Опекун. Вне закона (СИ)

От мыслей меня отрывают голоса за дверью моего кабинета, уже хватаюсь за рукоятку пистолета, и как только дверь распахивается, направляю ствол ко входу, но в помещение заходит Кузнец с Аксёном.
– Вашу мать! Я вас чуть не пристрелил! – рявкаю я и падаю обратно в кресло.
– Спокойно, Смольный, – посмеиваясь, поднимает руки вверх Кузнец.
Смотрю на своих друзей с прищуром, чуя неладное. У одного в руках бутылка армянского полупустая, у второго такая же, но полная, и глаза блестят у обоих.
– Десять утра, – смотрю на свои часы. – По какому поводу так накидались посреди недели?
– Смольный, – наклоняется Кузнец. – Повод охрененный! – заявляет и с грохотом ставит бутыль на стол.
Спешу убрать разбросанные бумаги, пока мужики мне их не испортили ещё до того, как я вникну в дела завода.
– Лучший за этот год, – поднимает указательный палец вверх Аксён и достаёт из комода три стакана.
– Рынок взяли? – вскидываю вопросительно брови.
– Хрен с ним, с рынком, возьмём в два счёта, – отмахивается Сеня и, схватив Аксёна за шею, треплет по макушке. – Наш богатырь отцом станет, – заявляет с нескрываемой радостью.
– Да ладно? – искренне улыбаюсь я. – Серьёзно? – встаю на ноги и подхожу к другу.
– Да, моя Катька беременна, – кивает, улыбка до ушей, глаза горят.
– Ах ты шустрый какой! – кричу на весь кабинет и, пожав другу руку, притягиваю к себе, обнимаю и по спине хлопаю. – Поздравляю!
– Так, всё! – влезает между нами Кузнец. – Пошли праздновать, я уже позвонил Спартанцу, он стол накроет, – сообщает Сеня.
– Только кабинет закрою, – говорю я, подходя к столу.
Собираю все бумаги со стола, кладу в сейф и на ключ закрываю. После чего выходим, человеку своему указания даю быть на месте, охранять и в случае чего меня набрать. А дальше мы бухаем до самого утра в ресторане Агафонова, он же Спартанец, потому что Леонидом зовут.
Мы вчетвером в одном дворе выросли, вместе начинали, никогда не предавали друг друга, и братьями до смерти будем. Но, оказывается, не все мою позицию разделяют, об этом я узнаю через пару лет. А пока мы братья, всегда вместе, будущее свое строим в разных сферах деятельности, возможности ведь есть, имя себе создаём, и плевать, какими путями. Нас должны знать, бояться и подчиняться. Мы идём по правильному пути.
Когда Аксён заявил, что женится, мы его засмеяли, но он не обратил внимания. Свадьбу сыграл, семью создал, теперь пополнение ждёт. Может, нам всем надо его примеру последовать, чтобы было кому богатство отставить. Однако, если взять в пример брак моих родителей, то желание отпадает. Я, конечно, не мой отец, сына своего никогда не брошу, но лучше не впутываться в это. Пока уж точно.
Через девять месяцев мы забрали Катьку из роддома с розовым конвертом на руках, и до самого их дома тачками сигналили. У друга дочь родилась. У нашего братана, у него единственного есть потомки, и она будет принцессой, потому что первая девчонка в этом мужском царстве, а может, и последняя.
Наши дни
А теперь я эту принцессу трахнул! Дядей должен был быть, как к своей дочери относиться. Я, мать вашу, на руках её держал, когда она слюни пускала и писалась в пелёнки! Как, блять, такое могло случиться? Мозги свои пропил, разум потерял.
Я ведь тогда даже лицо её не видел, сзади брал, волосы на кулак намотав. Теперь они у неё короткие, едва до плеч достают. Никогда никого дома у себя не трахал, так какого чёрта её за дверь не выставил?
Я помнил ту девицу, помнил те ощущения, что так явно отличались от других. Словно в первый раз. И красные пятна на диване помню, и её всхлипы, стоны – всё помню.
Следил ведь за ними, но издалека, без фотоотчётов, и Игорь связывался со мной, только если возникали проблемы серьёзные. Или, например, когда Каролина в институт документы подала, я пошёл, помог. Баллы у неё хорошие были, но мест уже не было. Подсобил, денег дал, и по волшебству место нашлось. В гостиницу к Агафонову я устроил, знал, что там всё нормально будет, что друг на работу проверенных людей берёт, никто её обижать не будет, и платить будут хорошо.
