Метод новичка

Зато лицо жерминаль было похоже на плохо написанную акварель. Такую, где краски ещё не успели высохнуть, и медленно перетекали одна в другую.
Оскалившись, наёмник щелкнул челюстями. Как собака, выкусывающая особо шуструю блоху.
Не став ждать, что будет дальше, я пнул его по лодыжке, а потом напрягся и перебросил себя обратно за ограждение.
И побежал.
Даже Руперту не всегда удавалось с ними справиться, чего уж говорить о скромном ботанике, владельце клуба и казино...
Стоп. Попав в другой мир, я снова стал новичком. Бродягой без роду и племени.
Никакого казино, никакого клуба.
Никаких груд золота в подвалах...
Тропинка вдоль ограждения была совсем узкой, справа от меня проносились чадящие экипажи, а слева простиралась скрытая туманом пропасть. В ней темнели опоры развязки, а под полотном, в сером пустом пространстве, парили какие-то крылатые твари...
Оглянуться я не рискнул ни разу. Слишком много раз видел это в кино: вот герой бежит, энергично отрываясь от противников, набирает скорость, а потом, словно его кто-то колет пониже спины острой палочкой, вдруг оборачивается, и...
Словом, я просто бежал.
Отличное ощущение.
Я что хочу сказать: когда уходишь от погони, ни о чём другом не думаешь. Нет никакого прошлого, нет будущего — есть лишь точка в пространстве, которая должна как можно быстрее отдалиться от других, менее приятных точек.
Ты не думаешь о том, как тебя угораздило в это вляпаться, так же как и о том, что ждёт впереди. Может, это будет гильотина, а может, бассейн, набитый девушками в бикини и шампанским.
И в этот миг я успокоился.
На меня снизошла прохладная и мягкая благодать — словно кусок ваты накрыл мою голову, даря безмятежность.
Грудь задышала глубоко и ровно, руки и ноги задвигались в едином ритме. Я приготовился вскочить на ограждение, чтобы дотянуться до балки, по которой можно взобраться на другой уровень...
Как я уже говорил, бег — это не моё.
Вот я и планировал уйти в другую плоскость, взобраться на поперечные опоры и продолжить путешествие НАД эстакадой. Там, среди опор и балок, я буду чувствовать себя, как дома, а жерминаль, если они не прошли ту же школу паркура, что и я, придётся попотеть...
Я уже мысленно наметил маршрут, и рассчитывал первый прыжок, когда рядом, душераздирающе завизжав тормозными колодками, остановился экипаж.
Эдакая помесь Бэт-мобиля со скоростным болидом.
Времени на подробное изучение дизайна у меня не было, по двум причинам.
Первая: за мной всё ещё гнались.
Вторая: за рулём колымаги сидела жгучая брюнетка. Поэтому всё внимание я сосредоточил на ней.
Вот то, что мне удалось разглядеть за доли секунды: бесконечно длинные ноги. Узкая точёная талия. Отличной формы грудь.
Лицо... Любой журнал, начиная от Космополитан и заканчивая Плейбоем, увидев её, стал бы УМОЛЯТЬ о привилегии поместить это лицо на обложку.
Повторю: на осмотр у меня была буквально доля секунды. Но мастерство не пропьёшь, так что главное я ухватил: девушка была умопомрачительно красива.
— Садись, — приказала она, поведя глазами на пассажирское сиденье.
    
Глава 5
Выбор между убийцами и красоткой?
Я вас умоляю. Это даже не смешно.
Машина рванула с места.
Двигатель издавал такой рёв, что о принципе внутреннего сгорания и речи не шло.
Сгорание было исключительно ВНЕШНИМ.
По мере разгона дым из труб по бокам валил всё сильнее. Колёса раскалились, с них сначала посыпались искры, а потом появились языки пламени.
Адская колесница.
И это вовсе не фигура речи, капиш?
Я боялся, что сиденье подо мной тоже раскалиться докрасна, но оно сделалось всего лишь тёплым, что после прогулки под дождём было даже приятно.
Поток экипажей был довольно плотным, над эстакадой стоял тяжелый, как могильная плита, слой чёрного дыма.
Пахло сажей и горящими покрышками.
Девица смотрела на дорогу, но почувствовав мой взгляд, слегка повернула голову и подмигнула.
На бледную щеку упала тень от густых ресниц, а над ярко накрашенными губами, прямо в уголке, я заметил симпатичную родинку.
Бросив взгляд назад, я не увидел ничего, кроме искр и густых клубов дыма.
Или мои преследователи отстали, или задохнулись: чтобы дышать этой окрошкой из смога, пыли и хлопьев хорошо прожаренной сажи, нужно быть жителем дымных болот Бетельгейзе, обитателем кратера вулкана, или жителем крупного мегаполиса — как я, например.
Знакомиться с девушкой было невозможно из-за рёва двигателя, и я принялся изучать пейзаж.
С высоты второго уровня эстакады открывался отличный вид — если можно так сказать о городе, который пережил две-три ядерные войны, а потом долго тонул под дождём из пепла.
Небо было низкое и синюшное.
Тучи цеплялись за похожие на гробы небоскрёбы, а из прорех сыпался то ли пепел, то ли тлеющие листья.
Судя по тому, что под тучами кружило и дралось великое множество кожистых крылатых тварей, это вполне могли быть и перья.
Дома в городе были словно закопчённые — и это неудивительно, судя по тому, что они используют вместо топлива в своих горящих шайтан-повозках.
Никакой зелени, никаких парков — если не считать чёрных пятен в некоторых местах.
Прямо Ад какой-то, если вы понимаете, что я хочу сказать.
Вдалеке виднелся особенно острый шпиль, вокруг которого кружилось особенно много крылатых тварей, которых птицами нельзя было назвать ни при каких условиях.
Вот что бывает с непослушными городами, которые не хотят мыть руки и чистить зубы перед сном, — пробормотал я себе под нос.
Прямо над нашими головами плыл громадный, как беременный кит, цеппелин.
Брюнетка резко выкрутила руль и мы съехали сначала — на боковое ответвление эстакады, а затем и на обычную трассу.
Стало немного тише.
— Ты что-то говорил? — спросила она, не отрывая взгляда прекрасных глаз от дороги.
— Да вроде нет, — отвернувшись от окна, я принялся разглядывать девушку. Теперь уже не торопясь. Со вкусом и затаённым удовольствием.
Чёрные кудри блестящими кольцами ложились на обнаженные плечи, её кожа по контрасту с ними была настолько белой, что светилась.
Одета девушка была странно.
Точнее, раздета: кроме нижнего белья, чулок и подвязок на ней были лишь красные туфли на высоченной шпильке.