Марс выбирает смерть (СИ)

Путь пролегал через складские помещения. Здесь, как и везде на территории учебного заведения, практически не работало электричество. Только изредка глухие коридоры освещались тусклым, интенсивно мигающим светом. Допотопные лампы накаливания периодически приказывали долго жить. Проводка перегорала. Система пожаробезопасности вела себя как-то нервно. В некоторых корпусах ее и вовсе решили отключить.
Морган вспомнил, как использовали учеников в качестве подсветки по вечерам. Преподаватели утверждали, что таким образом обучают воспитанников поддерживать Тление Пламени в течении длительного времени. Однако, Морган подозревал, что они просто экономили на свечах.
Несмотря на все старания учителей, и после занятий силы Тления оставалось достаточно, чтобы гонять сусликов на близлежащей территории. Морган однажды оказался в составе победившей команды, рекорд которой не могли побить в течении целых семи лет. В основном, потому, что возмущенные зверьки покинули место вопиющего бесчинства.
Невольно улыбаясь от всплывающих воспоминаний, Морган все же успевал подмечать любопытные детали. Несколько помещений заполнялись свежим оружием. Первозданный, нетронутый запах смазочных материалов нельзя было спутать ни с чем. Усиленное в несколько раз чутье Жнеца не могло пропустить такой заметной детали. Впрочем, от него этого никто не скрывал. В один из таких складов дверь и вовсе не была закрыта. В узкий проем Морган увидел несколько рядов аккуратно сложенных энерговоронок — портативных аккумуляторов сопротивляемости. Они позволяли выпустить несколько направленных волн с помощью живого носителя. Так обычный храмовник на несколько секунд мог уподобиться Жнецу. Морган отметил про себя, что крестоносцы поступили очень хитро. Учебные заведения Жнецов подвергались проверке крайне редко. Раз в год все ученики, воспитанники детских домов и учителя покидали свою территорию, чтобы могла пройти проверка. Массовое перемещение Жнецов причиняло прорву неудобств властям. На какой бы окраине ни находилась школа, подобные мероприятия вызывали панику не только у местного населения, но и у всей планеты. Вышестоящие инстанции старались избегать лишний шумихи, поэтому вынуждены были оставлять Школы без особого контроля. Учитывая, что ни сложные, ни простые приборы слежки здесь просто не работали.
Впереди шли Этровски с Ханнанбаром. Они иногда что-то тихо обсуждали между собой. По отрывистым фразам Морган сделал вывод, что визит крестоносцев был официально зарегистрирован. И обсуждалась вовсе не детали будущей революции, а нюансы предстоящих жатв. Для наемника стало сюрпризом то, что Этровски снова в строю. А еще то, что Жнецы теперь работают с храмовниками.
Морган отстал. Поравнявшись с остальными, он предпочел плестись в хвосте.
— Я всегда считал, что Церковь несправедливо приписывает себе сопротивляемость, — после незаслуженного прессинга в Моргане почему-то открылась неимоверная тяга поразглагольствовать. — В свое время она просто оказалась более ушлой, чем остальные. Вцепилась в Пламя мертвой хваткой, задавив другие конфессии... Хотя, быть быстрее остальных — тоже своего рода достижение... Хоть и чистейшая политика. Раздел сферы влияния, ни дать ни взять. Ну, ее тоже можно понять... В мире технологий трудно выжить какой-либо религии. Зачем развитому миру дремучие атавизмы? А тут такая возможность... Людям просто нужно было во что-то верить, когда мир летит ко всем чертям... Ладно хоть Жнецы прекрасно обходятся без всего этого дерьма.
Внимательно посмотрев на молчаливого собеседника, Морган хорошенько оценил его реакцию. Которая, впрочем, никак себя не проявила. Среднего роста круглолицый храмовник с румяными щеками, проглядывающими сквозь короткую, но довольно густую черную бородку сохранял спокойную невозмутимость. Такой же черный, как и борода подрясник крестоносца практически подметал пол. Мужчина даже не повернул голову в сторону Жнеца. Осмотрев его с ног до головы, Морган на секунду задумался. Засевшая где-то в глубине души обида не давала покоя.
