Дурная жена неверного дракона (СИ)

— Не сомневаюсь, — улыбнулась я и предложила: — Пока ждём, давай-ка я тебя перезаплету.
Расчески или гребешка под рукой не было, поэтому волосы пришлось расчесывать пальцами. Но даже так мне удалось заплести довольно-таки приличный колосок, увидев который, Райда хмыкнула:
— О, какое чудное плетение!
Заинтригованная девочка принялась ощупывать голову. Но как ни старалась представить чудную косу, не смогла. А когда Арт скупо похвалил мою работу:
— Красиво, — едва не заплакала от досады.
— Как жаль, что нет зеркала, — посетовала я.
Жиаль бросила на меня серьезный взгляд, по которому я сообразила, что сболтнула лишнего. Пришлось прикусить язык.
Вскоре наступило время доставать противни.
Жиаль делала это бережно, в тишине, потому что мы затихли в ожидании... Но тишину нарушил громкий женский голос, ворвавшийся с улицы вместе с прохладным, свежим воздухом:
— Райда, ох, какой запах!
На пороге кухни появилась пухлая женщина в яркой юбке и в добротном жилете, украшенном вышивкой. Кажется, двери здесь не запирали, поэтому появление гостьи стало внезапным событием.
— Это Жиаль расстаралась, — прокаркала Райда, осматривая пришедшую соседку. Судя по тому, как её глаза изучали юбку и жилетку женщины, та пришла похвастаться обновками.
— То-то знакомо пахнет. Думаю, дай-ка загляну...
На кухне было тесно, но гостья уходить не собиралась. Прошла и, как у себя дома, присела на край скамьи, на которой сидела хозяйка с шитьем. Поерзав, заставила Райду подвинуться.
Удобно усевшись, гостья огляделась и, играя бровями, поинтересовалась у старухи:
— Ну, рецепт-то вызнала?
— Ага, — кивнула та. – Запоминай: всё на глазок.
— Тьфу! – шутливо сплюнула гостья. – А я-то размечталась. Хотела состряпать к Осенинам.
— Так купи у Жиаль.
Старуха Райда мне нравилась всё больше. Пожалуй, не стоило судить человека по внешности. Она, конечно, не мать Тереза, но не самая плохая жительница городка.
— А давай, — махнула гостья пухлой рукой, демонстрируя браслет. – Так пахнет, что аж есть захотелось.
На моих глазах произошла первая продажа. А это очень хороший знак.
Вот только совершив покупку, любопытная гостья, которую звали Дерна, не спешила уходить, решив устроить посиделки. Однако на её вопросы Жиаль отвечала скупо или отмалчивалась, а на показное сострадание не реагировала. И тогда та переключилась на меня.
— Какой редкий цвет, — обратила внимание на мои волосы Дерна.
По-моему, он интересный, но не такой уж удивительный, и скорее всего, меня так, слово за слово, пытались разговорить. Поэтому, подражая Жиаль, я равнодушно угукнула и замолчала.
— Мне бы такую, — не унималась гостья. — Ой, было времечко, и у меня были косы… — Мечтательно вздохнула, закатывая глаза.
Не знаю, что у нее когда-то было. Разве что по длине языка она занимала и занимает первое место в деревне. Я бы даже присудила ей титул «главной сплетницы Сагленда».
Подобные люди мне не нравились и, испытывая дискомфорт от её присутствия, я, будто от сглаза, начала чесаться.
Тут поймала себя на грустной мысли, что голову смогу помыть еще не скоро, бальзамы тоже не смогу себе позволить, так что скоро роскошная коса потускнеет, а потом, может случиться так, что в ней поселится живность. Стало противно, кожа зазудела сильнее.
Эх, придется укоротить волосы… Подумала, и тут меня озарила идея!
— Если так нравится, купи её, — предложила я Дерне.
На меня уставились пять пар глаз, а Велла вовсе жалобно ойкнула.
Пока болтливая гостья приценивалась, Жиаль бросила на меня убийственный взгляд и, бочком подойдя, предупредила:
— Такую, как у тебя, можно выгодно продать старьевщику. Но хорошо подумай прежде.
— Так давай продадим, — не унималась я.
— Я куплю! – поднялась со скамьи Дерна и, подойдя, придирчиво пощупала мою косу, заодно взвесив её на ладони.
— Кто больше заплатит, тому Инна и продаст, — сверкнула глазами Жиаль.
