В теле пацана (СИ)

Половину пути я успел пройти, прежде чем случился новый поворот. Тигр получил стрелу в шею, разбесился ещё больше. Бросился на принцессу. И нарвался на одного из рыцарей, который без промедления преградил ему путь. Воина смяло в то же мгновение, один из бастардов попытался тыкнуть зверя в бок, но получил лапой по руке. Меч вылетел, и, кажется, вместе с кистью. Ой — ё!
Бастард вскрикнул скорее от ужаса и повалился на спину.
Рыцарь попытался его прикрыть и застать тигра врасплох сзади. Но тут вмешалась Вебисида, отшвырнула мужчину в сторону, перекатилась, скрывшись на мгновение в снегу. Схватила грубо принцессу, сунула себе под мышку! И бросилась вниз с обрыва!!
Что там с высотой, я мог только догадываться. Но судя по удаляющему бешеному визгу принцессы, лететь и лететь!
Уцелевшие рванули в разные стороны с криками и визгом. Оба бастарда кинулись к пещере и стали обречённо возиться в снегу. А тигр просто остался на месте.
Он увидел меня.
Метров тридцать между нами, и я вскидываю автомат. Злой, как собака, потому что горы трупов! И от запаха крови безумие пульсирует в мозгу.
Саблезубый тигр — переросток смотрит на меня изучающе и заинтересованно. Вот же ряха широкая. Осознанный взгляд пугает до чёртиков, но я не намерен отступать. А затем он начинает движение. Первый опасливый шаг, второй. Только сейчас заметил, что не всё с ним хорошо. Шкура свисает сбоку, уже пять стрел торчит, прихрамывает на одну лапу. Но третий шаг он делает уже с прыжком, преодолевая расстояние сразу на треть.
— Обезумевший бастард, — раздаётся от убегающих рыцарей. — Всё же решил сдохнуть.
— Кристиан, не геройствуй! — Кричит уже с пещеры мой сводный старший брат.
Второй натягивает лук, видимо, хочет отвлечь зверя. Но тигр прижимает уши к широченному черепу, он готовит прыжок.
А я упираю приклад в хилое плечо, совмещаю мушку с целиком. Ибо промахнуться никак нельзя. Патроны семь шестьдесят два с такой дистанции должны пробить его черепушку. Должны…
Мышцы на ляжках зверя буквально взбугрились. Тигр превратился в сжатую пружину для прыжка. Я нажал на спусковой крючок.
Грохот! Звон от вылетающих гильз! Три удара отдачи я выдержал стойко, а затем потерял контроль. Первые две пули вошли зверю точно в лобную кость, я слышал стук. Дальше ушло всё вверх. Ствол задрало от отдачи. Убрал палец, от удара по нему автоматических механизмов, перестал его чувствовать практически сразу. Но эта боль ничто.
Перед глазами тигр, который всё ещё хочет прыгнуть и разорвать меня. Я даю вторую очередь, яростно вцепившись в автомат. Разряжаю обойму полностью, уже по трупу, осознавая этот факт только после того, как дым от пороха рассеивается. Нет, это даже не дым, просто хлопья снега поднялись. От дыма только едкий запах.
От грохота звон в ушах. И, похоже, эхом разнеслось до самых вершин. Показалось даже, что под ногами завибрировало из — за надвигающей лавины.
Гробовая тишина. Даже стоны за спиной прекратились. В расстрелянную тушу прилетает стрела бастарда. Зверь не реагирует. Глаза его открыты, смотрит на меня красными зенками с укором. Мол, что ж ты парень играешь не по правилам.
Вот — вот. Иду к обрыву, куда Вебисида сиганула. Сам в каком — то полуобмороке, или под лёгким наркозом, не до конца осознаю серьёзность происходящего. Ноги еле плетутся, даже когда вступаю на твёрдую землю. Воительница здесь ураганом пронеслась в конце, оставив борозду, будто её снегоуборочной машиной сделали.
К самому краю подошёл. Следы уходят вниз. Похоже, на заднице она прокатилась, как на горке в аквапарке. Далеко они укатили. Что ж. Вряд ли в надёжных руках великой воительницы у принцессы будет хоть одна царапина. Очень надеюсь, что целой задницу Ангелине оставят лишь для того, чтобы папаня сам выпорол, как следует.
И ко мне вопросы, возможно, будут. Но о показаниях я подумаю, чуть позже. А пока нужно уничтожить улики.
Снимаю с плеча ремень автоматный и что есть сил швыряю свой верный АКМ. Как бы не было жалко… Нельзя, чтобы его увидели пытливые умы. Судя по оружию, местные порох ещё не изобрели. И не надо бежать впереди паровоза.
 
