Бремя созидателя

– В твоем мире не пройдет ни секунды.
– А если меня убьют или я сам умру от старости, не найдя верного пути?
– И такое бывает. Множество писателей "сгорели" на своей работе, умерли над своими произведениями, внезапно скончались без видимых причин.
– А можно не…
– Можно. Но твоя книга затеряется в хламе посредственных произведений. Люди только приступив к чтению, почти сразу потеряют к ней интерес. В ней не будет жизни, она не будет цеплять за душу. Все твои труды будут насмарку. Решать тебе.
Я вдруг отчетливо осознал, что вся моя жизнь до этого была пресная и скучная. Стерильная жизнь обычного журналюги: все идет по накатанной колее не зная ухабов. Порой теряешь счет времени. А ведь известный факт – чем спокойнее и размереннее жизнь, тем быстрее бежит время. И наоборот – те, кто живет насыщенной, яркой жизнью, для них время словно замедляется.
Я понял, что сделал выбор. Шанс прожить жизнью своего героя по-настоящему, воплотить в реальность придуманный мною мир дается не каждый день.
– Я согласен. Но у меня есть несколько вопросов, – уверенно сказал я.
– Охотно отвечу.
– Так будет с каждой новой книгой?
– Нет, только с такими, где тщательно продумана структура, механизмы взаимодействия и прочее. То есть самодостаточные, могущие стать автономными миры. Незавершенные или неграмотно продуманные миры лопаются как мыльные пузыри почти сразу, вследствие внутренних неправильных процессов. А то, что принято называть классикой, бестселлером или другими эпитетами, живет и развивается. Так что все зависит от того как и что ты напишешь. Данная книга способна к жизни. Как будет обстоять дело с другими – только твоя работа.
– Условия для главного героя будут точь-в-точь как в книге? Все повороты сюжета и встречающиеся препятствия повторяют оригинальное произведение?
– Нет конечно! Это было бы слишком просто. У тебя черновой вариант своего мира. Войдя в него ты обнаружишь много нового и более интересно. Возможно придется полностью менять сюжет. Ты в курсе, что большинство писателей, создав книгу, иногда кардинальным образом перетряхивали все содержимое: сюжет, характер персонажей, пейзажи и прочее. В итоге получалось абсолютно не похожее на оригинал чтиво. А кто-то и вовсе сжигал свое произведение, как Гоголь, побывав в во вселенной "Мертвых душ", и поняв, что людям этого лучше никогда не читать. Именно поэтому только прожив книгу изнутри ты понимаешь что лучше убрать, а что добавить.
– А я с тобой могу разговаривать, проживая книгу?
– Нет. Ты там окажешься один, совсем один.
 
Глава 2. Недружелюбный мир
Холодно и скучно. Только так можно двумя словами охарактеризовать полярную тундру. Челюсти отбивали сложный ритм чечетки, а тело колотило ознобом. Я, в тоненькой цветастой рубахе, льняных штанах и несуразных кедах лежал на мхе посреди бескрайних северных просторов. По ощущению была либо весна, либо осень. Температура где-то чуть выше нуля. Мутное, затянутое беспросветной мглой небо давило гигантским прессом на сознание.
А ведь главный герой моей книги в оригинале оказывается в более теплых широтах, при этом на протяжении всего повествования не разу не обратив внимание на температурные условия. Вот так поворот! В голове красным цветом пульсировала мысль: надо в первую очередь согреться. В карманах абсолютно пусто, туристических рюкзаков с палатками, запасом тушенки и теплых вещей за спиной не имелось. Вот потеха то будет: умереть в самом начале книги!
Вокруг меня, на сколько хватало глаз, стелился махровый ковер типичной растительности тундры: карликовые березы, мхи, лишайники, ягоды. Где-то вдалеке растительность становилась более высокая. Наверно ивы. Каких либо других высоких деревьев в тундре не встретишь. И что характерно, они почти всегда растут возле водоемов. Значит проблема жажды пока не грозит.
Я побежал, стараясь сохранить равномерный бег. Надеялся согреться и, заодно, не запыхаться. Так-то я спортивный парень. С юности хожу в спортзал. Но дружба со спортом является сезонной. Каждый год, примерно с февраля по май, покупаю абонемент в фитнес-клуб. Постепенно наращиваю нагрузки, по своей, годами отработанной технике, к лету становлюсь достаточно спортивным. Убирается живот, мышцы наливаются заметным рельефом, дыхалка готова к двухкилометровым забегам. И все: далее мой внутренний спортсмен уходит в спячку еще на год.
Поэтому мне удается более или менее сохранять атлетичный тонус тела. Очередной такой период закончился два месяца назад, так что я вполне спокойно преодолел легкой трусцой несколько километров до зарослей ивы. Согрелся немного, но мозг соображал, что драгоценные калории придется где-то восполнять, а ягодами особо не напитаешься.
Предположение о водоеме подтвердилось. Рядом с зарослями ивы протекал чистый, прозрачный ручей, какими изобилует русский север. Он был действительно красив. Будь я туристом, непременно сфотографировал его для страниц в социальных сетях. Чистая, прозрачная вода стекала по таким же чистым белоснежным камням перемежающимся черными, зелеными и рыжими камушками. Но мне было не до красот. Первым делом я глотнул воды. Она была холодная, чистая и очень вкусная. Это придало мне сил.
Все так же актуально стояла первоочередная задача согреться. Если мир, в который я попал, похож на нашу планету, сейчас в тундре может быть как утро, так и день, и даже ночь. Поэтому нужно скорее обустроить себе временное убежище и устроится на ночлег. Ива, росшая по берегам ручья была максимум в три пальца толщиной, так что серьезных строений не построишь. Да и не было для этого никаких инструментов.
В итоге, ободрав все руки и получив ссадины, удалось построить что-то вроде привала. Самую толстую иву я переломил в сторону спускающегося под 45 градусов берега. Выламывать полностью от ствола не стал, так что она стала каркасом жилища. Сломанные с других деревьев ветки тоже слегка переломил под прямым углом и положил на каркас изломом кверху. Затем богато обложил крышу ивовыми стеблями с листьями, чтобы максимально сохранить тепло. Также накидал листьев вовнутрь, сделав лежанку.
Теперь нужен костер! Я понятие не имел как это сделать без спичек и зажигалки. Отдыхая под крышей убежища, максимально напрягал память. Трение древесины о древесину, искры удара камня о камень, лупа или очки под солнцем, молния ударяющая в дерево, граната летящая в поленницу дров. Нет, нужно исходить из того что имеешь.
Я решил попробовать с камнями. Нашел два увесистых, хорошо входящих в ладонь камня с шероховатыми гранями. Собрал трут из мелких сухих веточек, засохшего мха, коры сухих побегов ивы и карликовых березок. Тщательно все измельчил, и стал высекать искры. Они получились слабыми и совсем не стремились зажигать легко воспламеняющийся материал. Сломав ноготь и один раз очень больно, до гематомы, повредив палец, я понял что выживальщик из меня никакой.
Попробовал добыть огонь энергичным кручением сухой палочкой по засохшему пню. После появившейся за полчаса мозоли на левой руке бросил и это дело. В итоге оборвав все мелкие ветки с листьями в радиусе десяти метров набил свое убежище ими почти до крыши. Закопавшись туда полностью, как в стог сена, почувствовал что потихоньку согреваюсь. Листья и ветки были естественной преградой холоду. Так я и вырубился в сон.