Семь раз отмерь
– Хэлло, беби, – хрипло сказал он. – А вот и я.
Увидев мужа, Кэрол бросила поварешку и повисла на шее у Тома, наградив его таким страстным поцелуем, какого он не помнил с медового месяца.
Том тоже решил не оставаться внакладе. Обняв жену, он крепко прижал ее к себе. Но Кэрол решительно освободилась от его объятий.
– Не сейчас, дорогой. Вот, займись делом. – Она провальсировала к холодильнику и вытащила бутылку шампанского. – Открой. Ужин будет через несколько минут.
Челюсть Тома отвисла, и он чуть не уронил бутылку.
– Но, беби… – только и смог пролепетать он.
– Давай открывай.
Кэрол перевернула на сковородке два огромных бифштекса, обильно посыпанных подрумянившимся луком, затем помешала жарившуюся картошку.
Лепски раскрутил проволочку, и пробка с громким хлопком вылетела, ударившись о потолок кухни. Кэрол тут же подставила два бокала. Лепски наполнил их, все еще ничего не соображая.
– За нас! – с пафосом произнесла Кэрол, взяв у него бокал. – За самых лучших в мире!
– Угу, – ответил Лепски и мысленно задал себе вопрос, осталось ли что-нибудь от его бутылки «Катти Сарк».
– Ну, давай есть, – воскликнула Кэрол и осушила свой бокал. – Открой вино. Оно на столе.
– Конечно.
Лепски решительным шагом направился в их маленькую столовую. Стол был накрыт. В центре его стояла ваза с розами и бутылка лучшего калифорнийского красного вина.
Лепски начал в уме подсчитывать: шампанское, вино, розы… О Боже! Она, похоже, истратила все деньги, предназначенные на хозяйство.
Кэрол внесла две тарелки с бифштексами, жареным луком и картофелем фри. Зрелище было впечатляющим. Лепски вдохнул дивный аромат, и все его сомнения улетучились. Давно он не ел такого чудесного мяса. Челюсти Тома активно заработали.
– Восхитительно, – промычал он с набитым ртом.
Но затем сомнения с новой силой охватили его.
– Такой кусок мяса стоит уйму денег!
– Он и стоил, – очень довольная собой сказала Кэрол. – Я купила мясо у Эддис.
Холодок пробежал по спине Тома, в груди екнуло. Эддис – самый дорогой мясной магазин в Парадиз-Сити. Он сам частенько заглядывался на нежнейшее сочное мясо в витрине, но, увидев цены, в ужасе торопился прочь.
– У Эддис, вот как?
– Это лучшее мясо.
– Ага… – Том начал жевать медленнее. – Я вижу, ты подстригла газон, солнышко. Выглядит неплохо. Но я мог бы и сам.
– Мне не хотелось заставлять тебя работать в такую жару. Я попросила Джека.
– Джека? Этот коротышка из соседнего бунгало?
– Конечно. За пять долларов он готов даже собственного отца застрелить.
– Пять долларов? Ты дала этому ублюдку пять долларов?
– Вообще-то он запросил десять, но мы сошлись на пяти.
Лепски закрыл глаза.
– Ешь, милый. Не сиди здесь с таким видом, как будто на тебя наехала машина. – Кэрол хихикнула. – У меня есть для тебя один сюрприз.
Лепски открыл глаза и посмотрел на жену.
– Послушай, дорогая, может быть, я забыл о каком-то празднике? Иначе с чего такие траты? Ты же знаешь, что у нас нет таких денег.
– Я знаю, что у тебя нет, но у меня есть.
Глаза Тома превратились в две щелки.
– С каких это пор?
– С сегодняшнего утра. Ты помнишь мистера Бена Айзекса, моего клиента, когда я работала в «Америкэн экспресс».
– Как же! Это тот старый пройдоха, который всегда залезал тебе под юбку, стоило ему войти в офис.
– Не будь таким вульгарным, Лепски. Мистер Айзекс никогда себе такого не позволял.
– Может, и нет, но всегда хотел это сделать. Это одно и то же.
– Послушай, Лепски! Мистер Айзекс был очень милым, порядочным старым джентльменом с золотым сердцем.
– Вон оно что! Ты хочешь сказать, что он сыграл в ящик?
– Да, он умер и был так добр, что упомянул меня в своем завещании.
Лепски отложил нож и вилку.
– И сколько же?
– Не суть важно. Разве это не показывает его доброту? В конце концов, я ведь только добросовестно исполняла свои обязанности. И он…
– Сколько? – прорычал Лепски голосом копа.
