Режиссер Советского Союза
– Екатерина Алексеевна! Да я!.. Золотой вы человек! – вскакиваю в порыве чувств и не знаю, как выразить свою благодарность.
– Ладно, иди. Ты и так у меня лишний час отнял. Обаятельный ты баламут, Алексей. Вылитый гусар! – с улыбкой ответила министр.
– Марина, простите, не знаю отчества, – обращаюсь к секретарю после того, как продиктовал телефон.
– Можно без отчества, – слышу в ответ.
А она не такая и взрослая. Просто деловой костюм, очки и высокая прическа создают иллюзию, что перед тобой дама за сорок. Надо бы ей в следующий раз коробку конфет принести. Иногда хорошие отношения с помощниками значат больше, чем расположение начальства. Мелочей в моем деле быть не может, значит – налаживаю дружеские связи с Мариночкой. После ее кивка на просьбу воспользоваться телефоном, набираю Серегу.
– Еще дома? Едешь в студию? Я через час буду у тебя. Есть кое-какие новости.
Выхожу на Куйбышева, которая в моем времени Ильинка. Осматриваю улицу. Перед зданием стоят исключительно двадцать первые «Волги», и вообще – публика здесь непростая. Но мысли сейчас точно не об автомобилях заслуженных товарищей.
Если реально смотреть на вещи, то мне жутко везет в этом мире. Дело касается не только разрешения Данелии на съемки. Окажись Фурцева классическим советским номенклатурщиком, то моя режиссерская карьера закончилась бы сегодня. Но она – совершенно иной типаж чиновника. А еще понимаю, что личность прошлого Лехи сильно влияет на мои поступки. При всей своей скромности и нерешительности, он очень интересный персонаж. Эдакий дипломат по жизни. Человек неконфликтный, веселый и обаятельный. Плохо, что его перестали воспринимать всерьез, и дороги бы в профессию не дали. Но при этом он легко сходился с людьми, так как никому не завидовал и человеком был незлобивым. Потому у него и с Серовой хорошие отношения. Я человек немного иной формации – уж точно пожестче. А неплохой симбиоз у нас получается!
Вдыхаю полную грудь теплого летнего воздуха и счастливо улыбаюсь. А жизнь-то налаживается!
Глава 9
Поезд Симферополь – Москва прибыл почти по расписанию, опоздав всего на три часа. Услышав объявление, я решил не терять время и скатался к Самсону за эскизами, которые он доводил до ума последние две недели. Завтра нужно будет связаться с помощницей Фурцевой и отвезти уже вторую подборку наших работ. Из хороших новостей за последнее время – предварительное одобрение календаря и мой переход на киностудию им. Горького. С фильмом уже давно все закончено, новой работы нет, поэтому я написал заявление об уходе. Узнав, что у меня достаточно отпускных за прошлый и этот год, получил добро бухгалтерии догулять их перед увольнением.
Все время якобы отпуска было посвящено рисованию, так как приходилось помогать с оформлением объектов Самсона. Это мы делали с утра пораньше, а после обеда начиналось творчество. Одному богу известно, сколько вариантов разнообразных черновиков мы наваяли, выбрав в лучшем случае один рисунок из десяти. Серега ржал как конь над слоганами к плакатам, которые я «придумывал». Ну нет сейчас в ходу такой наглядной агитации, особенно сопровождаемой нестандартным текстом, вроде – «Любишь выпить, закурить – твои дети будут пить. Лучше не травись, не пей – сохрани своих детей!»
Продолжаем педалировать тему борьбы с пьянством, но еще добавили проблемы брака на работе и тунеядства. Получалось по-разному – но более остро и актуально, нежели у современных авторов. Думаю, что в двадцатые и тридцатые, когда был расцвет советской карикатуры, художники в выражениях не стеснялись. Сейчас же все покрыто каким-то ханжеским налетом и канцелярщиной. Есть интересные работы, но крайне мало. Мы же гнули свою линию, заключавшуюся в том, что всякого рода алкашам и маргиналам красивые девушки не достанутся. Был здесь и намек слабому полу – мол, зачем вам всякая пьянь.