Чтобы не показывать заинтересованность, я задумчиво намотала прядь на палец и с сомнением в голосе заявила:
 
— Ну, даже не зна-аю.
Начался галдеж и торг…
В итоге я лишилась косы почти под корешок, зато Арт получил новую рубашку, штаны, курточку; Марти старенькие сапожки на овчине; Велла поношенное, но симпатичное платьице, а я, поеденную молью, душегрейку, которая висела на мне, как на вешалке. Зато в ней было тепло!
Для меня это стало хорошей ценой. А вот Жаиль готова была меня убить взглядом.
— Не хвост – отрастет, — подмигнула я ей, довольная сделкой. И, когда Райда и гостья вышли из кухни во двор, смачно почесала голову.
От ужаса у Жиаль округлились глаза. Очертив на груди защитный круг, она бросилась успокаивать меня:
— Ничего! Выведем!
— Нечего выводить. Я пошутила, – призналась я. За что чуть не получила плошкой по макушке.
— Ну и шутки у тебя, Инна! — принялась обмахиваться Жиаль, пытаясь прийти в себя от пережитого волнения. – Нам только сейчас чесуна не хватало. Ладно! Арт! – Позвала сына. — Пора собираться!
***
Провожали мы Арта с волнением.
— Сначала пройдись вдоль улицы, к лавке не суйся!— наставляла Жиаль сына, который в новой одёжке выглядел замечательно. Теперь на Арта было приятно посмотреть. К тому же у него глаза честные, вид порядочный, вызывающий доверие, и сразу видно, что мальчонка из хорошей семьи.
— Все будет хорошо, мам, — улыбался Арт, бережно закутывая корзину с выпечкой в шаль, что одолжила Райда.
– Защити тебя Светлая, – наложила на сына Жиаль защитный круг. – Иди. Долго не задерживайся!
За удаляющейся ладной фигуркой Арта мы смотрели, стоя на крыльце.
— Защити тебя Светлая, — тихо прошептала Жиаль, когда сын свернул за поворотом и скрылся за пожелтевшими деревьями.
Я думала, сейчас пойдем в дом, однако она взяла меня под локоток, наклонилась ближе и, глядя в глаза, неожиданно спросила:
— Кто ты такая?
От вопроса у меня волоски поднялись на загривке. Неужели я себя выдала? Как? Чем теперь это обернется?
Жиаль ждала ответа и сверлила меня испытывающим взглядом.
— Это так важно? – ответила я, стараясь сохранять хладнокровие и не показывать подступающего волнения.
— Ты была в дорогой сорочке с широким кружевом, которое носят только в больших городах. Ты не знаешь стоимости вещей. Сожалеешь о зеркале, которое стоит целое состояние! У тебя нежная кожа, хрупкие запястья, а цвет косы, как у знати! – В доказательство Жиаль коснулась моих, разлохмаченных ветром, прядок.
— Какая разница. Что было – сплыло, — фыркнула я, показывая, что расспросы мне не нравятся.
— Может быть, тебя ищут? У тебя должны быть родные.
— Никто меня не ищет! – Я высвободила руку и отступила он неё.
— Инна, это не моё дело, но зачем ты пытаешься заниматься тем, чего можно избежать? Не лучше ли тебе вернуться в семью?
Теперь я поняла, к чему вопросы. Немного отпустило, однако душевные раны все-таки разбередили. Не отвечу сейчас, придется отвечать позже. Жиаль так просто не отстанет. Лучше уж раз и навсегда закрыть тему.
— Не только у тебя родственники оставляют желать лучшего. — Мне казалось, что я сохраняла хладнокровие, вот только голос внезапно просел, выдав моё душевное волнение. Покашляв, я продолжила: – Жаловаться не стану. Но и лгать не буду. Поэтому давай закончим разговор.
Жиаль как будто ударили под дых. Прижав руку к груди, она часто-часто заморгала. Я подумала, что от возмущения, и поспешила заверить:
— Уверяю, ничего постыдного или дурного я не совершала. Мне это просто неприятно вспоминать.
Мотнув головой, Жиаль шумно вздохнула и, продолжая часто смаргивать, сбивчиво затараторила:
— Не подумай, Инна, я не пытливая. Просто… Мой путь столь суров, что иногда в отчаянии я готова сдаться. Скитаться без дома, без поддержки, без медяка в кармане… — разве что врагу пожелать. Если можешь, если есть хотя бы небольшой шанс к примирению с родными, не отказывайся от него...