(не)случайная Жена (СИ)

— Это ведь вам, а не мне, нужен наследник! — бросила она ему вослед.
— Жди меня ночью, — отрезал он холодно, понимая, что ему придется постараться, чтобы эта женщина, ставшая его женой, снова вызвала желание ею обладать. Сейчас же она его просто раздражала и все, чего бы он хотел, это, чтобы она исчезла, хотя бы на время.
Но в гостиной его ждал сюрприз. На мягком диване, установленном напротив камина, сидела пожилая женщина, рядом с которой стояла другая, чуть моложе и одета менее величественно.
Грегор мысленно выругался, подумав, что ему стоило ожидать чего-то подобного. Потому что вдовствующая королева желала, как всегда, во все его дела, и даже в едва начавшуюся семейную жизнь, сунуть свой нос. Это раздражало, но мужчина подобрался и поклонился, поймав ответный кивок пожилой дамы и поклон ее помощницы.
— Даже спрашивать не стану, что привело вас сюда, — произнес он, приблизившись так, чтобы бабушка могла его разглядеть. Зрение уже давно подводило старую королеву, а он, как бы порой не гневался на нее, все же любил старуху. Хотя и понимал, что, если бы она менее активно лезла в его дела, он любил бы ее сильнее.
— Что ты не выглядишь счастливым после первой брачной ночи! — улыбнулась старая королева и махнула рукой, давая молчаливое распоряжение своей помощнице. Лишь после, запоздало спросила, взглянув в глаза внуку: — Ты же позволишь?
Он прекрасно понял, что она имела ввиду. Вспомнил о Клаудии, оставшейся в королевской спальне, и почти с радостью кивнул, давая свое согласие. В тот же миг помощница старой королевы направилась к двери и мгновение спустя скрылась в королевской опочивальне. Недовольный визг порадовал слух Грегора, а его бабушка величественно улыбнулась.
— Мне нужны доказательства ее невинности, мой дорогой, — она протянула внуку руку, и он шагнул вперед, чтобы помочь ей подняться с дивана. — Сам понимаешь, эти Роттергейны еще те, — она хмыкнула, — драконы. Водные всегда славились своей изменчивостью.
— Вы сами выбрали ее, — напомнил Грегор.
— Всему виной даже не ее род, а тенденция рождения в семействе Роттергейнов наследников мужского пола, — ответила женщина. — Ты сам виноват. Дотянул с браком, пока тебя не вынудили жениться. А ведь мог выбрать сам. Но нет, — она высвободила руку из пальцев короля, — никак не мог нагуляться.
Грегор усмехнулся. Слова старой королевы его позабавили. Он любил ее откровенность, вот и сейчас не мог сдержать усмешку. Взглянул в лицо бабушке и подумал о том, что она, несмотря на почтенный, даже для драконихи, возраст, сумела сохранить величественность и остатки красоты. Но больше всего ему нравились ее глаза. Все еще яркие, живые, таившие в своей глубине ум и красоту истинной женщины, которая умеет понимать и думать.
— Так что, мой мальчик, ты получил то, что заслужил, — она бросила взгляд за его плечо. Туда, где в открывшуюся дверь, вышла ее помощница. В руках женщины было аккуратно сложенное одеяло. Женщины переглянулись, и королева улыбнулась, поймав взор своей помощницы.
— Кажется, мне пора! — сказала она.
Грегор напряг слух. Подключил свою драконью сущность, вслушиваясь в то, что происходило в спальне. Различил шорох одежды и понял, что его супруга торопливо одевается, видимо, решив выйти из спальни и предъявить свои претензии. А потому решил составить компанию вдовствующей королеве, предложив ей руку.
— Ты иногда бываешь милым, мой мальчик! — заявила старуха и ее тонкие пальцы с бледной желтоватой кожей, обхватили его локоть.
— Я провожу вас в ваши покои, — любезно ответил он и поспешил вперед, чтобы избежать очередной встречи со своей новоявленной королевой.
Проснулась я как всегда, с первыми лучами солнца, заглянувшими в узкое окно моей комнатушки. Несколько минут просто лежала в кровати, нащупав рукой драгоценные бумаги и радуясь тому, что все получилось. Вспоминать о прошлой ночи, которую провела вместе с королем, не хотелось. И я настойчиво гнала мысли об этом прочь. Но выходило плохо. Память то и дело подбрасывала неприятные картинки, заставляя меня морщиться. Да и низ живота все еще ныл, напоминая о том, чего я лишилась.
