная. Возвышенная в чем-то. А мальчики в твоем возрасте думают несколько о другом. — Дедушка говорит медленно, с паузами. Тщательно подбирая слова. И я внимательно его слушаю. — Они наверняка хорошие, и Степан, и этот на машине, который помог доехать. Я не буду тебя учить, как и кого выбирать. Каждый сам решает свою судьбу. Но просто прошу тебя: будь осторожнее. Люди с высоким достатком часто смотрят иначе на обычные вещи. А мальчики, которым нет отказа, тем более. Они могут обидеть, а тебе будет сложно вылечить свое сердечко. Обещаешь быть аккуратной и не бросаться с головой в омут?
— Обещаю, дедуль. Я обещаю.
Всё, что сказал мой родной человек, я запомнила. И буду осторожной со Степой. С Артемом же постараюсь больше не пересекаться. Он и правда похож на того, кто легко может перешагнуть человека.
Нечаев, легок на помине, звонит и говорит, что через минуту будет. Спрашивает, подняться за мной или я спущусь.
После разговора принимаю решение позвать Степу в гости, чтобы дедушке было спокойнее: я дома, никакими глупостями не занимаюсь.
Степан поднимается, чмокает меня в щёку, которая уже привычно сегодня алеет, и здоровается с дедом. Всё так легко и непринужденно, будто проделывал не раз. В душе заводится червячок сомнения: а может, правда, не раз. Так просто он общается. Но потом успокаиваю себя тем, что он хорошо к нам относится. Учится в обычной школе. Значит, не такой он балованный парень, как дедушка подумал.
Нечаев даже предлагает мне помощь с уроками, и мы вместе готовим конспект по философии. Стёпа диктует самые важные мысли из параграфа, а я тщательно конспектирую. Потом за чаем долго разговариваем о моей новой школе. Нравится ли мне, какие там дисциплины и педагоги.
В целом да, мне нравится. Интересно. Нагрузка больше, требования выше. Но помимо относительных минусов есть огромное преимущество: после окончания открыты любые дороги в самые хорошие ВУЗы. Мне не нужен самый крутой институт; в выбранном большой конкурс на одно место. И аттестат лицея при поступлении даст дополнительные баллы.
— Проводишь?
Парень обувается, а я мешкаю в прихожей. Что будет, если он захочет меня поцеловать? Хотя до этого никаких попыток не делал.
А если все — таки да, как себя вести? Куда деть руки? А голову? А нос, нос будет мешать?
И глаза? Их открывают или закрывают?
На фильмы не стоит ориентироваться, там же все понарошку. А в жизни?! Ой… Надо было у Дашки спросить.
— П — провожу.
Как — то я для самой себя неожиданно заикаться начала.
Мы выходим из дома и направляемся к машине Степы.
— Присядешь?
— З — зачем?
— Лий, ты так трясешься, будто я тебя съесть хочу. Боишься меня?
— Нет. — На этот разу удается взять себя в руки.
— Тогда чего дрожишь и заикаешься? Давай просто посидим в тачке. На улице уже прохладно, а ты в одной кофте.
— Хорошо.
Глубоко вдыхаю и открываю дверь машины. Правда, не понимаю смысла в неё садиться. Если хотелось ещё поговорить, можно было это сделать дома.
Стёпка забирается на водительское сиденье, но вместо того, чтобы положить руки на руль, отодвигает свое кресло назад и вдруг протягивает руки и тянет к себе. Тело тут же каменеет, а в мозгу молоточками стучит слово «опасность».
— Лия, расслабься. Я хочу тебя обнять. Как на озере, помнишь?
 
— Н — не н — надо.
Голос опять дрожит. И я, наверное, тоже. Я не хочу объятий. В машине не хочу. Упираюсь руками в запястья Нечаева, чтобы он не трогал меня.
— Стёпа, пожалуйста, отпусти.
Он убирает руки и смотрит на меня, чуть прищурив глаза.
— Тебе неприятно? Страшно? Больно?
— Страшно, — выбираю нужный ответ.
