Тайна Моники Джонс
– Так, давайте не разделяться и не делать глупостей, – нравоучительно изрекла я, и уже минуты через три мы сделали то и другое.
Первой откололась от компании, как ни странно, Кэтрин. Разглядев что-то у бассейна, она сделала ручкой, пообещав скоро нас догнать. Мы вошли в дом и чуть не оглохли от музыки и шума – вечеринка была в самом разгаре. Половина школы танцевала в зале под хрустальной люстрой. У крутой лестницы на второй этаж, возле столика с антиквариатом, толпились парни и девушки постарше: не обделили Брайана вниманием выпускники школы прошлых лет. В интерьере дома преобладали бордовый и белый цвета, при других обстоятельствах это наверняка угнетало, но под пьяные веселые крики казалось более или менее сносным. Хотя, может, тогда меня посетило что-то вроде предчувствия.
Моника поправила платье, верхние пуговицы угрожающе затрещали, зато бюст, которому многие могли позавидовать, стал намного лучше виден. Пролепетав что-то насчет пива, она направилась в сторону лестницы на второй этаж, где я не без удивления обнаружила одного из прошлогодних выпускников нашей школы, а теперь гордого студента того медколледжа, куда отбыли на летний семинар для первокурсников родители Кэтрин. Значит, он его решил пропустить. Эмбер, толком ничего не объясняя, но тоже пообещав скоро вернуться, была такова. Я видела еще пару раз, как она пробегала по залу и кухне, а потом, как и Анна, куда-то пропала.
Я же не знала, куда себя деть. Без девочек чувствовался дискомфорт. Его усилил внезапный удар в плечо. Обернувшись, я увидела Джона Новака, он врезался в меня, и чутье мне подсказывало, что не случайно. Но Новак, буркнув «прости», побуравил меня взглядом пару секунд и слился с толпой танцующих.
– Чего и следовало ожидать, – хохотнул кто-то сбоку.
Я по инерции повернулась на голос, и сердце пропустило пару ударов. Передо мной стоял не кто иной, как Алекс Картер.
– Что ты имеешь в виду? – спросила я, и мои губы невольно растянулись в улыбке.
– Как только вы вошли пару минут назад, Джон не сводил с тебя глаз, а потом не придумал ничего лучше, чем привлечь внимание, чуть не сломав тебе ключицу, – весело пояснил Алекс. – Глупо, конечно, зато его действия заинтересовали прекрасного принца. Меня.
Мои брови в наигранном удивлении поползли вверх.
– А что же прекрасный принц не заступился за девушку?
Напустив во взгляд тумана, Алекс поник и сказал:
– У меня неважное состояние после финала «Игры престолов»… – И, улыбнувшись, добавил: – И это пару дней назад я был прекрасным принцем. Сейчас просто злой и обаятельный.
Я засмеялась, а он, подойдя поближе, сказал:
– Старшие классы, да? Я тоже впервые попал на вечеринку в конце средней школы. Меня откачивали два дня, – в его голосе звучала деланная гордость, но я не понимала, шутит он или говорит серьезно.
– Ээм… да… Мы с девочками на пороге новых открытий, как говорит Эмбер.
– Эмбер?
– Ага. Из ее уст звучит довольно подозрительно.
– Это ты с Питером мало общалась. Вот из чьих уст все звучит не только подозрительно, но и зловеще. Особенно когда он говорит не пропускать уроки и готовиться к экзаменам.
Я вновь улыбнулась, так как мне было известно, что учится Алекс очень хорошо. Возможно, не круглый отличник, как Питер или Лили, но двери университета для него открыты.
Алекс отхлебнул свое пиво. Вторую руку он держал в кармане, плечом опирался о дверной косяк. Белая футболка выгодно подчеркивала смуглую кожу, растрепанные волосы только добавляли обаяния. Я сдержала тяжелый вздох.
– А ты уже решила, куда поступать после выпуска?
– Нет. Сама идея покидать Эмброуз мне не по душе. Я бы осталась здесь.
Рука Алекса с недопитым пивом застыла на полпути к губам. Склонив голову набок, он что-то произнес, но из-за басов ASAP Rocky я ничего не услышала. Нам пришлось отойти в сторону, так как возле Алекса никого не было, а за мной на кухне пьяный выпускник разговаривал с пиццей.
– Ты первая девушка, которая не рвется из Эмброуза, – повторил он. – С твоими-то оценками надо в Вашингтонский университет… Что же ты тут собираешься делать?
Я ловила каждое его слово и удивлялась тому, насколько он красивее вблизи. Какой у него низкий, мягкий голос и такой пронзительный взгляд, когда он говорит серьезно…
– Может, буду учиться заочно. Не хочу покидать город. Конечно, мне не с чем сравнивать, я дальше Изумрудного леса нигде не была, даже моря не видела, но здесь мой дом, и лучше его места нет. Что-то здесь держит меня.
Алекс усмехнулся, и глядя на меня еще более внимательно, поставил пустую бутылку на стол и сказал:
– Прекрасно тебя понимаю.
Я сомневалась, но тут он продолжил:
– У меня такое же чувство. Не хочу уезжать из Эмброуза. Таких мест больше нет. Уж можешь мне поверить, папа по работе возил меня по всем штатам. Каждый город уникален по-своему, но, черт возьми, Эмброуз… Он словно создает атмосферу тайны, которой нет. Никто не может объяснить природу Эмброуза. Нет, я не хочу его покидать, – тут Алекс нахмурился, – уезжать, чтобы покорять новые вершины руфинга или помогать папе в бизнесе с вишневым ликером – да. Но покидать ради карьеры – нет.
Он словно озвучил мои мысли. Только красивее. Как художник рассказывал бы о любимой картине.
– Как твои родители к этому относятся?
Мотнув головой, как будто стряхивая наваждение, навеянное рассказом о городе, Алекс через мгновение пожал плечами.
– Мама однозначно хочет для меня большего. Переубеждать или настаивать на другом не станет, но для нее это важно, я же вижу. Говорит, нужно было рожать второго сына, чтобы хоть кому-то портить жизнь.
Мы засмеялись, и он спросил:
– А твоя мама что думает по поводу твоего будущего?
– Она в общих чертах знает, что я не особо рвусь из города, но мы пока не затрагивали эту тему основательно. Другое дело…
– …Моника! – подхватил Алекс.
Я в удивлении выгнула бровь.
– Вы с самого детства не разлей вода, – пожал он плечами, – а она, как я слышал, давно уже хочет уехать отсюда.
Моника и впрямь чуть ли не одержима идеей уехать из Эмброуза. Она хочет убежать то ли от равнодушных родителей, то ли от самой себя, и с каждым годом ее мечта покинуть родной город все крепнет.
– Понимаешь, – начала я с полуулыбкой, – это нас с Моникой не разлучит…
Внезапно появился Фред: душа компании клуба «французов» навалился на нас со спины. Он нацепил на себя фирменный бомбер футбольной команды «Адских псов», серые глаза смотрели мутно, но задорно, в каждой руке парень держал стаканчики с чем-то покрепче пива.
– Воркуем, голубки? – подмигнул он и, освободив нас от объятий, глотнул из каждого стакана, после чего облокотился о столешницу, пытаясь сфокусировать взгляд.