Супернова

Адриан бросил на нее озадаченный взгляд, и даже в полумраке она увидела его замешательство.
– Ты предлагаешь дожидаться подкрепления?
Он был прав. Такое было совершенно на нее не похоже.
– Просто… – Нова показала на него свободной рукой, – на тебе даже нет униформы.
На секунду Адриан склонил голову набок, но тут же встряхнулся и снова потянул Нову за собой.
– Идем.
Мысленно выругавшись, девушка пошла за ним. Придется притвориться дурочкой. Она будет отрицать все, что бы ни сказал шантажист. А если потребуется, она пойдет на отчаянные меры и заставит его замолчать.
Или, может быть, лучше вырубить Адриана, причем прямо сейчас, пока он не столкнулся с шантажистом и не услышал ничего лишнего. Она не сводила глаз с его обнаженной шеи. Потом она что-нибудь придумает – наболтает, что в туннеле была-таки Кошмар, что та выскочила из темноты и погрузила их обоих в сон, а Нова не успела ее остановить.
Да… это может сработать…
Нова пошевелила пальцами. Они подошли совсем близко к тому месту, где она оставила шлем. Адриан уже заворачивал за угол. А вокруг по-прежнему не было никаких признаков чужого присутствия. Ни луча фонарика, ни звука удалявшихся шагов.
Только шарканье их собственных подошв.
Неужели шантажист все еще был в комнате Хани?
Дверь была по-прежнему закрыта. Адриан толкнул ее, сжав в руке маркер. Нова не заметила, как он его достал.
Прикусив губу, она потянулась к его затылку. Но что-то заставило ее замереть. По комнате навстречу им метнулась тень. Адриан, пригнувшись, бросился вперед и ударил нападавшего кулаком.
Раздался грохот. Адриан выругался. Нова навела на него луч фонарика. Не было никакого шантажиста, на них напало отражение Адриана в зеркале комода, разбившееся вдребезги от удара.
– Ладно, – проворчал Адриан, морщась от боли и прижимая руку к груди, – официально заявляю, что не стану больше ни на кого нападать, прежде чем хорошенько не рассмотрю противника.
– Возможно, это к лучшему, – рассеянно заметила Нова, вглядываясь в столешницу, на которой лежали лишь осколки разбитого зеркала.
Шлем исчез.
 
Глава восьмая
Адриан мерил шагами приемный покой. На краешке дивана сидел Саймон, нервно постукивая пальцами одной руки по костяшкам другой. С момента прибытия в больницу они почти не разговаривали. Хью отправился к Максу – как единственный, кто был невосприимчив к его силе. Во всяком случае, так считалось. Все это время Адриана так и подмывало признаться.
Было просто ужасно сидеть здесь, хотя он прекрасно мог бы находиться в палате Макса. Под защитой татуировки. Всего-то и нужно было сделать, что рассказать о татуировках родителям, объяснить, что сила Макса больше не представляет для него опасности – и он мог бы навестить брата.
Но слова не шли с языка. Это породило бы слишком много вопросов. А он не был готов пускаться в объяснения.
Так что он просто ходил. Туда-сюда, взад-вперед. Мимо искусственных растений в горшках. Мимо столиков с модными и прочими глянцевыми журналами – на одной обложке Адриан заметил фото своих приемных родителей, но заголовок не прочитал. Ничто сейчас не имело значения кроме Макса.
Проклятье, почему он не может быть там с ними?
Казалось, миновали часы, когда, наконец, в двустворчатых дверях появился улыбающийся Хью. Адриана захлестнула надежда. Саймон вскочил с дивана.
– С ним все будет хорошо, – сказал Хью.
Больше он ничего не успел сказать, потому что все трое бросились обниматься. Хью привлек к себе Адриана, крепко обхватив за плечи, а Саймон обнял их обоих. Адриан с трудом сдерживал слезы облегчения, готовые брызнуть из глаз. Выскользнув из объятий, чтобы его родители смогли на время остаться вдвоем, он постарался взять себя в руки.
– Доктор сказал, что худшее позади, – от пережитых эмоций голос Хью звучал хрипло. – Они надеются, что он полностью восстановится. Правда, останется шрам, но я уверен, Макс всю жизнь будет им гордиться. Ну, а вообще… он боец. Еще слаб, но держится молодцом. Настроение у него бодрое. Если бы не жуткая неразбериха в Штабе, можно было бы перевезти его туда уже в конце месяца.
– Штаб? – стремительно развернулся к ним Адриан. – Не может Макс возвращаться в Штаб!
– В ближайшее время не может, конечно, – Хью провел ладонью по светлым волосам. – Карантин за пару дней не восстановишь, на это требуется время. А до тех пор придется побыть в больнице, но ему создадут наилучшие условия, не сомневайся. Доктора обещают через несколько дней перевести его в новую палату – для выздоравливающих.
– Стоп, – перебил Адриан. – Карантин? Вы собрались отстроить карантин?
Хью и Саймон недоуменно уставились на него.
– А как же… конечно, собираемся, – сказал Саймон. – Не оставаться же ему в больнице навсегда.
Адриан помотал головой.
– Нет. Вы не можете!
– О чем ты говоришь? – удивился Хью. – А как ты себе это представлял?
Адриан отступил на шаг.
– Я просто думал…
О чем он думал, как представлял возвращение Макса из больницы? Решил, что мальчик поселится в их доме? Что они будут жить в подвале Адриана как настоящие братья?
Это было невозможно. Ведь с ними в доме жил еще и Саймон.
Но возвращение в карантин?
– Не может быть, что нет другого выхода. Макс ненавидит карантин. Ведь его же больше не нужно обследовать ради Агента N…
– Макс все равно нуждается в защите, – сказал Саймон. – Он представляет угрозу для Одаренных, а значит, найдутся те, кто будет пытаться с ним расправиться.
– Или обратить его силу против нас, – добавил Хью. – Любое место в этом мире представляет для него опасность. Ты сам видел, с какими проблемами мы столкнулись, когда пытались предотвратить появление здесь целителей из Одаренных. Ведь им нельзя даже случайно пройти мимо его палаты. Нет. Безопаснее оставить его в Штабе, под надежным присмотром.
У Адриана сжалось сердце – словно напомнил о себе Амулет Жизни, вытатуированный на груди. Он тяжело перевел дух. Его родители до сих пор не знали о татуировках. А если узнают, начнутся расспросы, им захочется знать больше – а это может слишком близко подвести к правде о его альтер эго.
Но одна мысль уже несколько месяцев не давала ему покоя, и отмахиваться от нее становилось все труднее. Что, если бы он смог сделать татуировки другим Одаренным? Подарить Саймону невосприимчивость к силе Макса? Да разве только Саймону, ведь есть же еще друзья. Нова, Руби, Оскар, Данна…
Он не представлял, сработает ли это, но надежда-то есть! Разве он не должен попытаться? Разве это не его долг перед Максом?