Измена: B-52 (СИ)

- Тогда скажи мне правду! Ты обещал мне! - голос срывается, но я не хочу плакать — замолкаю на пару секунд, чтобы сдержаться, потом выдыхаю и продолжаю, - Ты обещал, что если ты разлюбишь меня, если захочешь уйти, то не будешь обманывать, а просто уйдешь. Ты обещал!
- Да нет у меня никого! Если бы я хотел, я бы давно ушел, ясно?!
- Почему ты тогда так странно себя ведешь?!
- Да у меня проблем выше крыши, твою мать! Если ты не заметила, сейчас упадок по деньгам у всех, и мне есть о чем думать, кроме как о каких-то шлюхах!
Саша резко встает и уходит на кухню, оставляя меня снова чувствовать себя виноватой. Истеричкой такой, которая закатывает своему адекватному мужу скандалы на пустом месте, поэтому я иду следом. Тихо, на полупальчиках подхожу сзади, обнимаю его и утыкаюсь в шею.
- Саш…
- Марин, правда, хватит. Я устал.
- Ты меня любишь?
Муж отстраняется от меня, смотрит в глаза, потом нежно улыбается и кивает.
- Конечно люблю, Марин.
- Иногда мне кажется, что уже нет. Ты больше не даришь мне цветы…
- Любить — это не значит дарить цветы.
- Знаю, не делай из меня поверхностную дуру, я имею ввиду…когда-то ты этого сам хотел, а сейчас нет.
- Все дело в работе. У меня просто много головняков, родная. Потерпи немного, все будет нормально. Просто дай мне время…
Сейчас 
- Девушка? Девушка! - перевожу замыленный взгляд на таксиста, а он указывает подбородком на мамин дом и кивает, - Приехали.
- Простите…я просто…простите.
Выхожу, а сама еле дышу. Как так можно было врать? Так искренне? Смотреть мне в глаза? Строить какие-то планы? Зачем? Я его никогда не держала — это тоже важно понимать. Однажды даже, когда приехала от Лерки, сама предложила ему расстаться…
Три месяца назад
Мы с Леркой дружим уже лет пятнадцать — почти не разлей вода. Она моя лучшая подруга, и от проблем с мужем я всегда сбегала к ней. Просто выпить немного на кухне, поболтать, отвлечься, хотя я ей и не рассказывала никогда о том, что происходит. Мне было стыдно. Мои подозрения были беспочвенными, как ни крути, но в тот вечер мне все надоело…
- Привет, - говорит Саша, когда я захожу домой, помогает снять пальто.
Я усмехаюсь. Ого, кто-то вспомнил о манерах? Удивительно.
- Напилась?
Не отвечаю во второй раз, потому что не хочу. Вот не хочу и все! Я буквально кожей чувствую, что он мне врет, и если обычно стараюсь это игнорировать и списать на свою паранойю, сейчас — нет. Я ему не верю. Под градусом понимаю это так ярко, как никогда в жизни — я ему больше не верю.
- Марин, ты меня игнорируешь?
Именно так, родной. Иду в ванну молча, а он следует за мной по пятам, даже дверь не дает закрыть, поэтому руки я мою под контролем. А вот когда хочу выйти — встречаюсь с его крепкой фигурой.
- Ты не пойдешь, пока не скажешь мне, что происходит!
- Дай пройти.
- Нет! Поговори со мной!
- Поговорить?! С каких пор ты захотел со мной разговаривать, а?!
- Что это должно означать?!
- Да то! Я сказала — дай пройти!
Жестко толкаю его и выхожу прямиком в гостиную, где раздеваюсь трясущимися руками. Платье, колготки — все в шкаф, на него не смотрю. Мне мерзко. Почему-то так мерзко…
- Марин, это несерьезно…Посмотри на меня! - Саша подходит и жестко поворачивает на себя, и тут я выпаливаю.
- Я хочу с тобой расстаться.
Он резко отшатывается. Выражение его глаз надо только видеть — они круглые, как две монеты, а в самих черных радужках сомнение, страх и боль. Я вижу эту боль, чувствую ее, поэтому вдруг прихожу в себя и отступаю, а когда он шепчет:
- Ты что серьезно?
Отступаю окончательно.
- Мне кажется, что ты уже не здесь, Саш. Я чувствую, что что-то происходит и... - опускаю глаза в пол, быстро стирая слезы, - Если ты хочешь уйти, то давай просто закончим это все. Я устала чувствовать себя дурой, которая закатывает тебе истерики...Я не такая, Саш, а ты пытаешься сделать из меня именно ее — истеричку-параноика. Но...Я чувствую, что ты мне врешь и больше меня не любишь. 