Что касается календаря, то через неделю нас ждали в Госкомпечати для согласования. По словам Марины, многое зависит от нас, но мощности в типографии «Советский художник» для нас выделены. Благо подобная продукция не всегда шла по строго утвержденному плану. Только ознакомившись с местными календарями и их качеством, я пришел в совершенный ужас. Неужели в стране нет нормальной бумаги и типографских машин? Хочу обговорить этот вопрос с Фурцевой, так как есть у меня интересная идейка.
Все эти мысли вылетели из головы, когда к платформе начал приближаться тепловоз. Не знаю, как так получилось, но я уже полностью сросся со своей новой личностью. Понятно, что дети и жена не мои, но воспринимаю я их как родных людей. Про квест речи уже не идет. Наверное, в этом плане берет верх прежний Алексей, который действительно любил жену и не представлял своей жизни без близняшек. Да и я сразу стал воспринимать девочек как родных. Зоя тоже вполне естественно вписалась в мою жизнь. Не скажу, что не обращаю внимания на красивых девушек. Но это было больше любование, нежели желание затащить кого-то в койку.
– Аааааа! – с криком радости на мне повисли загорелые до черноты рыжики.
Пропустив излишне торопливых товарищей, зашел в купе. Особых отличий от вагона моего времени не заметил. Разве что обшивка стен и дверей мрачноватая. Но мне не до рассматривания деталей. Зоя встретила меня улыбкой, клюнула в щечку и жестом королевы указала на полку, где лежали два чемодана. Один вполне себе узнаваемого вида, у нас еще в девяностые был такой. А вот второй, подлинное произведение искусства – прямоугольный ящик с железными уголками. В руках супруги был изящный кожаный саквояж, девчонки тоже тащили по сумке. Я их не провожал, так как был занят. Вот почему с интересом рассматриваю нынешние чемоданы.
Но сразу выдвинуться в сторону стоянки не удалось. Пришлось вытаскивать большие и тяжеленные чемоданы соседки Леночки, муж которой почему-то задерживался. Она с сыном ехала в соседнем купе. Оказывается, подруги договорились отдохнуть вместе. Интересно, чего она там везет – уникальную коллекцию крымских камней? Или затарилась винишком, что я полностью одобряю. Местные вина весьма приличного качества, не похожи на смесь дешевого спирта с порошком из моего времени.
Мужем соседки оказался молодой, но уже достаточно полный мужчина, вытирающий платком обильно проступивший на лбу пот. Вадик, мелькнуло в голове узнавание, когда я жал влажную руку. Наконец мы двинулись на выход. Впереди прыгали неугомонные дети. Далее дефилировали дамы, радуя взоры окружающих точеными загорелыми ножками. Потом шел я, постоянно оглядываясь на отстающего и пыхтящего Вадика.
Надеюсь, супруга отблагодарит его ночью за труды, так как чемоданы реально тяжелые.
Кладу вещи в багажник «Волги», которую выделил тесть, и сажусь за руль. Нравится мне водить машину по нынешней Москве. Старые здания, многие из которых снесли, какая-то общая патриархальная картина, и отсутствие пробок. Последнее, наверное, самое главное. Проезжая мимо одного из школьных базаров, вспомнил, что девчонкам скоро в первый класс. На мой вопрос про форму и прочие принадлежности, Зоя высокомерно фыркнула.
– Поздновато ты вспомнил о дочках, Мещерский. Все давно готово, надо только заехать к Танечке и подобрать размеры.
Двойняшки громкими криками одобрили поход к Зоиной подружке, заведующей секцией крупного магазина. Это хорошо, когда в семье есть работник торговли. Как такового дефицита я пока не заметил. Но вот ассортимент текстиля и обуви оставлял желать лучшего. Далее темы школы мы не касались. Всю дорогу дочки, перебивая друг друга, рассказывали о своих похождениях на море.
Дома нас ждала умопомрачительно пахнущая выпечка и теща, которая, собственно, ее испекла. Крики радости, вздохи – мол, как выросли внучки, – продолжались еще долго. Зоя захотела начать раздачу подарков, но Анна Михайловна погнала всех за стол. Я же, улыбаясь про себя, ощущаю душевную теплоту от того, что семья снова вместе.
И вот знаменательный день настал. Наряженные близняшки с огромными бантами и мы с тещей идем в школу. В этом году первое сентября выпало на четверг. У Зои не получилось отпроситься с работы, так как после отпуска много дел. Я же не мог пропустить такого события. Просто интересно, чем отличается День знаний этой поры от моей эпохи.