 
Но я не жалела. Оно того стоило. Наверное. Впрочем, жалеть теперь было поздно. Дело сделано, а главное — бумаги у меня, и мне стоит как можно скорее отправить их отцу. А потому, сейчас не время предаваться праздности и разлеживаться, глядя в окно. И что с того, что тело болит, а на душе еще более гадко? Я продала себя не за деньги. Цена моей невинности была велика — жизнь моего брата. И за него я отдала бы все, что только смогу.
Заставив себя откинуть одеяло, села. Еще несколько секунд медлила, глядя на пол, по которому солнечные лучи расчерчивали яркие узоры. Затем встала, нащупав ногами старые туфли с потертой серебряной вышивкой. Умывшись из таза и приведя себя в порядок, надела лучшее платье, какое только было в моем гардеробе. Его отдала мне Клаудиа, когда я начала работать на нее в качестве горничной. Сказав при этом, что так я хотя бы не буду позорить ее в королевском дворце. Я и не позорила. Работу свою выполняла исправно. Была незаметной, словно тень своей госпожи. Все, как Клаудиа хотела.
Вспомнив о королеве, вздохнула. Вернулась к разобранной постели и достала бумаги. Отложив их на столик, привела в порядок комнату, а затем документы спрятала в кармане белоснежного фартука, вместе с мешочком, в котором хранила сбережения. И, бросив взгляд на свое отражение в маленьком зеркале, улыбнулась, радуясь, что снова вижу привычную себя. А не подобие своей госпожи.
Мы были похожи. Те же волосы, темные, почти черные, отливающие синевой. Почти одинаковый овал лица, и фигуры тоже схожи, разве что Клаудиа чуть шире в бедрах, да и грудь у нее побольше моей будет. Не критично, и в глаза, конечно, не бросается. Но вчера мы стали единым, когда она заставила меня выпить горькое зелье, отдававшее вкусом полыни и ее же ароматом, который я уловила в целом букете трав, большая часть из которых остались мне незнакомыми.
— Смотри мне, не выдай себя, — пригрозила Клаудиа, когда отправляла меня в покои своего мужа. — Если он поймет, что ты — это не я, головы тебе не сносить, — а затем добавила злым шепотом, — а твоем братцу и подавно!
Стиснув зубы, отвела взор от зеркала и вышла из комнаты, закрыв двери на ключ, который отправился следом за бумагами в карман. Прихлопнув по нему для надежности, шагнула по коридору, намереваясь спуститься вниз и найти курьера — одного из королевских магов, — чтобы отправить бумаги отцу. Конечно, при этом придется заплатить немалые деньги, но оно того стоило. Ведь так я могла быть уверена, что документы достигнут адресата, а не будут перехвачены в пути. Слишком многое я отдала за них, чтобы так рисковать.
На лестнице столкнулась с тремя служанками, спешившими на верхний этаж. Раскланявшись, продолжили путь, каждый в своем направлении. Замок еще спал. Точнее, казался спящим, потому что на кухне и на конюшне уже вовсю кипела работа. Пока господа еще витали в облаках своих снов, чернорабочие чистили камины, мыли полы, убирали пыль с мебели и ползали по ковру с щетками в руках. Слуги делали слишком много работы, но увы, никто этого не замечал. Проснувшись поутру, королевская семья и приближенные, принимали чистоту своего дворца, как должное и вряд ли задумывались, сколько труда стоит за всем этим сверкающим великолепием. Я и сама была из благородных. Точнее, наполовину. Полукровка, которой не повезло родиться драконом и получить дар. Но я знала все грани жизни, как светлые, так и темные. А потому никогда не смотрела на других сверху вниз, чувствуя себя одним целым с этими людьми.
— Исса (1) Мильберг! — меня поприветствовали, едва оказалась на кухне. Улыбнулась в ответ королевскому камердинеру, вышедшему мне на встречу. Он оправлял сюртук и довольно улыбался, явно вспоминая, как пировал прошлую ночь. Лицо мужчины выглядело немного осунувшимся, но глаза задорно блестели и сам он при этом казался донельзя довольным своей жизнью. — Отчего встали так рано? Насколько я помню, ваша госпожа, наша королева, вчера позволила вам спать сколько душе угодно!