— Тебя… — он колеблется, прежде чем продолжить. — Тебя кто — то обидел раньше?
— Обидел? Нет… Просто… — Тут до меня доходит смысл вопроса, и я уже не знаю, куда себя деть от стыда. Он что подумал, что я… — Нет, Стёпа, нет. Я никогда ни с кем не встречалась и для меня это слишком новые ощущения. И новый опыт. Быстро. Очень быстро.
— Глупая. Я не буду спешить, и пугать тебя. Слышишь? Если буду напирать, сразу тормози.
— Я… можно мы лучше на улице постоим?
— Можно и на улице.
Парень лениво выходит и помогает выбраться мне. Обхватываю себя руками, потому что меня трясет. Степа снимает куртку и накидывает мне на плечи, но дрожь не проходит.
— Все — таки испугалась, да?
Он притягивает к себе и замирает, слегка покачиваясь. Как на той дороге, когда мы гуляли. Понемногу страх отпускает, и я начинаю ровнее дышать.
Да уж. Сходила на свидание, ничего не скажешь.
— Ой, Степ… а ты же сегодня сюрприз хотел показать?
— В другой раз покажу. Сюрприз никуда не убежит.
Под моими ладошками ровно бьется сердце. Мерный стук успокаивает, и я уже забываю о своей панике.
— Ты замерзнешь. Забирай куртку.
— Не переживай, я закален.
Ну да, спортсмен. Это я в детстве постоянно болела. Что не простуда, то ангина или отит. Потом переросла и прошло.
Выбираюсь из объятий и снимаю куртку.
— Спасибо, — протягиваю парню. — И… до завтра. Созвонимся?
— И встретимся. Хорошо? Во сколько у тебя заканчиваются уроки? Хочешь я тебя встречу?
— Во столько же, во сколько и у тебя. Поэтому встретить не получится. — Улыбаюсь. Мне приятно его предложение. Даже при условии, что его осуществление невозможно.
— Придется прогулять химию.
— Ой нет. Нет, Стёп. Пожалуйста. Прогуливать не надо.
Я очень хорошо помню нашу химичку. Она за один прогул потом с живого не слезет.
— Тогда вечером приеду. Если никуда идти не захочешь, можем посмотреть фильм.
— Хорошо. — Делаю шаг к двери. — Пока, Стёп. И спасибо.
— Пока, красавица.
Нечаев вдруг делает большой шаг ко мне, наклоняется и прижимается своими губами к моим. Если весь день я краснела, то сейчас от лица отливает вся кровь. От испуга крепко сжимаю губы.
А Стёпа продолжает прижиматься.
— Расслабься, Лий. Я не делаю больно. — Шепчет, практически не отстраняясь.
Не могу себя заставить. Его касание не неприятно. Но у меня стойкое ощущение, что я делаю что — то не. Что — то запрещенное.
Думаю, это была наша последняя встреча. Ну кому нужна такая дикая недотрога, как я?
Степа стоит еще несколько секунд и отрывается от моего рта. Бесшумно выдыхаю. Так была напряжена, что мышцы готовы были лопнуть.
— До завтра, красавица.
Садится в машину и уезжает.
А я прижимаю ладонь к губам и растерянно моргаю.
Мой первый поцелуй и я… я всё испортила. Не таким я себе его представляла. Не таким…
13.
— Ну что ты трясешься так? Поцеловал и поцеловал. Приятно хоть было?
— В том и дело. Не знаю. Противно не было. Скорее… странно…
— Ну ты придумаешь тоже. А язык, Лий?
— Ч-ч-что «язык»?
— Блин. Язык куда девать при поцелуе? Из нас двоих ты первая уже целовалась и ничего говорить не хочешь.
Мы сидим в углу столовой с Ольгой, и она пытает меня о моем первом опыте. Боже мой, это даже звучит ужасно! Зачем я только ей рассказала? Но мне надо было хоть с кем — то поделиться, а Дашке рассказать я не могла. Дедушка никогда не осудил бы, сам сказал, но всё равно… Я ей отправила сообщение, на что получила забавную рожицу и обещание выслушать сегодня на прогулке.