Охотники Горелых земель 2 (СИ)

День подготовки, когда Лира с Гиз наперебой рассказывали мне о правилах приличия и поведения в обществе. Этикету, одним словом. Когда я начал путаться в обращениях, видах поклонов, и очередности взятия очередной вилки или крючка (был такой столовый прибор, крючок на длинной ручке для пирожков), то явилась моя спасительница — Фелиция.
Пожилая волшебница одним движением руки заткнула лекторш и начала рассказывать о правилах этикета, принятых именно в Красных Княжествах.
Удивительно, но местный этикет был намного проще. Объясняя на пальцах: если высшее общество Драконьих королевств представляло собой весьма извилистую лестницу, и еще постарайся понять, на какой ступеньке ты, а на какой твой собеседник, то свет Страны Рек представлял собой общество равных, над которыми стояли князи. Если ты получил приглашение на какой-то званый вечер, то тебя автоматически приняли за своего, а значит, ты равен им. Банкиры, фабриканты, высокопоставленные наемники, городские шерифы, потомственные аристократы — все они обменивались одинаковыми поклонами и одинаковыми рукопожатиями. Исключение, как я уже заметил, составляли князи и кронпринцы. Разница состояла в более глубоком поклоне и отсутствии возможности пожать руку. Да и принимая это в расчет, князи иногда могли пожать кому-нибудь руку, высказывая свое расположение.
Да, еще в Красных Княжествах не использовали полный набор вилок и ложек — всего по две. Это было моим спасением.
Фелиция не ограничилась лекцией. Она заставила меня встать на задние лапки (я был в кошачьей форме, чтобы сэкономить время, итак с утра потратил час) и отрабатывать поклоны и расшаркивания. Лира смеялась, глядя как лысый котик в пончо, цитата, «потешно» ходит на задних лапках и кланяется высокой старой волшебнице. Потом меня несколько раз прогнали через стандартные вежливые диалоги ни о чем, постоянно поправляя меня в тех или иных фразах. Подготовка шла полным ходом, и к тому моменту, как мы должны были выходить из поместья, Фелиция признала, что я хотя бы не опозорюсь.
Я отправился в свою комнату, переодеваться. Снял пончо, перекинулся в человеческую форму и оделся — темные брюки, лазурная рубашка, черный жилет, черная бабочка и, конечно, мои любимые висячие подтяжки. Уж не знаю, чем, но мне эта часть моды понравилась. Сверху расчесанных волос я нацепил несколько большеватый мне черный берет, а потом закрепил его парой заколок — мне бы не хотелось, чтобы в самый ненужный момент берет слетел и открыл всем мои кошачьи уши. А длинные пушистые лохмы прекрасно справлялись с прикрытием пустых мест на месте, где обычно у людей уши, так что, надеюсь, все будет в порядке. Последним на запихнул в кобуру под жилет свой новый револьвер.
Вышел из комнаты и отправился вниз. Там я еще десяток минут дожидался Лиру. Когда она спустилась, я невольно восхищенно выдохнул: ведьма выглядела сногсшибательно.
Черная шелковая рубашка и черные охотничьи брюки, несмотря на свой неофициальный внешний вид, сидели на девушке отменно, не открывая ни лишнего сантиметра кожи, но при этом мягко очерчивая фигуру. Ведьме пришлось отдать должное своему дару: она набросила на плечи полуплащ знакомого фасона — он прикрывал спину и левую руку девушки, заканчиваясь у бедра. За струящимся легким плащом скрывалась крошечная кобура с «Отелло» внутри. Также Лира поработала и над макияжем — положила тени на веки, подвела глаза, нарисовала заново уже почти исчезнувшие из-за приближающейся зимы веснушки и распространила свой привычно небольшой красный узор на весь лоб, чуть спустив его еще и на виски. В ушах болтались длинные сережки с зеленоватыми камнями, в тон глазам Лиры. На макушке устроилась шляпка привычного ведьминского фасона; было лишь одно отличие — если обычно под шляпой Лиры можно было спрятаться от дождя или палящего солнца, настолько длинные у ее шляп были поля, то тут они были существенно меньше, равно как и тулья. Попросту уменьшенная копия ее шляп.
Я неожиданно заметил, что красная как рак Лира также вовсю пялится на меня.
 
— Ну-у, ты произведешь фурор, — выдал смутившийся я комплимент.
