Под тенью маски (СИ)

— Кто он?
— Сын посла Гординского королевства. Якобы приехал погостить по приглашению принца в качестве визита вежливости между нашими дружественными странами. Но по нашим данным агент тайной разведки. Палач.
Я сглотнула колючий ком и зажмурила глаза. Это многое объясняло, к примеру мою догадку о том, что у него есть поисковый артефакт, доступный вообще только приближенным к правителю. Но причем тут Гординское королевство и мой случай? И зачем ему охотиться за мной?
— Да, Гэб. Он тут по твою душу, так считает… неважно. Слишком уж много гостей в этот раз на благотворительном балу в Штокенвильде. Все постоялые дворы и съемные квартиры переполнены. Небывало такого в этом захолустье, сколько себя помню. Но этот йор прибыл уже после, шумиха началась недели за две. Мы все думали, ради чего согнали столько народу? Оказалось, господин решил затеряться среди толпы. Только ничего у него не вышло. Не рассчитал он матримониальных планов местных кумушек. Да и эта, — он кивнул в сторону спальни, — примчалась вслед за ним и не дает прохода.
— Как его имя?
— Йор Максимилиан Горьер. По крайней мере так записано в его документах.
— Что теперь? — спросила я, понимая, что мне не приходилось раньше сталкиваться с этим типом. Но обо всем этом я подумаю потом. — Зачем я здесь?
Уж понятно, что если меня сюда привели, не мне строить планы — за меня уже все решили.
— Сейчас мы переоденем тебя, приведем в порядок. Изменим лицо. Через четыре часа, когда я дорисую твою новую мордашку, проснется цори Поляди, и к ней придут местные кумушки со своими дочерями, чтобы скрасить ее одиночество до вечера. Среди них будет наш человек. Сольешься с этой толпой, тебя представят, как близкую родственницу, которая приехала, чтобы погостить у родных в Штокенвильде, ну и заодно попасть на бал.
— Что? — ужаснулась я. — Сани, вы что издеваетесь?
— Нет. Танцы здесь все те же, вышедшие из моды. Одежда на тебе не будет отличаться от нарядов других девушек. А уж держать себя в приличном обществе ты умеешь, я в этом не сомневаюсь.
— Меня узнают!!!
— Нет.
— Объяснись! — я уже готова была кричать и топать ногами. — Давай, Сани, поподробнее. Здесь нас никто не слышит, а мои нервы и так натянуты до предела!
— Садись. Не будем терять время, я все расскажу. Ну же, Гэб. — Рыжий указал на застеленную черной простыней кровать.
Я сдалась. Улыбнулась, хоть и с натяжкой. Играть нужно по правилам. Мне якобы помогают. Я якобы на все согласна. Пока.
Как только я села на кровать, Сани поставил рядом со мной стул и уселся на него верхом. Облокотившись на спинку, он стал внимательно изучать мое лицо, прикоснулся к шраму под глазом, похожим на звезду с мелкими лучиками, один из которых плавно стекал вниз и за щекой поворачивал к уху. Затем приподнял подбородок, откинул волосы и осмотрел шею, рассеченную грубым рубцом и испещренную мелкими царапинами.
— Все не так уж и плохо, — подвел итог осмотра этот напыщенный осел, и я скривилась от его слов. Конечно, ему не понять. Это мужчин украшают шрамы, не женщин. Но дальнейшие слова парня заставили меня задержать дыхание. — Я помощник местного лекаря, но мой отец когда-то был врачевателем при королевском дворе. После отставки он привез оттуда несколько секретных разработок, и уже дома, в своей лаборатории, мы создали уникальный препарат. Хотели его продавать, как омолаживающее средство, но на слушании коллегии врачевателей, когда отец рассказывал об открытии, надеясь получить разрешение на массовое производство, его заключили под стражу, а потом убили. Нашу лабораторию разгромили, но никто не мог подумать, что в голове девятилетнего мальчика сохранится самый важный рецепт. Я запомнил не только состав, но и процесс изготовления.
Сани, достав черный ящик из-под кровати и открыв его, указал на хранящиеся в нем склянки.
— Что это?
— Это тот самый секретный состав, который я смог восстановить, когда вырос. Но в отличии от своего отца я не побежал рассказывать об этом всему свету, а нашел нужных людей и объяснил, чем могу быть полезен.
