Покушение на убийство

  
Один
Джошуа почувствовал прилив адреналина, посмотрев вниз, на площадь. Он был на высоте двухсот футов, на острие шпиля церкви эпохи Регентства. Отсюда ему был виден каждый заполненный людьми уголок внизу. Знакомое ощущение от выброса адреналина разлилось по телу. Это была высшая точка напряжения любого задания, момент, когда отступать некуда; это было то, ради чего он жил.
В оптический прицел винтовки ему была видна каждая деталь. Джошуа жадно впитывал информацию, лишь на мгновения отвлекаясь на потенциальные препятствия. Менее опытному профессионалу потребовалось бы больше времени, чтобы взвесить и оценить все данные. Джошуа же был очень подготовленным.
Он отодвинулся от прицела — тот показал ему все, что мог. Вместо этого он оглядел толпу внизу невооруженным глазом. Толпа была несметная. Он не в первый раз задался вопросом о том, насколько неподходящим было место. Джошуа понимал политический аспект. Где, как не на Трафальгарской площади, лондонском памятнике военной славы, чествовать героев недавней войны на Ближнем Востоке? Однако исторический резонанс отнюдь не делал площадь более безопасной.
Хаос внизу заставил губы Джошуа искривиться в мрачной улыбке. За местностью могут следить лучшие мировые охранные структуры, но любые проблемы на их пути сыграют Джошуа на руку. В данный момент имя этим проблемам — легион.
Джошуа вновь взялся за винтовку.
Едва заметным движением ствол взметнулся вверх, а глаз Джошуа скрылся за прицелом. Пристально осмотрев крыши ближайших строений, Джошуа меньше чем за минуту обнаружил девятнадцать снайперов. Редко, можно даже сказать, в уникальных случаях, ему это удавалось так быстро. Но, с другой стороны, это дело само было уникальным. Все предыдущие задания в длинном послужном списке Джошуа объединяло одно: необходимость скрываться, чтобы достичь цели. Но только не сегодня; сегодня Джошуа обязан был быть на виду. В противном случае каждому из тех девятнадцати стрелков было бы весьма интересно, куда подевался их двадцатый коллега.
    
Два
Менее чем в четырехстах ярдах, у окна, стоял Джо Дэмпси. Обзор у него был столь же прекрасный, как у Джошуа. Чего нельзя было сказать о его настроении.
Половину своей жизни Дэмпси занимался тем, что находил и нейтрализовал угрозы, предвидел непредвиденное и немыслимое. Восемнадцать лет такой работы на любом оставят отпечаток, и Дэмпси не был исключением. Он всюду видел опасность и иногда задавался вопросом, выучка ли тому виной или обычная паранойя. Но сегодня такие вопросы его не волновали. Сегодня опасность была очень реальной.
— Внизу, как я погляжу, без изменений? — Мягкий голос с отчетливыми эдинбургскими переливами прервал размышления Дэмпси, и тот повернулся к говорившему.
Каллум Макгрегор сидел за единственным столом в комнате. Начальник Департамента внутренней безопасности [1] был мужчиной исполинских размеров: под два метра ростом и весом больше ста двадцати килограммов, он целиком занимал пустой стол.
Дэмпси молча подошел к начальнику. Будучи сам крупным, двигался он легко, и, придвинув стул к противоположной стороне стола, не дожидаясь разрешения, сел.
Он посмотрел Макгрегору в глаза.
— Изменений не будет, Каллум. Мы не можем контролировать столь большое и открытое пространство. — Его голос был более резким, напряженным и менее деликатным, чем у Макгрегора. Этого стоило ожидать: у Макгрегора был голос дипломата, у Дэмпси — голос, грозивший дипломату.
— Ты ведь знаешь, что учишь не того, Джо. Но это ничего не меняет — мы сделаем все, что в наших силах.
— Наших сил недостаточно.
Ответ Дэмпси был грубоватым, но не нарушал субординации; Макгрегор был выше чином, но взаимное уважение стирало звания. Он продолжил:
— Дело не только в цифрах, там семь разных агентств, Каллум, и все работают независимо друг от друга. Бог знает зачем нам столько. Если бы мы остановились на одном, то могли бы следить за всем как следует.
— Американцы никогда не доверили бы нам охрану президента Ноулза, Джо. Это было очевидно еще до угрозы Томпсону.
Все это Дэмпси уже знал.
— А мы бы не позволили им работать в одиночку. Мы ни за что не рискнули бы потерять кого-либо из высокопоставленных лиц — президента или бывшего президента — на британской земле. То есть нянек было слишком много еще до того, как наши отдельные ведомства начали склочничать за место. Учитывая все это, бардак мог бы быть в разы хуже.
Дэмпси откинулся на стуле. Его раздражало, когда Макгрегор был прав, что случалось весьма часто. Но даже зная причину, совладать с фактами было непросто: на мероприятие приедут и бывший, и нынешний президенты США. Даже без британских политиков, путающихся под ногами — а они непременно будут путаться под ногами, спасибо огласке, — это не что иное, как ночной кошмар.
Если сегодня планируется теракт, подумал Дэмпси, предотвратить его сможет только чудо.
Оживший в ухе наушник прогнал эту мысль.
— Президент покинул Музыкальную комнату. Бамбук выдвинется через девять минут. По моему сигналу: три, два, один — вперед.
Секретная служба США больше ста лет охраняет президентов страны, даже тех, кто уже покинул пост. За это время технику отточили до совершенства: четыре коротких предложения — это все, что требуется, чтобы предупредить каждого агента.
Обратный отсчет пошел.
Дэмпси сверил часы, когда голос сказал ему в ухо: «Вперед». Макгрегор сделал то же самое. Эти двое видели больше боевых действий, чем среднестатистический пехотный взвод. Им доводилось выполнять тайные задания по всему миру, и по сравнению с ними сегодняшнее было плевым делом. И все же Дэмпси мучило предчувствие.
Он встал, и его рост под метр девяносто выгодно подчеркнул прямую, как шомпол, военную выправку. Благодаря росту в сочетании с мощным телосложением, которое угадывалось даже под костюмом, Дэмпси выглядел устрашающе. Картину дополняли темные пронзительные глубоко посаженные глаза и лицо, на котором лежал отпечаток жизни, прожитой в опасности. Он не был неприятным мужчиной — напротив. Но когда это было необходимо, Джо Дэмпси умел вселять ужас.
Сейчас же он встретился взглядом с Макгрегором — и все было ясно без слов: беспокойство на лице начальника было достаточно красноречивым.
Возможно, в конце концов, не у одного Дэмпси было дурное предчувствие.