Отмеченный молнией (СИ)

– Ха-ха, а вот это ловко, – рассмеялся вельможа. – Ну, и что он?
– Прочитал ей нотацию и отпустил с миром. Данные записал. Данные, конечно, она все переврала. 
Вельможа в капюшоне вновь обернулся к окну.
– А это нам не подходит случаем? Он отпускает преступницу, воровку. Вместо того, чтобы предать ее в руки закона?
Человек у окна сделал маленький шаг к столу. В отблесках свечи стали видны его длинные черные волосы и ухоженная бородка. 
– Мы все обдумали и отбросили эту возможность. Потому что простому народу сочувствие свойственно. И вся история может послужить укреплению его репутации, а не наоборот.
Вельможа в плаще испустил недовольный вздох.
– Значит, тут тоже неудача. Но насколько мне известно, у тебя были инструкции, что предпринять далее. 
Посетитель отчаянно замотал головой.
– Прошу освободить меня от этого ваша светлость. Аванс верну, если нужно свои деньги вложу, но такое... Как бы то ни было, как бы к нему не относились сослуживцы, у него имеется заступник. И это такое лицо, которое карает жестоко. Тем более, что задача устранить его не стояла. Перерезать сухожилье на правой руке во время случайной кабацкой драки. Легко сказать! Кто бы за это не взялся, его неизбежно поймают на месте. Дальше начнут крутить и еще неизвестно на кого он покажет. Нет, ваша светлость, риск слишком велик. Ни я, ни мои люди на это не согласны.
Гость говорил с почтением в голосе, но его слова звучали твердо. Возникла безмолвная пауза, затем человек в плаще нарушил всеобщее молчание.
– Что же, ты сказал свое слово. Я полагаю оно сказано от имени всех твоих дружков. Можешь идти. Позже мы сообщим тебе свое решение. 
Через минуту посетитель вышел из загадочного дома на Пчелиную улицу. Он какое-то время стоял неподвижно и жадно хватал ртом воздух, словно не мог им надышаться. Потом побрел в направлении переулка, откуда появился изначально. Он шагал неуверенно, как будто выпил лишнего. 
Дом смотрел ему в спину глазницами стрельчатых окон, в которых, как узкие змеиные зрачки сверкали отблески свечей. 
Этот массивный человек не остался единственным посетителем дома за сегодня. Чуть позже туда заглянули еще два гостя. Они приходили по одному, двигались воровато, ступали нехотя. А уходили так, как будто вырвались из могилы. 
Когда за последним из этой троицы захлопнулась входная дверь, вельможа в капюшоне сделал жест человеку, который все время стоял у окна, чтобы тот присел на стул напротив. Тот немедленно исполнил его просьбу. Один из стражей отлучился на кухню, чтобы выставить на стол распечатанную бутылку вина и два бокала. 
– Ну, что ты полагаешь по поводу этих бездельников? 
Его собеседник неторопливым движением разлил вино по бокалам. Теперь его физиономию в достаточной степени освещала свеча. Это было породистое лицо человека, привыкшего к роскоши и достатку. Тщательно подстриженные усики и бородка, а также уложенные волосы выдавали кропотливую заботу о собственной внешности. 
– Ваша светлость, приходится признать, что мы потерпели крах в начинаниях. Этот молодчик кажется мне неуязвимым. 
– У вас, граф, скверная привычка не отвечать на вопросы. 
– Приношу извинения, ваша светлость. Вы спрашивали насчет этих жуликов… Бесполезные люди. Ни совести, ни чести. 
– Бесполезные, так ты изволил выразиться? Запомните, сударь, в наших делах нет места бесполезным. Либо они тебе полезны, либо их бесполезность сразу начинает вредить, – на двух последних фразах в голосе человека в капюшоне прозвучала сталь. 
– Так вы хотите их…, – на этом месте тот, которого назвали графом понизил голос, а потом смолк совсем. 
Из-под капюшона холодно блеснули глаза его собеседника. 