 
— Чем твой состав может быть полезен мне?
— Мы сделаем на твоем лице еще один слой, вторую кожу, Гэб. Чуть увеличим скулы, опустим верхнее веко, добавим ширину подбородку. Ну и конечно скроем шрамы. Понятно, что ты уже не будешь такой красавицей, как сейчас, но на хорошенькую провинциалку вполне потянешь.
В моих глазах загорелся здоровый интерес, и Сани это заметив ухмыльнулся.
— На сколько ее хватит?
— На несколько суток, если вовремя обрабатывать специальным раствором. Я все расскажу и дам нужный пузырек с собой. Просто периодически посещай дамскую комнату и смачивай все тампоном.
— А если не смогу сделать это вовремя?
— То маска подсохнет и сойдет, как змеиная кожа.
— Ясно. Это больно? — зачем-то спросила я.
Рыжий улыбнулся и пожал плечами. Ну конечно, всем известно — красота требует жертв. Но Сани ответил, кивнув на мои шрамы на шее:
— Не думаю, что в этот раз будет больнее, чем тогда… Мне удобнее будет работать, если ты ляжешь на кровать.
Я внимательно посмотрела на склонившегося над склянками молодого мужчину и спросила:
— А если прикасаться, трогать?
— Должна выдержать, ну по крайней мере сразу точно не отвалится.
Сани намешал в миску несколько ингредиентов из разных склянок. Накапал подозрительной синей жидкости, потом еще несколько раз тщательно вымешивал в течение получаса. Я наблюдала за ним из-под полуопущенных ресниц. Все его движения были ловкими и выверенными, и вообще я бы дала ему имя не Сани, а какой-нибудь "змей". Он был худощав, гибок, глаза смотрели пристально, а улыбка, едва трогавшая его узкие губы, завораживала.
— Когда убили отца, мать отдала меня в школу Кардинских единоборств. Это был, на ее взгляд, единственный шанс отвести от меня подозрение. Я научился драться, убивать и изворачиваться. В это есть какой-то особый смак, уходить от неприятностей в последний момент, не находишь?
— Как ты познакомился с Мэйсиром?
— С ним знаком не я, а моя матушка. Когда-то пути моего отца и ойра Мэйсира пересекались. Возможно, они даже над чем-то работали вместе. Потому что несколько месяцев назад Мэйсир пришел к моей матери с просьбой. Какой, ты догадалась уже, наверное. Мать долго не выдавала моего секрета, но Мэйсир рассказал о девушке, которую изуродовали палачи…
Я отвернулась и задержала дыхание. Порой мне все же не удается вовремя спрятать свои чувства. Особенно, когда разговор заходит о моих шрамах.
— Скажи, — Сани подошел и сел на стул, поставив на край кровати миску с месивом, — ты можешь показать мне свое тело?
Я распахнула глаза и уставилась удивленно на этого странного парня.
— Не в том дело… — усмехнулся он. — Просто ты могла бы мне показать свои шрамы, как лекарю. Я, конечно, совсем еще молод и неопытен. Но тем не менее, искусственную кожу на основе рецепта отца я смог изобрести.
Дрожащей рукой я дернула завязки на вороте. Кружевной воротник перестал душить. Медленно расстегнув пуговицы на груди, я с каким-то особым удовольствием смотрела, как щеки Рыжего покрываются румянцем. Совсем он пацан еще. Чтобы спустить платье до пояса, пришлось снова сесть на кровати. Когда я оголила плечи и грудь, Сани шумно выдохнул и выругался сквозь зубы. Платье опустилось до талии, открывая верх живота. Я наклонилась вперед, чтобы моему новоиспечённому лекарю была видна спина.
Холодные тонкие пальцы прошлись по рубцам вдоль позвоночника, пробежались по рытвинам на правом плече, затем по-хозяйски приподняли левую и правую грудь поочередно, повторяя рисунок шрамов под ними.
— Это невозможно вылечить, Гэб. — Сани сглотнул, а потом пристально посмотрел мне в глаза. — Но рубцы можно сделать более гладкими, и они постепенно сравняются с цветом кожи. Это я могу тебе пообещать. Но не больше. Мне не на ком было экспериментировать, и я не знаю, насколько широки возможности рецепта моего отца. Но я продолжу работать над этим.