Твой яд мне по вкусу

Я отмахнулся.
— Не переживай. Она ничего не скажет моему отцу. И тебя никто не уволит.
Дашка подошла ко мне впритык и ткнула в меня пальцем.
— Обещаешь?
— Обещаю, — усмехнулся я.
— Ха! Как будто тебе можно верить!
 
***
Я заметил Майю на территории комплекса, когда она делала последний контрольный обход.
— Майя! — окликнул я ее.
Она услышала меня, остановилась на секунду, но даже не пожелала повернуться ко мне лицом. Вместо этого она спешно засеменила прочь.
— Майя, подожди! — снова позвал я и ускорился. Когда я, наконец, настиг ее, то обогнул и встал прямо перед ней. Она едва не уткнулась носом мне в грудь.
— Майя, давай поговорим.
Она прищурилась и попыталась обойти меня, но я не давал ей прохода. В конце концов, она сдалась. Уперев руки в бока, Майя посмотрела на меня с вызовом.
— О чем ты хочешь поговорить? О том, что ты тупой имбецил? Или о том, что наш консьерж игнорирует свои прямые рабочие обязанности, предпочитая предаваться похоти с тобой?
— Майя…
— Я даже слушать не хочу, что ты скажешь! Потому что все это будет неубедительно! Я вообще не понимаю, как можно быть таким человеком! У тебя нет ни капли совести! Ты ведешь себя, как будто для тебя это все игрушки!.. — чем больше она распалялась, тем больше ее щеки краснели от возмущения, а голубые глаза наливались безумством. И, Богом клянусь, это было такое завораживающее зрелище! Я не мог сдержать улыбку на лице. Заметив мою реакцию, она еще сильней рассвирепела:
— Какого хрена ты лыбишься?! Тебе кажется это смешным???
— Майя, послушай…
— Да ни черта я не хочу слушать тебя! Ты гребаный ребенок-переросток! Повзрослей и начни думать мозгами! Или ты членистоногое? Куда член, туда и ноги?
Это было последней каплей. Я разразился смехом. Майя, кажется, испустила весь запал негатива и просто злобно смотрела на меня, часто дыша.
— Ты закончила истерику? — спросил я, перестав смеяться, но сохраняя улыбку.
Она только хотела что-то сказать, сверкнув глазами, но на этот раз я не дал ей такой возможности.
— Или ты приревновала, Веснушка? — спросил я и подмигнул ей.
Она посмотрела на меня широко распахнутыми глазами и чуть ли не завизжала, заставив меня вздрогнуть от неожиданности:
— Да что ты себе позволяешь??? Как ты смеешь?! — в процессе своего очередного припадка Майя подключила руки и начала колотить меня в грудь. Мне ничего не оставалось, кроме как захватить ее в крепкие объятья, чтобы утихомирить.
— Успокойся, Майя… Хватит… Извини… — приговаривал я, держа ее в своей стальной хватке. Она брыкалась, пыталась вырваться, продолжала сыпать ругательствами в мой адрес, но постепенно затихала в моих руках. Мне в нос ударил сладкий аромат ванили, исходивший от ее волос, и я непроизвольно закатил глаза. Она — со своим ростом Дюймовочки и хрупким телосложением — ощущалась такой крошечной в моих объятьях…
— Отпусти меня, — пробубнила Майя мне в грудь, посылая вибрацию от своего голоса по моему телу.
Я покорно расцепил руки и развел их в стороны, предлагая ей пространство.
— Успокоилась?
Она глубоко вздохнула и моргнула в знак утвердительного ответа.
— Все равно ты придурок, — сказала она обиженно.
Я усмехнулся.
— Майя, ты такая дикая, потому что неудовлетворенная, — заметил я.
О, это была большая ошибка с моей стороны — не удержать свои язвительные комментарии при себе! Майя снова зыркнула на меня как на врага народа и обрушила вторую порцию своего справедливого гнева, приправляя его нецензурной бранью.
Мне пришлось прибегнуть к отчаянным мерам. Я поймал ее лицо в свои руки и поцеловал.
    
МАЙЯ
Охренеть….
Он засунул свой язык мне в рот.
«Черт, его язык так хорош…»
Я не сопротивлялась. Нисколько. Я позволила ему себя поцеловать.
Как только он понял, что я не собираюсь отталкивать его, то плавно переместил свои руки от моего лица к моей талии, притянул меня к себе и углубил поцелуй. Мои ноги стали похожи на желе.
Я, еще не до конца отошедшая от его крепкого объятья, случившегося за несколько минут до этого, снова погрузилась в гипнотический транс, соединяясь с ним в затяжном поцелуе. Мое здравомыслие отключилось. На смену ему пришло пьянящее ощущение сладости и мягкости его губ, ласкающих мой рот, его любопытного языка, слившегося с моим собственным языком в ознакомительном танце…
Я не решалась прикоснуться к нему руками. Но мне отчаянно хотелось обхватить его, пробежаться пальцами по рельефным мышцам его спины и, может даже, чего греха таить, ухватить за упругую задницу.
Это могло продолжаться бесконечно долго… И, казалось, это было все, в чем я нуждалась в тот момент…
«Дело — дрянь…»
Осознание происходящего пронзило меня, как удар молнии. Я резко отстранилась от Максима, оставив нас обоих в растерянных чувствах. Мои ноги были непослушны, и я пошатнулась. Мне удалось удачно сбалансировать, чтобы не свалиться на землю. Я отступила на шаг от него и хмуро посмотрела в его сосредоточенные на мне глаза.
— Зачем ты это сделал? — спросила я не своим голосом.
Максим вроде бы тоже был смущен. Но это состояние не длилось долго. Он блеснул лукавой улыбкой.
— У меня было два способа заставить тебя замолчать: ударить или поцеловать. Но так как я не бью женщин, выбор оказался очевиден…
Я рефлекторно огляделась по сторонам, опасаясь, что нас могли застукать за процессом обмена слюной. Слава богу, территория комплекса, была пуста. Не считая нас — стоящих друг напротив друга и поверхностно дышащих…
— Ты в порядке, Майя? — спросил Максим с искренним беспокойством в голосе.
Он сделал шаг ко мне навстречу. Я снова отступила.
— Я НЕ в порядке. Ты не должен был этого делать. Это непрофессионально. И я не знаю, где был твой язык полчаса назад, прежде чем ты вонзил его в мой рот, — огрызнулась я.
— Это было грубо, Майя, — омрачился Максим.
Но я не могла позволить себе поощрять такие его выходки. Он должен был понять это. Раз и навсегда.
— Больше никогда не прикасайся ко мне, — после этих резких слов я развернулась и ушла от него.
Подальше.
 
***
Я, словно пробираясь через густой туман, прошла в свою комнату, упала на кровать и свернулась калачиком. Мои глаза заслезились, и я тихонько заскулила.
Это было так жестоко с его стороны. Для него это всего лишь игра. В то время, как мое сердце сделало сальто, когда он поцеловал меня. На моих губах еще оставался его вкус, и я начала с одержимостью тереть их пальцами, чтобы избавить себя от этого. Я готова была разодрать свои губы до крови. И в то же время, какая-то часть меня томилась в мечтании снова ощутить это волнующее соприкосновение наших ртов.