— Как бы у меня кто тебя не перехватил, — улыбнулась еще более густо покрасневшая Лира.
Я встал и, заткнув Кота, подал девушке руку. Она послушно уцепилась за подставленный локоть. Странно мы, наверное, смотрелись — все же я ниже на полголовы, а из-за ее шляпки так и вовсе на голову.
Я ощутил идущий от девушки запах фиалковых духов. Кот снова заверещал от восторга.
— Ну что, поехали? — спросила меня девушка, сверкнув глазками.
— Конечно!
***
Нам пришлось лететь в другой конец Санго, к огромному особняку. Возле шикарных кованых ворот была целая стоянка, забитая различными летающими средствами — от изящных, дорогих метел до целых летающих карет. Естественно, по соседству стояла площадка и для обычных карет.
Когда мы приземлились, к нам сразу подбежал лакей в фраке — молодой парень с незапоминающейся внешностью.
— Анди, монна, приветствую вас, — и он глубоко поклонился, — Не соблаговолите назвать мне ваши имена и фамилии?
— Конечно, анди. Я Фольди, а это Самион, — нам пришлось условиться о моей фамилии. Самион — имя горной кошки, водящейся в Фрелье. Идею, естественно, вкинула Гиз, а Кот заставил меня моментально принять это вариант.
Лакей сверился с огромным старомодным свитком в золотом футляре — я успел заметить, что все записи были сделаны сверкающими в свете фонарей золотистыми чернилами.
— Все верно, эти фамилии есть в списках. Ваше приглашение?
Лира продемонстрировала ему картонную карточку с витиеватым текстом приглашения от некоего Ланза Со Кромма. Не потрудился узнать, кто это, а теперь интересно.
— Да, нижайше благодарю вас, — ответил слуга, изучив текст приглашения. — Анди Со Кромм уже изволил прибыть. Можете идти в поместье, господа. Он вас встретит.
— А как он узнает о том, что мы приехали? — любопытство сдерживать очень трудно, знаете ли.
Лакей посмотрел на меня как на дурачка.
— Я отправлю ему сообщение, — и он вытащил из кармана кристалл размером с большой палец в золотой оправе.
Лира подхватила меня под локоть и, поблагодарив служку, пошла к поместью, утащив меня за собой.
— Прости, что не объяснила. Есть такие духи, духи-близнецы. Ведьмы запечатывают каждого в отдельный кристалл. Сожми такой кристалл — и второй засветится. Очень малораспространенная штука, но в целом может быть полезной.
Я только покивал.
Мы приблизились к огромному трехэтажному дому, с сверкающими золотым светом окнами, с множеством балкончиков и лепнины по всей поверхности дома. Входом служила массивная двухстворчатая дверь с чеканкой на железном покрытии.
Нас уже ждали — около входа с сияющим кристаллом в руке стоял моложавый мужчина с серо-стальными глазами, с хвостиком длинных медно-рыжих волос и шрамом, пересекающим бровь. Одет в серый пиджак и темно-серые брюки, на плечах декоративные наплечники с чеканкой, или серебряные, или по крайней мере с серебряным покрытием. Чеканка изображала бегущее стадо быков. На груди располагался серебряный медальон, изображавший быка с агрессивно наклоненной головой. На ногах у него были кожаные сапоги до середины голеней с набойками на мысе — тоже фигурная голова быка с миниатюрными рожками. Красиво, но непрактично.
Какой-то повернутый на быках, в общем. Хотя взгляд адекватный.
— Добрый вечер, монна Фольди, — раздался вместе с полупоклоном приятный баритон мужчины. — Обязан заметить, не ожидал, что такая храбрая охотница может быть столь обворожительной. А вы, должно быть, анди Самион.
— Все верно. Анди Со Кромм? — вернул я полупоклон, запихивая куда-нибудь поглубже верещащего от ревности Кота.
— Верно, — улыбнулся Ланз Со Кромм, — Приятно видеть вас в добром здравии. Могу ли я поинтересоваться, если позволите, правда ли то, что вы в одиночку, находясь под Обрядом Кальнфаро, смогли перебить три с половиной сотни цвергов?
— Почти так, анди. Я действительно находился разумом в теле кота. Однако, я смог одолеть лишь двести тридцать цвергов, и то я бы не выжил без помощи монны Фольди.