Призрак Гидеона Уайза
— И все же непонятно, как им могли воспользоваться, — вмешался журналист. — И для чего?
— Неужели вы еще не догадались? — раздраженно воскликнул отец Браун. — Да ведь Хорн и Уайз обеспечили друг другу алиби!
Во взгляде Бирна еще чувствовалось сомнение, но на лице его начали появляться проблески догадки.
— Именно это я подразумевал, говоря, что они замешаны в происшедшем, так как ловко выпутались из всего. На первый взгляд они совершенно не причастны к двум другим убийствам — оба были на морском берегу! На самом же деле они, напротив, имеют прямое отношение к тем преступлениям, поскольку не могли участвовать в драме, которой вообще не было! Необычное алиби, и в этом его преимущество. Каждый поверит в искренность человека, сознающегося в убийстве или прощающего покушавшегося на его жизнь. И едва ли кому придет в голову, что никакого злодеяния на скалистом обрыве просто не было и одному не в чем каяться, а другому нечего прощать. Их не было в ту ночь здесь, на берегу. Хорн той ночью задушил в роще старого Гэллапа, в то время как Уайз убил в римской бане коротышку Стейна. Интересно, вы по-прежнему верите, что Уайз выбирался из пропасти?
— Нет… Но рассказ Хорна просто великолепен, — с сожалением произнес Бирн. — Вся история казалась такой убедительной!
— Даже чересчур, чтобы в нее поверить, — сказал отец Браун, покачав головой. — Как живо выглядели вскинувшиеся в лунном свете пенные брызги, превратившиеся затем в призрак. Словно в сказке! Да, Генри Хорн, конечно, негодяй и подлец, но не забывайте, что он к тому же еще и поэт.