Никто не узнает (СИ)

Собрав волю в кулак, стискиваю челюсти и делаю глубокий ровный вдох.
Не паникуй, Карина, не паникуй. Единственное, что может выдать тебя, — это ты сама. Веди себя непринужденно, естественно, и никто ничего не заподозрит.
— Привет, звонил? — говорю я, когда муж берет трубку.
— Привет, хотел узнать, во сколько у тебя самолет?
— Через два часа, — отзываюсь я, старательно контролируя голос. — А что, встретить хочешь?
— Э… Нет, у меня сегодня куча дел, — после короткого молчания отзывается он. — Но я могу прислать за тобой Игоря, если хочешь…
Ну, конечно, с дуба я, что ли, рухнула? Если б вечно деловой Олег изъявил желание встретить меня в аэропорту, то сейчас точно бы пошел снег. И плевать, что на дворе май.
— Не надо, я возьму такси, — отказываюсь от услуг его личного водителя.
— Смотри сама, — я прямо чувствую, как он пожимает плечами. — Слушай, Карин, сегодня Ольховский приезжает. Совещаться допоздна будем, а потом в ресторан его поведу. Так что ты это… Меня к ужину не жди.
— Хорошо, поняла, — киваю я. — Ивану привет.
— Передам, — бросает муж перед тем, как отключиться.
Что ж, мне его задержка даже на руку — будет время окончательно прийти в себя.
Собрав вещи, закрываю небольшой красный чемодан, цепляю на голову солнцезащитные очки и, перекинув через плечо дамскую сумочку, покидаю номер. Спускаюсь на первый этаж и подхожу к рецепции, чтобы сдать электронный ключ.
— Вам все понравилось, Карина Владимировна? — вежливо интересуется сотрудница отеля.
— Да, более чем, — лениво вздергиваю уголки губ.
— Отлично. Будем рады видеть вас снова! — она забирает у меня карточку и, заглянув в компьютер, добавляет. — Машина уже ждет вас у входа. Приятной поездки!
— Благодарю, — сухо отзываюсь я, спуская очки на глаза.
Разворачиваюсь и неторопливо шествую к крутящимся стеклянным дверям, когда позади слышу низкий хрипловатый голос, от звуков которого мои внутренности стягиваются тугим узлом:
— Карина!
Нет, только не здесь. Только не сейчас.
  
Глава 8
 
Карина
Притворившись, что ничего не слышу, делаю короткий рывок и ускоряюсь. Чемодан, катящийся за мной, дребезжит, проезжая по плиточным швам, а мое сердце дребезжит от одной только мысли, что мне снова придется посмотреть в синие требовательные глаза.
— Карина, стой! — голос Богдана становится ближе, и я до боли закусываю щеку с внутренней стороны.
С каждой новой секундой мое решение не оборачиваться кажется все более абсурдным, но я уже не знаю, как остановиться и дать отпор навалившейся панике. Залетаю меж вращающихся дверей и, слегка повернув голову, замечаю, что Богдан вошел в следующий за моим отсек.
Наша встреча неминуема, он вот-вот меня нагонит, поэтому разыгрывать проблемы со слухом дальше будет как минимум странно. Миновав стеклянные двери, останавливаюсь на крыльце отеля и натягиваю на лицо благодушное выражение.
— О, доброе утро! — снимая очки, я изображаю удивление.
— Доброе утро?! — взгляд из-под сомкнутых бровей кажется злым и не предвещающим ничего хорошего. — Ты, блин, издеваешься?!
Он напирает на меня, вмиг сокращая расстояние между нашими телами до неприличного.
— Богдан, спокойней, — нервно оглядываясь по сторонам, цежу я.
Не хватало еще публичного выяснения отношений.
— Карина, че за фигня?! — не обращая внимания на мои слова, восклицает парень. — Я проснулся, гляжу по сторонам, а тебя и след простыл! Попрощаться по-человечески не судьба, да?
Его тон полон негодования, а ноздри раздуваются, как у быка на родео. Несмотря на то, что из нас двоих старшая именно я, прямо сейчас Богдан находится в позиции разгневанного взрослого, а я — в позиции провинившегося ребенка. По крайней мере, именно так я себя ощущаю.
— Мне нужно было спешить в аэропорт, не хотела тебя будить.
Понимаю, моя ложь звучит смехотворно и глупо, но что еще мне ему ответить? Признаться, что наша ночь была одним из ярчайших событий в моей жизни и что теперь мне страшно? Что я не знаю, как вести себя дальше, и теряюсь от одного только взгляда его проницательных глаз? Нет, уж лучше я прикинусь ничего не понимающей овечкой. Так проще. Так безопаснее.
 
— Почему ты такая трусиха? — Богдан переходит на шепот и ласково, почти любовно заправляет выбившуюся прядь волос мне за ухо. — Ведь кайфово же нам вчера было. Мне аж башню сорвало, честно…
Хочу убрать его руку от своего лица, но не могу. Просто не могу пошевелиться. Меня будто парализовало, будто невидимыми цепями оковало. Стою и тону в сапфировом море его глаз. Безмолвно, безропотно, с трепещущим сердцем. Ресницы дрожат, но моргнуть не получается. Я под гипнозом, порабощена его обаянием.
— Карин, — Богдан облизывает губы, и его большой палец замирает на моей щеке. — Давай еще раз увидимся? Пожалуйста.
С этими словами парень чуть подается вперед с явным намерением меня поцеловать, но я не даю ему этого сделать. В самую последнюю секунду, когда его губы почти касаются моих, делаю небольшой шаг назад.
— Я… Я не могу, — судорожно мотаю головой, стряхивая морок. — Я не местная, не из Питера.
— Ясен хрен, что не из Питера, мы ж в отеле с тобой познакомились, — усмехается он, продолжая жечь меня взглядом. — А откуда ты? Из какого города?
— Из… Это неважно! — отступаю еще на шаг. — Я замужем, Богдан. И то, что случилось вчера, не должно больше повториться. Никогда.
На лицо парня ложится грозная тень, а пухлые губы превращаются в тонкую нить:
— Почему не должно? Тебе ведь тоже было хорошо со мной.
Вот же упертый мальчишка!
— Ты вообще слышал, что я сказала?! — развожу руками. — Я за-му-жем!
— Я знаю, что ты замужем. Еще вчера понял, у тебя ведь кольцо на пальце, — мрачно изрекает он. — Однако это не помешало тебе переспать со мной.
К щекам мгновенно приливает стыдливый жар, а дыхание сбивается так, будто меня резко ударили под дых. Невыносимый, несносный провокатор! Вот, кто он!
— Прекрати! — смутившись, обрываю я. — Это не шутки. Если о нас кто-то узнает, это разрушит мой брак, мою карьеру и вообще всю мою жизнь!
Несколько секунд Богдан пристально смотрит мне в глаза, и под его прямым, полным немого осуждения взглядом я чувствую себя ничтожной букашкой. Лживой и лицемерной.
— Расслабься, никто не узнает, — наконец произносит он. — Пока ты сама этого не захочешь.
— Спасибо, — с облегчением выдыхаю я. — А теперь извини, мне пора. Я на самолет опаздываю.
Богдан ничего не отвечает, и я, приложив усилие, отдираю взор от его красивого сурового лица. Делаю пол-оборота, намереваясь спуститься вниз к машине, и потрясенно застываю на месте.
Буквально в десятке метров от нас, у подножья лестницы стоят несколько человек с профессиональной фототехникой в руках. Во время разговора с Богданом я краем уха слышала щелчки затвора камер, но совершенно не придавала этому значения. Думала, показалось. А зря.
Будучи публичным человеком, я привыкла к общественному вниманию, но вот так в наглую репортеры за мной никогда не охотились. Я же все-таки не актриса и не певица, с чего вдруг такой ажиотаж?
Ловлю утерянное самообладание и, слегка обернувшись, бросаю Богдану через плечо: «Иди в отель». Затем подхватываю чемодан и, плотно стиснув челюсти, направляюсь к ожидающему меня автомобилю. Фотощелчки, подобно пулям, продолжают прорезать воздух, и я чувствую, как все мое нутро пропитывается противной липкой паникой.
Господи! Какая же я дура! Препиралась с любовником прямо на крыльце отеля! Менее подходящее место сложно даже вообразить! Где моя осторожность? Где здравый смысл в конце концов?! Стоило один раз оступиться, как вся рациональность полетела в тартарары!
А что, если они засняли то, как Богдан пытался меня поцеловать? Что, если эти снимки попадут в сеть? Что, если их увидит Олег?
Какой ужас! Какой кошмар! Во что я только вляпалась?!