 
— Когда-то крестоносцы кошмарили вас на собственной же земле. — Морган решил все-таки добиться хоть какой-либо реакции молчаливого собеседника. — А сейчас вы, так сказать, по ту сторону. Самим-то не стремно?
— А у тебя нос как? Не болит? — повернул щекастое лицо крестоносец, проявив изрядную долю сострадания к потерпевшему.
На этот раз уже ему ничего не ответили. До бассейна дошли молча.
Влажность холодного воздуха с лихвой насыщалась запахами дезсредств. Солнечные лучи, что пробивались через широкие окна, лениво отражались от гладкой водной поверхности широкого бассейна. Тусклые отблески гуляли по плавным изгибам, проецируя ломаную паутину света на матовое дно. До неприличия идеально вычищенный водоем, наверняка, занял с десяток бесхозных рук в последние пару дней.
Входящих приветствовали пятеро Жнецов. Двоих Морган знал — приходилось пересекаться еще во времена учебы. Остальные трое были участниками зачистки Ифритов у подножия гор Флегра. Пламя твердо отпечатало их лица в памяти.
Причем, все без исключения Жнецы были сынами анпейту. Это чувствовалось сразу. Желая лишний раз перестраховаться, Этровский исключил любую вероятность прокола. Обычные Жнецы, будто нежеланные бастарды, остались не у дел. Морган знал, что Этровски сделал логичный и правильный выбор, но внутри все равно остался неприятный осадочек. Анпейту при зачатии проводили через себя гораздо более мощный поток Пламени от Жнеца-отца без последствий для организма, и напитывали своих сыновей большей силой. Сыны анпейту меньше ошибались, дольше поддерживали Тление, могли раздувать огромный радиус силы, иногда доходящий до пяти километров. Стоило ли говорить, что такие специалисты у работодателя ценились на порядок выше?
До этого момента Морган никогда не испытывал к подобному раскладу зависть или обиду. Он всегда считал это лишним поводом совершенствовать свои навыки. Иметь полное право сказать, что его умения — не данность, а плод упорного труда, Жнец ценил превыше всего. Единственное, за что наемник действительно испытывал глубокую обиду — это то, что он родился Жнецом.
— Дарова, Морган, — пожал руку наемнику Грен Дуэф.
Остальные последовали его примеру. Приветственная часть прошла быстро. В воздухе висела какое-то тревожная лихорадка. Храмовники, не сговариваясь, отошли в дальнюю часть помещения. Аккурат к противоположному концу бассейна, где на высокой стене красовалось изображение огромного яблока, пронзенного острым длинным мечом с деревянной гардой в виде креста. Грен Дуэф с двумя остальными Жнецами принялись закрывать окна плотной, черной завесой. Помещение медленно погружалось во мрак.
— Пусть сразу все не лезут, — сказал Морган, стряхивая с себя тяжелые берцы.
Оставшись только в плавках и футболке, он начал морально готовиться к погружению в ледяную воду. На то, что за эти годы воду в бассейне начали подогревать, наемник даже не надеялся.
— А сколько? — в голосе Этровски ощущалась напряженная нервность, впитавшаяся в него из окружающего пространства.
— Нисколько. Когда будет надо, покажу, кто первый, — громко сказал Морган, чтобы и другие услышали. — Пусть подойдет к воде и опустит руки. Полностью не надо погружаться.
— Слушай... А не долбанет?
— Не должно.
Долго тренируясь у себя в гараже, Морган сделал вывод, что при удачном начале саму вспышку контролировать достаточно легко. Труднее всего вскрыть ее источник. Для этого требовалось приподнять ту завесу, которую сам он усиленно сторонился. К тому же, тело могло не выдержать нагрузки. Интенсивность Пламени нарастала за сотые доли секунды. При таком раскладе, безусловно, сыны анпейту подходили лучше остальных. Вот только угробив с несколько десятков тазиков и окончательно замочив свой любимый диван, Морган обнаружил, что способность вмещать в себя силу — далеко не одно и то же, что способность уловить изначальный источник Пламени. Тем не менее, утопать с головой в подборку подходящих Жнецов и окончательно вписаться в развитие революции Морган не собирался.