Мама для крошки-дракошки, или жена Хранителя Севера (СИ)

Кухарка сдулась, прикусила губу, а после цыкнула на одного из мальчишек-поварят:
— Подай госпоже поднос, недоросль. Не донесет же.
И отвернулась. А я, пользуясь возможностью, тут же нагребла вкуснятины. Имею право: сегодня и мой день тоже. Всем, правда, плевать, но что поделать, что поделать. Я забочусь о себе сама — и это не так плохо!
Все свое богатство я унесла на чердак, где надежно спрятала в покосившийся буфет. И, прежде чем надежно припечатать все магией, ухватила две шоколадные конфеты и чашку. Что-то мне подсказывает, что сегодня все пойдет не так, как обычно.
Устроившись на подоконнике, я принялась ждать. Нонна Шавье не освободится еще несколько часов: шутка ли — благословить каждого входящего, а после и весь дом? Затем отдохнуть и встречать гостей вместе с хозяйкой праздника!
— Сидишь? — холодный голос сестры вырвал меня из раздумий.
— Сижу, — я лениво повернулась к ней, — с днем рождения, Кики.
— Не называй меня так, — резко произнесла сестра. — Каково это — быть изгоем в своей семье, м-м-м?
Я пожала плечами:
— Неприятно, но терпимо. Каково это — быть Предназначенной Дракону?
— Очень приятно, очень.
— Я видела, как лазурный дракон нес по небу золотую клетку, — я прижалась щекой к холодному стеклу, — ты уж напиши, какого цвета будет твой хозяин. А то пролетишь над нами, а мы и не узнаем.
— Тебе-то что, — зло процедила сестра, — ты будешь на фабрике горбатиться, головы не поднимешь.
— Стерпится-слюбится, — равнодушно бросила я.
— О нет, не стерпится, — протянула сестра, — он тебя не простит.
Я удивленно посмотрела на Кики.
— Он меня?!
— Ты так его обсуждала с подружками, так высмеивала, — с удовольствием произнесла сестра. — Сначала привечала, а после при подружках высмеяла его чувства. Выбросила на помойку ожерелье, что он тебе подарил…
— Ты…
— А ты думала, что я не забуду твою попытку украсть у меня счастье? — оскалилась Кики. — Ты пыталась забрать у меня метку!
— Да не пыталась я!
— В ту ночь, когда ты получила свой ожог, я горела заживо, — зашипела сестра, — мать с отцом удерживали меня магией, а я видела, как тает рисунок на моей руке. Ты хотела испортить мою жизнь и не смогла. А я — смогла. Потому что кто-то из нас полноценный человек, а кто-то лишь ненужная деталь, запасная.
— Шордаг любил меня или тебя в моем платье? — заинтересовалась я. — И что чувствовала ты, когда он ухаживал за тобой-мной? Уж я-то помню, что тебе нельзя было на ярмарку ходить. И в Академию тебя не отпустили, чтобы дракону достался не пользованный товар.
Кики взмахнула рукой, собираясь отвесить мне пощечину, и тут же замерла: я вырастила ледяной щит.
— Только посмей, сестричка. Мне плевать на очередное наказание. Я больше не жду от родителей ни любви, ни понимания. Поедешь к своему дракону с переломанными руками, ясно?
— Шордаг тебе за все отомстит.
— А вот и нет, — я усмехнулась, — а вот и нет. Теперь, когда я знаю правду, я смогу все повернуть так, как мне надо.
«Точнее, смогла бы. Наврать мужчине с три короба, что меня родители заставили так сказать о нем, или придумать что-то поинтереснее, повиниться, сказать, что все понимаю и больше не рассчитываю на его любовь, но… Не хочу. Не могу», — подумала я.
Однако же и этот вариант со счетов сбрасывать не стоит. Придется действовать очень быстро, едва лишь Кики покинет дом, как я… Вдох-выдох, Фике, вдох-выдох, что-то ты сегодня выбиваешься из образа смирившейся мышки. Спрячем ледяные колючки и забудем обо всем. Тем более что все, что можно было сделать, сделано, и теперь остается лишь ждать.
Кики, стоявшая молча, вдруг криво улыбнулась.
— Можешь не ждать, сегодня к тебе никто не придет.
— Благородная леди ошибается, — тихий голос нонны Шавье заставил меня вздрогнуть. — Дела храма ждут, если измученной душе нужен исцеляющий покой нонны.