– Успокойся, Лепски. – Кэрол снова принялась за еду. – Твой ужин остывает.
– Скажешь ты или нет?! – рявкнул Лепски.
Кэрол драматически вздохнула, но глаза ее смеялись.
– Ну, если ты так хочешь знать… Тридцать тысяч долларов.
– Тридцать тысяч! – взвыл Лепски, вскакивая.
– Разве это не чудесно? Сядь и доешь ужин. Веди себя прилично.
Лепски сел, но аппетит напрочь исчез. Тридцать тысяч!.. Огромные деньги! Он подумал о своих долгах. Вот и выход! Кто бы мог подумать, что этот старикашка Айзекс завещает им такие деньги!
– Так это правда, что у нас есть тридцать тысяч долларов? – спросил он хрипло.
– Я этого не говорила.
Лепски уставился на жену.
– Подожди, ты ведь только что сказала…
– Я знаю, что я сказала. Я сказала тебе, что у меня есть тридцать тысяч долларов. Я ничего не говорила о том, что у нас есть тридцать тысяч, – твердо сказала Кэрол.
Лепски улыбнулся своей обольстительнейшей улыбкой:
– Это одно и то же, беби. Мы ведь супруги и все делим пополам. Значит, и эти деньги…
– Ничего подобного! – Кэрол доела бифштекс и откинулась на спинку кресла. – Послушай меня. Мы уже пять лет женаты, и всякий раз, как только подходит время отпуска, ты начинаешь ворчать о том, что у нас нет денег. Большую часть отпуска ты занят подсчетами и без конца объясняешь мне, что мы не можем себе позволить омара или даже кока-колу! Теперь я хочу настоящего отпуска, Лепски! Я сама все устрою и сама буду тратить свои деньги! И если у меня появится желание, я буду заказывать шампанское к завтраку! Я собираюсь в Европу, в Париж, Монте-Карло… Я хочу съездить в Швейцарию полюбоваться Альпами! Я буду останавливаться в лучших отелях, обедать в лучших ресторанах. И все это благодаря мистеру Айзексу, пусть он покоится с миром!
Лепски только таращил глаза на жену.
– Послушай, – наконец смог произнести он.
– Помолчи. Я приглашаю тебя с собой. Ты можешь либо воспользоваться моим приглашением, либо же остаться дома. Лично я уезжаю!
– Но, дорогая, опустись на землю. У нас столько долгов… А путешествие будет стоить кучу денег.
– Лепски! Долги у тебя, не забывай. У меня нет долгов. Так ты едешь или нет? Учти, с тобой или одна, но я вылетаю в Париж в следующий четверг. Так что ты скажешь?
Лепски был вынужден капитулировать. Деваться было некуда.
– Попробуй-ка останови меня, беби, – воскликнул он и, вскочив с места, крепко расцеловал жену.
– Подумай, Том, разве это не чудесно? О, Том, это должно быть что-то необыкновенное, такое, что мы будем вспоминать о нем всю оставшуюся жизнь. Я куплю фотоаппарат. Представляешь, как раскроют рты соседи, когда я продемонстрирую им фотографии?
Это был верный ход. Лепски просиял. Ничего не доставляло ему большего удовольствия, чем произвести впечатление на соседей.
– Итак, вперед. Париж! Монте-Карло! Швейцария! Черт побери! Представляю завтра физиономию Макса, когда он услышит эту сногсшибательную новость.
– У меня еще куча дел, – мечтательно сказала Кэрол, – Вначале я должна переговорить с Мирандой. Я хочу, чтобы она нам все организовала. Мы с ней вместе работали в «Америкэн экспресс», это очень толковая девушка. Затем надо заняться туалетами. Вообрази себе, у меня нет ни одного приличного платья!
Лепски застонал:
– Беби, только ничего из ряда вон выходящего. А вдруг мы не уложимся с деньгами…
– Замолчи, Лепски. И я должна тебе кое-что сказать. Я собираюсь обновить и твой гардероб. Если ты хочешь выглядеть как бродяга, то я с тобой не поеду.
Лепски сделал недовольную гримасу:
– Это я бродяга? Чем тебе не нравится мой вид? Мне ничего не надо. Бродяга, а? Что ты хочешь этим сказать?
Кэрол тяжело вздохнула:
– Пожалуйста, успокойся. Ты должен выглядеть как преуспевающий красивый муж, а не как зачуханный коп.
Лепски поднял бровь.
– Ах, красивый…
– Чертовски красивый и сексуальный, Том.