Проклятие кошачьего папируса

Или нет?
–Да!– пискнула Дасти под нарастающий шум воды.– Бежим!


Котята всю ночь продолжали вести дозор. Они дремали по очереди, не забывая приглядывать за каждой щелью в зале. Таша размяла лапки, устроилась поуютнее на чехле от пыли и окунулась в мир сна…
Она брела по сухой, пыльной дороге, и солнце нещадно палило шёрстку. В траве на обочине лениво жужжали разные насекомые. С другой стороны протекала река: зеленовато-коричневая и тоже ленивая, неспешная. А на воде покачивалась лодка с желтоватым квадратным парусом, и гребцы налегали на вёсла.
Таша каким-то волшебным образом знала, что она далеко от дома, но в хорошем месте, причём очень важном…
Навстречу ей шагала маленькая девочка в длинном белом платье. Поравнявшись, она наклонилась погладить Ташу. Почесала за ушами, пощекотала под подбородком. Обычно так ласково обращались только с Бьянкой! Таша замурчала, прикрыв глаза от удовольствия. Да, место и в самом деле было хорошее…
Девочка пошла дальше своей дорогой, а кошечка – своей. Внезапно Таша заметила, что вода стала ближе и почти касалась лапок. Она оглянулась и обнаружила, что девочка мчится к матери, и они обе чем-то сильно встревожены.
Таша с сомнением посмотрела на реку. Разве это нормально, что она выходит из берегов? Может, лучше убежать с тропы? Хотя земля такая плоская, что наводнение обязательно затронет ближайшие поля… Кошечка распушила хвост и понеслась вперёд со всех лапок, но река словно преследовала её.
А потом появилась другая кошка, большая и с тёмной шёрсткой. Сначала Таша приняла её за маму, но потом присмотрелась и обнаружила, что она совсем чёрная, даже чернее Питера, чернее ночи. Глаза у неё горели золотым огнём, а на шее блестел золотой ошейник.
Подозрительно знакомый ошейник…


–Проснись, малышка,– промурчала кошка ей на ухо, и Таша моргнула.
Это был сон! Всего лишь сон! Однако сердце бешено стучало, лапы болели, и возникло такое чувство, что она и в самом деле бежала по пыльной тропе, спасаясь от наводнения. Таша перевела дыхание, постепенно отходя от страшной дрёмы, и повертела головой. В зале стало совсем темно, и она не видела котят. Наверняка они прятались среди чехлов от пыли. Сейчас была очередь Бьянки вести дозор, а через час она обещала разбудить Бориса.
Таша решила поговорить с ней, обсудить свой странный сон. Пожалуй, Бьянка не придаст ему особого значения, но на этот раз Таша даже не обидится, если сестра обзовёт её глупой.
Кошечка потянулась и заметила, что хвост у неё промок. «Наверное, случайно окунула его в реку»,– сонно подумала Таша, ещё не до конца проснувшись.
Но в музее не было реки.
А хвост действительно промок.
Таша медленно села на задние лапы и принялась озираться по сторонам, щурясь на зелёный свет аварийного выхода. Пол как будто шевелился и даже шёл рябью, а ещё казался намного ближе, чем раньше.
Шерсть у Таши встала дыбом. Египетский зал затопило!

 
Глава шестая
–Просыпайтесь скорее!– мяукнула Таша.– Зал затопило! Здесь повсюду вода!
Кошечка уже полностью проснулась и слышала, как из сломанной трубы хлещет вода. Похоже, она прибывала очень быстро.
–Что? Как?
В полумраке блеснули зелёные глаза Питера, и Таша разглядела тёмный силуэт друга. Он лежал на шкафу с экспонатами, который был придвинут к стене. Котёнок посмотрел вниз и ахнул.
–Она ещё прибывает,– продолжила Таша.– Вон из той трубы за витриной с папирусом. И поднимается всё выше!
–Быть не может,– отрезала Бьянка, широко зевая, и тряхнула головой, отгоняя остатки сна.– Сама подумай, это же нелепо. Рабочие отключили воду на время ремонта. Тебе почудилось.
–Тогда попробуй спрыгнуть на пол!– обиженно прошипела Таша, взглянув на сестру исподлобья.– Давай! А я на тебя посмотрю. Почему не прыгаешь, если воды там нет?
Бьянка покосилась на тёмную воду и сделала шаг назад.
–Ладно, может, ты и права,– признала она.– Наверное, рабочие закончили возиться с трубами и снова включили подачу воды.
–В зале настоящее наводнение,– сокрушалась Таша.– Скоро нас накроет с головой! А сокровища!– Она жалобно мяукнула от ужаса.– Чудесные сокровища из Древнего Египта… что же будет, если они промокнут? А папирус? Единственная копия во всём мире – она бесценна!


Таша поёжилась.
–Пожалуй, теперь я готова поверить в проклятие…– добавила она.
–Ну конечно, как это на тебя похоже – переживать за музейные побрякушки больше, чем за нас самих!– проворчала Бьянка.
Ташу её слова возмутили.
–Но мы ведь музейные кошки! Наш долг – охранять Египетский зал. А теперь его затопило, и мы ничего не можем сделать!
Она не стала упоминать о том, что Бьянке вообще-то следовало вести дозор. Это было бы некрасиво.
–Где Борис?– спросила Бьянка, быстро меняя тему.
–Борис! Ты где?– позвала Таша.
Тишина.
–Борис? Ты в порядке?– встревожился Питер.
–Наверное, он пока не проснулся,– надменно произнесла Бьянка.– БОРИС!
Послышалось тихое шуршание, а потом и сонное фырчание.
Борис лениво размял лапки и прошептал:
–Хватит, Бьянка, я сплю! До утра ещё далеко. Зачем ты меня будишь?
–Затем, что в зале наводнение!– взвыла Бьянка.
–Где он?– удивился Питер.– Неужели не видит воду?
Котёнок огляделся, пытаясь найти Бориса по голосу, и воскликнул:
–Вот же он! Совсем рядом, на моём шкафу… Эй, стой!
–Не двигайся!– вскрикнула Таша.– Борис!
Слишком поздно. Рыжий котёнок зевал и потягивался, неумолимо приближаясь к краю.
–Спасите!– завопил он, мотая лапами в воздухе, когда, в конце концов, понял, что происходит.
Питер бросился к другу и схватил за загривок. Но Борис был намного крупнее, а поверхность шкафа оказалась очень скользкой…
–Мы падаем!– испуганно пискнул чёрный котёнок.
К счастью, Таша и Бьянка уже спешили на помощь. Им удалось запрыгнуть на шкаф, и они затащили Бориса наверх.