Оборачиваюсь. У тигра уже рыцари и бастарды стоят. И то на тушу, то на меня смотрят. Со стороны дороги ещё люди подтягиваются. Двое воинов и шесть охотников, это если у меня от слабости в глазах не двоится.
Коленки подламываются всё же. Оседаю на задницу. Кажись всё, силы оставили окончательно. Такое ощущение, что организм, когда являю что — то серьёзное, не сразу высасывает из меня нужное количество энергии.
Или я просто на адреналине до сих пор держался.
— Маленький лорд! — Доносится издалека визгливое. — Кристиан!! Защищайте лорда!
Я даже слышу, как по снегу скрипящему бегут мои ненаглядные мамочки.
— Всё, сдох, саблезубый, не орите, — ворчат им вслед. А они всё равно бегут так отчаянно.
А ко мне, наконец — таки, приходит спокойствие и умиротворение.
Заваливаюсь на бок, щекой на рыхлый снег аккуратно, и даже с нежностью, чтобы в нос не попало. А там начинает хлюпать вода, плавится снег от горячей кожи. Полностью расслабляю тело. Жарко… и так хорошо.
  
Глава 12
 
Глава 12. ПОСЛЕДСТВИЯ
Первый час после битвы прошёл в полуобморочном состоянии. Помню отчётливо почему — то, что первой меня коснулась именно Элиза, тронув за щёку.
— Какой горячий, — сказала она и рухнула в следующую секунду, как подкошенная. Одна служанка в обмороке, другая в истерике. А я вдруг сил набрался, как самый настоящий энергетический вампир…
С охоты возвращались, как побитые собаки. Тридцать два человека убитыми и десяток тяжелораненных, половина лошадей плелось без всадников. Зато другие запряжённые тянули повозки, полные истерзанных трупов. Так спешили попасть в город до ночи, что бросили палаточный лагерь со всей провизией.
Только во дворце я узнал, почему такая спешка. И не поверил ни единому слову наставника, когда тот всё изложил.
А суть проста. Одержимый зверь сильнее такого же обычного в разы. Он не чувствует боли, умён и мстителен. По большому счёту — это слуга вампиров, который не боится дневного света. Главная фишка такого пакостника, что он заражает своей слюной. Ночью трупы восстанут, превратившись в зомби, а покусанные станут сумасшедшими и неадекватными, а после смерти тоже превратятся в зомби. Поэтому всех мёртвых спешили сжечь, а раненных посадить на карантин. Не всех же он кусал, больше ранил когтями.
Кого кусал, тот не выжил. По крайней мере, меня в этом уверил Деодор. Может, утешил. Негуманно же добивать раненных.
Меня на карантин не сажали, хоть я и был в непосредственном замесе. По одежде и так всё было ясно. Нигде не порвана, дырок нет, в крови не испачкана.
Ещё в лагере бессовестно пустили слух, что саблезубого тигра добил в итоге бастард Эрик, вогнавший стрелу уже в труп. У него не было ни царапины, в отличие от его братца Олафа, которому оторвало кисть. Пока все оказывали помощь раненным и собирали трупы, Эрик с двумя охотниками старательно разделывали тушу. Шкуру себе, бивни себе, а главное — хвост тоже себе.
Вебисиду подобрали где — то на середине пути, когда она мчалась на коне обратно биться с тварью. Где она нашла коня, история умалчивает.
Ангелину же она оставила в лагере охотников, где её и нашли. Принцесса не проронила ни звука, когда садилась в свою карету…
И вот я дома. В тепле и уюте. Горы, снег и звери остались там. Усталость давит на плечи. Но даже к полуночи сна ни в одном глазу. Перевозбудился, кровище перед глазами стоит. Почему — то мне казалось, что я не особо впечатлительный по прошествии стольких лет. Но вспоминая утреннее месиво, мурашками покрываюсь тут же. А ещё эти красные тигриные глаза. Он именно за мной шёл. Я уверен, и от этого страшно.
Сидим в моих покоях перед камином, попиваем чай с наставником. Деодор всё не уходит.
Как оказалось, убить обычного саблезубого — это подвиг. А прикончить ещё и одержимого — миф. Никому не удавалось этого сделать таким малым числом.