— Шла бы ты праздновать, Кики, — сказала я, слезая с подоконника. — Люди хотят видеть Предназначенную, им же нужно о чем-то писать родственникам в соседние города, правда? Готова поспорить, в день твоего отбытия у нас рухнет забор — столько будет желающих посмотреть.
 
— А ты, я гляжу, осмелела, — сощурилась сестра, — я буду счастлива. Мой будущий муж — дракон, богатый и красивый!
— Так это же прекрасно, — усмехнулась я, — радуйся. Улыбайся, иначе люди заподозрят неладное. А ну как сочтут, что ты недостаточно счастлива?
Бывало и такое, что Предназначенные пытались избежать своей участи. Драконам не так легко найти своих вторых половинок. Отпустив искру, они не могут следить за дальнейшим ее следованием. И только раз в год биение искры отдается в родовых артефактах чешуйчатых гадов. Но если девушка сама не придет в храм… Ох, искать ее можно долго. Если родные не напишут в храм о золотом узоре.
Я не вижу в этом ничего хорошего. И если бы меня заставили выбирать, я бы предпочла побег. Тщательно продуманный, подготовленный побег.
— Мое счастье беспредельно, Фике, — проронила сестра. — Тебе следует спуститься вниз, Шордаг приглашен, и ты обязана его сопровождать.
— Мне мои обязанности известны получше тебя, — осадила я ее. — И приказывать ты мне не можешь. Иди, на этом чердаке тебе официально не рады. Ты не нужна мне, Кристин.
«Ты не нужна, Фредерика», — бросила мне однажды сестра. А я… На тот момент я искренне верила в особую, мистическую связь близнецов. И эти слова причинили мне почти физическую боль. Долгое время я хотела вернуть их ей, а после забыла. И сейчас… Сейчас это было правдой. Если и есть меж близнецами связь, то нам она досталась изрядно попорченной.
Сделав шаг вперед, сестра сбросила на пол конфеты, растоптала их и коротко выдохнула:
— Приятного аппетита.
Резко развернувшись, она покинула чердак.
— Леди Кристин беспокоится из-за того, что мне не удалось прочесть узор на ее руке, — проговорила вдруг нонна Шавье. — Нет такого драконьего рода.
— Не понимаю, — прошептала я.
— Нет одинаковых меток, но есть схожие узоры. Драконы северного предела награждают своих избранниц серебряной меткой. Она может быть похожа на снежинки или иней, или морозную вязь. Драконы Востока издревле используют рисунок собственной чешуи, Западные драконы превыше всего почитают небо, а потому их метка похожа на полупрозрачные облака. И, наконец, Юг — растительно-цветочный орнамент.
— Но у Кики нет ничего из этого, — прошептала я.
— Истинно так, — кивнула нонна.
И помогла мне сервировать стол.
— Возьми, дитя.
В чистую тряпицу был завернут кулон путешественника.
— Нонна…
— Тебе пригодится, — по-доброму улыбнулась она. — Надеюсь, что ты найдешь свой путь.
Я могла только кивнуть.
Кулон путешественника! Подумать только, как она смогла найти такую редкость.
— Он ведь ваш, — дошло до меня.
— Теперь он твой, капни кровью, чтобы никто не смог отнять, — посоветовала нонна и замолчала.
А я, прокусив палец, провела по кулону алую полосу, которая тут же впиталась. Теперь я не замерзну в мороз и не измучаюсь в жару. Кулон путешественника — серьезное подспорье для будущей беглянки.
— Иди, дитя. Лучше, если старшая леди Дьерран обнаружит тебя в твоей комнате, — сказала нонна. — Я уберу здесь.
— Благодарю, нонна.
Тяжело вздохнув, я поспешила покинуть чердак. Боюсь, что мне не удастся отсидеться в своей комнате.
И правда, только я успела упасть на постель и подхватить книгу, как дверь моей комнаты распахнулась.
— Фике, ты еще не собрана? Сегодня Кристин исполняется девятнадцать лет, а ты еще не готова?
— У меня и подарка нет, — я пожала плечами, — и, кстати, не только Кики исполняется девятнадцать.
— Ты не приготовила для сестры подарок? — удивилась матушка.
— У меня нет карманных денег, а работать мне запретил жених, — напомнила я. — Так откуда возьмется подарок?
Леди Дьерран нахмурилась, как будто пыталась что-то вспомнить, и через секунду осуждающе произнесла: