Его маленькая заложница (СИ)

— Н-нет… Никак, я н-не… Ринат, мне нужно сказать…
— Я же сказал, потом, — раздраженно бросает и тянется к тумбочке. — Если ты опять начнешь нести какую-нибудь хрень про то, что не готова, я заклею тебе рот. Предупреждаю последний раз.
Как же мне хочется послать его к черту.
Но вместо этого я наблюдаю за тем, как Ринат раскатывает презерватив по члену. Он раскрывает меня пальцами, надавливает на клитор. Гладит, размазывая по коже выделившуюся смазку.
Щетина царапает кожу на лице, когда новые поцелуи ложатся на губы. Чужой язык вторгается в рот, Ринат ловит мои запястья, жестко обхватывая их пальцами и придавливая над головой.
Он переносит большую часть веса на руку, которой удерживает меня. Уже к утру на коже расцветет россыпь синяков.
Член упирается между половых губ, но проскальзывает вверх. Я готова закричать, чтобы он уже сделал это, потому что не могу больше ждать.
Знаю, что будет больно.
Я знаю, что, скорее всего, мне придется перетерпеть весь процесс. Ринат не остановится, и это в лучшем случае.
В худшем — уткнет меня в матрас лицом и продолжит.
Внутри все скручивает от резкой боли. Вместо стона из горла рвется хриплый крик, когда толстый твердый член за один жесткий удар оказывается внутри. В уголках глаз скапливаются слезы, ноги, которыми Ринат заставил обвить его бедра, безвольно падают на постель, распахиваясь.
Меня лихорадит. Трясет ужасно, а во рту появляется стойкий вкус железа, потому что я прокусила губу из-за острой вспышки боли, к которой я не была готова.
Запрокидываю голову и отворачиваю ее в сторону, срываясь в рыдания. Следующие несколько толчков возводят все мои ощущения на максимум.
— Сука, — прорывается в мысли.
Частично боль уходит. Внизу режет уже не так сильно, когда Ринат с какой-то особенно осторожностью выскальзывает из моего измученного тела.
— Ты почему не сказала мне?
— Уйди… — ворочаю сухими губами.
— Уже бегу, блять.
Я сворачиваюсь клубочком, когда сверху меня больше не придавливает массивными мышцами. Выдыхаю, замечая, как Ринат вопреки своим словам все же выходит из комнаты.
Только вот он возвращается через минуту с мокрым полотенцем в руках и заставляет меня снова развести ноги, сдергивая одеяло, в которое я пыталась завернуться. Теплая махровая ткань скользит по внутренней стороне бедер, касается набухших складок. Ринат стирает кровь и после отбрасывает полотенце куда-то.
Матрас прогибается за моей спиной. Всхлипываю и пытаюсь отползти на краешек, но меня притягивают обратно.
— Тебе придется расслабиться и перетерпеть, — его губы задевают ухо, водят по шее в тех местах, где уже явно проступили засосы и следы укусов.
— Не хочу…больно…
Я пытаюсь оттолкнуть его, скидываю руки, которые снова шарят по телу.
— Малолетка глупая. Если бы раньше сказала — я бы так на тебя не накидывался.
— Ты сам сказал молчать.
— Ина, твою мать, ну не по этому же поводу. Два гребаных слова. Да даже одно сгодилось бы, — цедит сквозь зубы. — Мне как нужно было догадаться? Я тебе, блять, не гинеколог, чтобы наощупь определять, девственница передо мной или нет.
Злюсь на него, поэтому ничего не отвечаю. Какое он вообще имеет право обвинять меня в чем-то? Я не собиралась так прощаться со своей невинностью, мне вообще-то и вместе с ней жилось очень даже хорошо.
Пальцы с грубой кожей на подушечках спускаются по животу к лобку.
— Тише, — второй рукой Ринат обхватывает грудь, потирает сосок. — Все равно я тебя не отпущу просто так. Раз уж начали.
Ощущение дискомфорта между ног ни капли не снизилось за это время, и даже новые прикосновения к клитору не дают отвлечься от него.
Но Рината конечно же не волнуют мои страдания. Он шумно дышит мне на ухо, я чувствую, как его член упирается в бедро.
— Не зажимайся. Просто закрой глаза и расслабься, малыш, я все сделаю сам.
Спустя какое-то время меня снова растягивают под внушительный размер. Член скользит внутрь, уже не причиняя такой сильной боли, но приятного в этом мало.
Между ног все ноет и пульсирует.
 
