Сейчас или никогда (СИ)

Почему она решила сравнить мужа и этого парня — она не знала. Но она точно знала, что ей хочется побыстрее вернуться домой. Подойдя к склону, Карина снова ощутила боль в ноге. От шока она забыла о недавней судороге. Оступившись, споткнулась о камень и начала терять равновесие, но падения не произошло. Незнакомец в очередной раз спас её, успев подхватить за талию
— Воу — воу, аккуратнее. Вы все — таки воды наглотались. Может кружиться голова.
— Я оступилась…Ай, — боль усиливалась. Карина согнулась к больной ноге. Её будто пронзали тысяча игл.
— Нога болит? Судорога?
— Да. Её свело еще в воде…
— Давайте посмотрю, — парень попытался усадить ее, Карина могла в этот момент только постанывать от боли.
— А вы кто? Врач?
— Хех, не врач, но с судорогой справиться могу. Вы всегда такая колючая? — он слегка посмеялся. Карину это дико возмутило, но нога так болела, что всё вокруг было не важно. — Так. Вытяните ногу, надо сделать массаж.
Карина отмахнулась от такого предложения, пытаясь снова встать.
— Нет — нет, давайте, вы просто пойдете, куда вы там изначально шли, и сделаем вид, что меня вы никогда не видели?
— Ну, я так не могу. Если вы тут отключитесь и вас никто не найдет, получится, что я зря нырял в холодную воду.
— С судорогой я и сама справиться могу. Я щас немного посижу — все будет нормально.
— Не будет ничего нормально. Вы не сможете подняться наверх при таком раскладе.
— Я позвоню кому — нибудь и мне помогут… Кстати, а где мой телефон? Я оставляла его на вещах… — Карина попыталась встать, но мужчина не дал ей это сделать, удерживая одной рукой ее за плечо.
Карина вздрогнула от прикосновения. Оно было настойчивым, но мягким.
— Вы об этом? — в руках незнакомца оказался телефон Карины. Только сейчас она заметила, что он по — прежнему был с голым торсом. И вся эта ситуация ее очень сильно напрягала.
— Верните мне телефон, — она потянула было руку, но незнакомец не дал ей дотянуться до него.
— Я придумал. Я верну его вам наверху. Сейчас мы разберемся с вашей ногой, я помогу вам подняться и отдам.
— С чего бы мне вам верить?
— У вас нет выбора.
— По — вашему, я должна поверить полуголому незнакомцу на безлюдном пляже в темноте, который не дает мне уйти и при этом забрал мой телефон?
— Я вообще — то вам жизнь спас. Полуголым меня сделали обстоятельства. Если вас это успокоит — я могу надеть рубашку. Верить вы мне, конечно, не обязаны.
Карина была в замешательстве. Ногу сводила сильная боль, и подняться наверх ей самой действительно будет очень тяжело. Одновременно с этим, причина, по которой парень не может одеться в том, что его рубашка насквозь промокла. Это не отменяло того факта, что она его совершенно не знает, вокруг ни души, а её телефон был изъят.
— Давайте, вы не будете меня трогать, меня это напрягает, — незнакомец убрал руку с ее плеча.
— Вы очень несговорчивая барышня, — он положил телефон ей на колени, и взглянул ей прямо в глаза. — Я просто провожу вас до дороги, и мы больше никогда не увидимся.
Его взгляд обжигал. Карина не понимала, почему он такой спокойный. Ветер становился все сильнее. То, что она надела одежду, ей не сильно помогало справиться с холодом — нижнее белье все еще было мокрым.
«Если я не заболею, это будет удача», — ей было холодно, мокро, больно, неловко.
— Вам не холодно?
— Нет, я закаленный.
Он подал ей руку, чтобы она смогла встать. Ей не очень хотелось принимать его помощь, но выбора не было. Она вложила свою ладонь в его — жар чужого тепла передался и ей. Парень крепко сжал ее руку, поднимая ее с земли, но не спешил отпускать, даже когда убедился, что она твердо стоит на ногах.
— Дамы вперед, — он жестом указал на тропинку, что вела по склону вверх. Достал из штанов свой телефон и включил фонарик.
— Спасибо.
Карина неуверенно поднималась по склону, стараясь сильно не опираться на больную ногу. Свет фонарика помогал не споткнуться о встречающиеся камни. Оказавшись наверху и снова пробравшись через кусты можжевельника, Карина и незнакомец оказались под светом фонаря.
 
— Такой красивой девушке не стоит гулять одной по ночам. Вы далеко живете?
Карина вспыхнула и уставилась в пол. Волосы закрывали ее пылающие щеки.
— Нет, совсем недалеко. Я дойду пешком.
— Вас проводить? — незнакомец огляделся по сторонам, пытаясь определить в какую сторону ему надо идти дальше.
— Не надо. У меня ревнивый муж.
— И его не смущает, что вас нет дома… в три часа ночи? — парень взглянул на экран своего смартфона.
— Уже три часа?! — Карина достала из кармана телефон.
Только одно сообщение от меня и больше ничего. Ни от Давида, ни от кого бы то ни было. Карине от этого сделалось очень печально. Никто не знал, где она и никто не искал. Чувство тотального одиночества вновь накрыло волной.
— Ему на меня совсем плевать…
— Мужу? — незнакомец, все еще стоявший рядом, вытянул Карину из своих мыслей.
«О боже, я сказала это вслух?!».
— Эм… Никому. Неважно. Вас это не касается. Я пойду. Еще раз спасибо за спасение, но мне правда уже пора.
— Проводить точно не надо?
— Точно. Мне идти минут пять. В воду снова прыгать не буду, так уж и быть, — незнакомец рассмеялся.
— Ну, тогда берегите себя, — отсалютовав двумя пальцами от виска, он пошел в противоположную сторону уверенной походкой, слегка насвистывая.
«Ну точно псих».
***
Сообщение подруги меня напрягло. Сколько я не писала ей дальше, и не звонила — ответа не было. Только то короткое сообщение.
— Карина, чтоб тебя…
Мои домашние уже ушли кто — куда: на работу, в сад. Я написала руководителю в корпоративном чате, что сегодня буду работать удаленно. Он, как всегда, был недоволен.
«Алина, надеюсь, ты сегодня закроешь все долги по своим проектам, потому что это уже ни в какие ворота».
— Мои долги? А ловко ты это придумал, чёрт, — открыв рабочую почту, принялась разгребать то, что накопилось за время отпуска.
Это были не мои долги. Есть правило, по которому тебя отпускают в отпуск: передать текущие задачи коллеге, чтобы не было провисаний по выполнению задач. Также мы оповещаем всю команду о том, кто за какие вопросы теперь отвечает. Дела были переданы, но коллега, видимо, решил, что его это не касается. Всё было также, как и до отпуска, только еще добавилось две недели срыва сроков.
Я потратила несколько часов на звонки и переписки, пытаясь ускорить решение важных вопросов, которые не решались в моё отсутствие.
«Господи, как меня уже это все достало. Это еще я безответственная?!»
Градус возмущения рос с каждой минутой, еще и Карина, как назло, не выходила на связь. Я пыталась позвонить ей, но «аппарат абонента выключен». Общее мое состояние мало походило на стабильное: я разлила чашку с кофе на документы; мой принтер отказался сканировать; завис компьютер в офисе, и мой удаленный рабочий стол отключился; я ударилась ногой о детский стул; и напоследок — поранилась, пытаясь отрезать кусок колбасы.
«Слон в посудной лавке» — так я себя ощущала.
— Да ну что такое!
Дойдя до ванной, нашла перекись водорода, чтобы обработать порез. Взгляд упал на моё отражение в зеркале: безжизненные серые глаза; волосы со смывшейся рыжеватой краской, требующие парикмахера; синяки под глазами, что даже тональный крем не берёт; осунувшееся лицо; неровная кожа, как у подростка.
«Весь мой внешний вид кричит, что у меня явно проблемы».
За это перестала любить зеркала. За правду. Можно убеждать себя сколько угодно, что у тебя все в порядке. Но эти зеркала… Раскрывают то, что скрыто от глаз. Показывают меня настоящую. Те, у кого всё в порядке, так не выглядят. Так выглядят те, кого эмоциональная нестабильность потрепала так, что нет сил даже просыпаться. Ты — мать, ты — жена, ты — дочь, ты — сотрудник, и много-много-много еще определений тебя. А где же на самом деле ты? Кто ты? Убери все эти «звания», что останется? Пустая оболочка без каких — либо радостей жизни.