 
Заботился издалека, как и планировал в тот день, когда из роддома забирали, и что в итоге? Трахнул и даже не понял кого.
– Твою же мать! – цежу сквозь зубы, запрокинув голову на спинку дивана.
А если бы беременной оставил? Всегда резинку использовал, но в ту ночь я был в хлам, удивительно, что член встал. Мы сутки бухали, ясно, что мозги в жижу превратились. И потом ничего выяснять не стал, охрану не отчитал, Агафонова не поблагодарил, дел много было, забил и забыл.
Что я теперь делать должен?
Мои мысленные метания прерывает трель телефонного звонка. Лениво тянусь за сотовым и провожу пальцем по зелёной трубке на экране.
– Да, Сень, – сипло отвечаю другу.
– Спартанец приглашает на охоту, – с ходу говорит он.
– Охота? – уточняю, делая глоток шотландского виски.
– Ты же знаешь, что он под этим подразумевает, – усмехается Сеня. – Бочка бухла и тёлки.
– Очень вовремя, – проговариваю больше себе, чем ему.
Сейчас самое время забыться, опустошить голову и дать себе пару дней передышки перед решением возникшей проблемы. Алкоголь не самый лучший вариант, ясная голова предпочтительнее, но пошло оно всё.
– Что значит – вовремя? Случилось что-то? – вопросы летят ровным тоном.
– Можно и так сказать, – со вздохом отвечаю, опустошаю стакан и встаю с дивана. – Встретимся на месте, – бросаю и отключаюсь.
Шагаю к выходу, но торможу в коридоре, смотрю на дверь Каролины и какого-то хрена думаю, каково ей сейчас. Уверен, лежит, свернувшись в комок, и ревёт. И виноват только я! В данной ситуации нельзя больше никого винить, тем более её. Это я не разобрался, не задавал вопросов, просто взял. Да, она не сопротивлялась, но, чёрт возьми, чтобы я сделал, если бы кто-то так поступил с моей дочерью? Руки, ноги бы оторвал, член бы отрезал и сожрать заставил, а потом ещё и закопал бы заживо.
Но у неё никого нет. Нет человека, который смог бы её защитить. Тем человеком был я, но я не защитил. От самого себя.
– Твою же мать! – мотаю головой и, схватив пальто, спешным шагом выхожу из квартиры. – Присматривать и в случае чего звонить. Всё ясно? – приказываю охранникам у дверей.
– Более чем, – кивают те, и я ухожу.
Минут через сорок моя машина подъезжает к даче Агафонова. Во дворе уже припаркован автомобиль Сени, а рядом курят его водитель и двое охранников. Собственно, почти что у каждой тачки стоят здоровые вооружённые мужики. Никто из нас не ходит без охраны, такие, как мы, всегда в опасности.
– Правила вы знаете, – бросаю своим и направляюсь в дом, откуда уже доносятся шум голосов и музыка.
Агафонов себе и своим привычкам не изменяет – длинный стол накрыт блюдами из санкционных продуктов, бухло только наше. Точнее, моего производства. Никто не употребляет мою продукцию в таком количестве, как Спартанец, он самый преданный клиент и покупает всегда бочками не только для себя, но и в свои заведения.
– Смольный, – хозяин дома спихивает с колен полуголую девицу и, встав на ноги, направляется ко мне.
– Я давно не Смольный, – сухо проговариваю, снимая пальто.
– Ты всегда им будешь, как бы не старался его спрятать, – смеётся друг и хлопает меня по плечу. – Что с рожей?
– А что с ней? – задаю встречный вопрос.
– Кислая, – отвечает и прищуривается. – Проблемы? Одно слово и…
– Всё нормально, с этим мне самому разбираться, – отмахиваюсь от него.
– Ну хорошо, но если что, ты знаешь – своих мы не бросаем, – серьёзным тоном произносит.
– Знаю, – усмехаюсь и так же хлопаю его по плечу.
– Вот и отлично! Налей себе, девку выбери, а можешь и двух, – бровями играет и сам делает глоток янтарной жидкости.
– Ты мой коньяк льдом портишь? – прищуриваюсь, кивая на стакан в его руке.
– Прости, брат, виноват, – лыбится, пальцы в стакан запускает и вытаскивает кубик льда. – Сюда иди, – пальцем подзывает к себе девку в одних трусах.