– Мы не трогали этих отщепенцев, позволяли им принимать собственные ставки на войну. Тем самым они обогащались за наш счет. Более того, их независимость подавала остальным дурной пример. Теперь все трое нас серьезно подвели. Нет, все еще хуже – они позволили себе проигнорировать наше поручение. Эти отговорки – полная чушь. Все намного проще. Они боятся Накнийра больше, чем меня. Вот тебе и весь ответ. Мы не можем оставить безнаказанным такое неуважение. А наказание у нас, как известно, одно. 
 
Смоляные волосы графа качнулись в такт его кивку.
– Способ? – Деловито осведомился он. 
– Мы поручим это дело нашему молодому протеже. Он, кстати, должен вот-вот появиться. Пора ему отрабатывать авансы. 
Граф в задумчивости прикусил нижнюю губу.
– Ваша светлость, вы полагаете, что он согласиться на это? Он же все-таки дворянин. А тут такое…
– На это и еще на очень многое. Либо я совсем не разбираюсь в людях. Этот юноша весьма целеустремленный человек. Между ним и тем, к чему он стремится просто появилось несколько преград. Ему предстоит снести их все. Включая интересующего меня индивидуума. 
– Как и его тоже?
– Именно. Только нужно провести операцию очень тонко. Мы станем подкидывать подсказки, по которым, как по дощечкам хлипкого моста этот выскочка пойдет навстречу своей гибели. 
– А может стоит поступить проще? – Предложил граф. – Стрела с тяжелым наконечником, пущенная с крыши, способна насквозь пробить человеческое тело. 
– О, нет, – со злым смехом ответил человек в капюшоне. – Такой вариант нам не подходит. Во-первых, Накнийр может расценить это, как личный выпад. Ранение – это одно, тем более полученное во время случайной потасовки. А смерть от рук наемного убийцы – совсем другое. Такое не прощается. Я бы, по крайней мере, не простил и все силы бросил на то, чтобы рассчитаться с человеком, который нанес мне оскорбление. 
– Это было «во-первых», – с легкой улыбкой напомнил граф. – Значит, есть и «во-вторых».
– Разумеется. И это «во-вторых» важнее, чем «во-первых». Мой друг, запомни, что месть – это великое удовольствие. Предположим, что некий субъект увел у тебя красотку. 
В лицо графа бросилась кровь. Его собеседник попал не в бровь, а в глаз. Не делая труда замечать, какое впечатление произвели его слова, человек в капюшоне продолжал:
– И вот ты решаешь отомстить. Если ты огреешь обидчика дубиной в темном коридоре, то достигнешь цели, но не получишь удовлетворения. Месть – это не результат, а процесс. Отсрочка только увеличивает степень получаемого удовольствия. А времени у нас предостаточно. 
В этом момент дверь в помещение приоткрылась, и в проеме возникла голова охранника, который обыскивал всех посетителей. 
– Ваша светлость, господин, которого вы ожидали, прибыл. 
– Отлично, – человек в капюшоне придвинулся к столу и хищно потер маленькие ладошки. – Зови. 
– Подвергнуть досмотру? 
– Ни в коем случае, – тот, которого все титуловали «вашей светлостью» повернул голову к стражникам. – Вы пока свободны, господа. Возьмите бутылку и выпейте за наше здоровье. Это отличное вино. Его привозят к нам из далекого Ильсингара. Наслаждайтесь!
Четвертый посетитель разительно отличался от троицы, что побывала в этом доме до него. И дело было даже не в его молодом возрасте, а в манере держаться. Его осанка говорила о полной уверенности в своих силах, глаза смотрели дерзко, подбородок был приподнят, как у владетельных особ. К его поясу были приторочены ножны, в которых судя по их толщине и форме, находился легкий изогнутый меч. 
Охранник с вежливой улыбкой поприветствовал гостя и широко распахнул перед ним дверь.
Молодой человек оставался в доме гораздо дольше, чем предыдущие посетители вместе взятые. Более того, он не был первым, кто покинул этот особняк сегодняшним вечером. Вновь к дому подкатила уже примелькавшаяся за день резная карета и из двери вышел тот, кого все называли «вашей светлостью». Он забрался в экипаж, а вслед за ним туда сели трое из четырех людей в черных одеждах. 
Через полчаса в доме одна за другой погасли свечи, а каждое его помещение погрузилось во мрак. Затем входная дверь распахнулась, и на пороге появился граф в компании юноши с изогнутым мечом.