— Ты сейчас больше на статую похожа. Я же знаю, что ты можешь быть горячей и покладистой. Прогнись, вот так, еще немного.
Его ладонь поглаживает и давит на поясницу, так что мне приходится выпятить попу под новым углом.
Больше шевелиться у меня не получается. Ринат все делает сам.
Мучает соски своими пальцами, второй рукой держит меня за бедро и иногда несильно шлепает. Его член двигается во мне, и каждое такое скольжение меняет что-то внизу живота.
Новые толчки. Глубокие и незамедлительные. Сначала все было слишком медленно, но с каждой минутой темп наращивается. В моих сжатых кулаках смятая простынь.
— Говорил же, — тяжелое хриплое дыхание опаляет щеку, когда с моих искусанных губ слетает первый стон едва ощутимого удовольствия.
Постепенно становится легче. Мышцы привыкают. Между ног все еще жжет, но теперь мое внимание сосредоточено на чувственных ласках клитора. Ринат не перестает массировать твердый бугорок. Толкается глубже, замирает, чтобы я привыкла, пощипывая соски по очереди.
Это похоже на изощренную пытку. Когда ты не можешь контролировать собственное тело, и оно находится в полной власти другого человека.
В какой-то момент Ринат перестает делать скидку на мою девственность. Он трахает меня размашисто и жестко. Вбивается внутрь истерзанного лона, надавливает на клитор подушечками пальцев.
Царапаю его предплечье, когда на очередном толчке низ живота простреливает первой вымученной вспышкой. Они идут по нарастающей. Я скулю и прошу Рината остановиться, но он только резче проникает в меня, зажимая в своих руках.
— Тш-ш, — губы тыкаются в мокрый от пота висок. — Это оргазм, девочка, незачем так пугаться.
Связь с реальностью теряется. Мои стоны наполняют комнату. Оргазм приходит неожиданно, пальчики на ногах поджимаются. На самом пике я выкрикиваю имя мужчины, которого ненавижу, сходя с ума от его раскаленного огромного члена внутри моего тела.
Брызги спермы заливают ягодицы. Никак не могу перевести дыхание, падая на живот и обнимая подушку. Глаза закрыты, щеки пылают. Теплые липкие дорожки стекают между ног.
— Неплохо справилась, маленькая девственница, — Ринат прижимается губами к лопатке, вытягивается рядом, закинув руки за голову. — Утром повторим. До этого времени больше трогать не буду. Вот так рассчитываешь на ночь безудержного траха, а тебя обламывают.
— Ну извините, — фыркаю, отлепляясь от подушки, взгляд путешествует по его телу.
— Не нарывайся, малышка. У тебя есть еще целых два отверстия, которые я могу оприходовать.
  
Глава 12
 
Прохладная вода немного помогает прийти в себя. После душа я смотрю на собственное отражение в зеркале и пытаюсь найти в нем хоть какие-то изменения.
Глупо, наверное, но мне всегда казалось, что после первой ночи с мужчиной они будут.
А на деле о потери девственности напоминают лишь покраснения на груди и синяки на шее и бедрах, по которым я зачем-то провожу подушечками пальцев.
Низ живота немного ноет, но не критично. Ринат сдержал обещание и больше не трогал меня этой ночью. Я сбежала из его постели сразу после пробуждения, вспомнив слова про утренний секс. Нет, к повторению я точно не готова.
Из ванной выскальзываю максимально тихо, бросая беглый быстрый взгляд на мужчину, который стал у меня первым. Говорят, такое не забывают. Мне бы очень хотелось стереть все из памяти. Сделать вид, будто ничего не произошло. Внушить самой себе, что это был лишь страшный кошмар.
В доме стоит давящая тишина. Никаких посторонних звуков, которые я привыкла слышать, живя в городе. Шум машин и рев проезжающих мимо моих окон мотоциклов стали чем-то привычным, и теперь без них даже как-то непривычно.
Можно попробовать взломать охранную систему и ускользнуть, пока Ринат спит, но я не представляю, что мне делать дальше. Вместо бесполезных попыток, которые опять в итоге ни к чему не приведут, я еще раз изучаю фотографии, найденные у Макса в почте, и начинаю активную проверку всех его профилей в социальных сетях.