- Марин...
 
- Не надо, - отступаю резко, - Я не хочу, чтобы ты меня трогал. Я хочу услышать правду наконец. Что происходит? 
Саша молчит. Он смотрит на меня пристально так, а в его глазах я вижу себя. Это так странно, но я клянусь, вижу себя, и как они краснеют. 
- Ты меня любишь? - шепотом спрашиваю, он пару раз кивает. 
- Да. 
- Тогда что происходит, Саш? 
- Просто проблемы...с семьей. Ты же знаешь. 
Знаю. Его семья меня ненавидит. Саша наполовину кавказец, и тот факт, что он выбрал кого-то не из "своих" дико бесит его отца. Настолько, что мое имя в их доме произносится исключительно с матерной приставкой, хотя я их никогда не видела. Шутка ли? За десять лет жизни со своим мужем, я не видела его отца. Он с ним почти не общается, у них сложные отношения, и я не настаиваю, не давлю. Успокаиваю себя тем, что была знакома с его дедушкой, а еще знаю его дядю — он у него классный. 
- Я думала, что все закончилось. 
- Это никогда не закончится, Марин. Мой отец не изменится. Мы не общаемся почти, но когда он пишет...
- Почему ты мне не говорил?
- Тебя это всегда расстраивает. 
- Но это не значит, что я хочу, чтобы ты один с этим справлялся, - тихо отвечаю и делаю к нему шаг, беря руку в свою, - Я твоя жена, забыл? Вместе в горе, и в радости. Так мы, кажется, договаривались? 
- Не знаю, - усмехается вдруг, - Я прослушал всю речь в ЗАГСе. Все ждал, когда из пышной прически той дамы выпрыгнет какая-нибудь белка. 
Я начинаю смеяться, совершенно позабыв о том, что было всего несколько минут назад, а он берет мое лицо в ладони и серьезно так говорит. 
- Никогда не говори мне так, ладно? Что ты хочешь расстаться. 
- Ладно... 
Еще мгновение Саша просто на меня смотрит, а потом прижимает к двери шкафа и целует, сразу углубляясь. 
Сейчас
Слезы падают из глаз, и я закрываю их такими же трясущимися ладонями, как в ту ночь. Злюсь на то, что дала заднюю и свела все на шутку, помирилась с ним так и в постеле, а еще снова не верю — разве он действительно такой хороший актер? Нет же. Саша для меня, как прозрачный пакет — все, что внутри сразу видно. Я его слишком хорошо знаю, тогда как? А главное зачем?...Почему все вот так по-дурацки? Я не знаю, да и сейчас, наверно, не время об этом думать.
Я подбираюсь, склеиваю себя хотя бы чуть чуть и поднимаюсь по ступенькам, ведущим к двери маминого подъезда, а потом звоню.
- Да?
- Мам, это я.
Звучит сигнал, такое мерзкое, противное пи-пи-пи, что отдается в голове и заставляет жмуриться. Все таки тяжко это, после такой ночи не спать, а бродить по городу. Да и может вообще все это дурацкая идея? Моя мама не мягкий человек, у которого можно поплакаться в жилетку или хотя бы просто поговорить — не думаю, что даже сейчас грянет исключение. Прижавшись спиной к стене лифта, я мысленно готовлюсь услышать целый список всего, чего слышать не хочу. Начинаю от моего внешнего вида, заканчивая тем, что произошло, и, как бы смешно это не звучало, не зря.
Стоит мне выйти и подойти к двери, как она открывается, а мама одаривает меня таким взглядом…Поставленным, полным недовольства и осуждения.
- Что на тебе надето?!
Закатываю глаза и захожу, бурча под нос:
- Платье, ты не видишь?
- Оно тебе абсолютно не идет.
Очень мило. Спасибо.
Не отвечаю — смысл? Вместо этого заглядываю в комнату и слабо улыбаюсь бабушке:
- Бабуля, привет!
Вот бабуля у меня мягкая. Она никогда не осуждает, ей всегда интересно, как твои дела, она всегда тебя пожалеет. Наверно, я больше к ней приехала, чем к маме, потому что знаю, что хотя бы в ее объятиях найду успокоение.
***
Мы втроем сидим на кухне и молчим. Мне положили кучу еды, но кусок в горло не лезет, а еще дико стыдно даже глаза поднять — я тупо смотрю на то, как ковыряю картошку вилкой.