Танец для папочки (ЛП)

Во-первых, меня не узнать в этом парике и маске.
Во-вторых, Дженнифер нуждается в этих пяти штуках больше, чем когда-либо.
В-третьих, без очков я едва могу разглядеть выражения лиц джентльменов.
Выпускаю воздух из легких, и сердечный ритм выравнивается. Когда ведущий открывает дверь, ведущую в огромный зал, освещенный фиолетовыми прожекторами, у меня отвисает челюсть.
Платформа размером со всю танцевальную студию Дженнифер стоит по центру, а вокруг нее расположены ряды кожаных кресел, в которых сидят мужчины.
Большинство в черных смокингах, но некоторые одеты в белое. Только часть из них в масках. Остальные нет, потому что пьют.
Дерьмо.
Здесь, должно быть, человек сто.
— Ждите здесь, — ведущий кладет руку мне на плечо.
Хорошо, что есть несколько минут до начала выступления, потому что мои ноги превратились в желе.
У женщины на сцене розовые волосы цвета жевательной резинки, и она обнажена, если не считать пары вееров из страусиных перьев, которыми прикрывает самые любопытные места. Она роскошная, с пышными бедрами и ямочками над попой.
Каждый раз, когда зрители мельком видят ее грудь, они ликуют. Четверо мужчин даже бросают на сцену купюры в 50 фунтов стерлингов, соблазняя наклониться пониже, когда она будет собирать деньги.
Между моих бедер собирается тепло. Она такая грациозная и соблазнительная, что даже я в восторге.
Увидев, как она танцует с такой невероятной уверенностью, груз падает с плеч. Такая женщина не съежится под тяжестью насмешек Деклана. Она откинет голову назад и засмеется.
— Почему я не могу быть такой, как она?
Качаю головой. Последние несколько месяцев были напряженными. Случались времена, когда я думала, что папа сломается от страха потерять все. Стресс раздавил мой разум, и я позволила жидким колкостям Деклана подобно яду впитаться в кожу.
Больше этого не будет.
Когда музыка останавливается, зал взрывается аплодисментами. Танцовщица с перьями красиво делает реверанс перед джентльменами, закрывает веер и забирает остальные деньги.
Громкие возгласы и свист звенят в моих ушах, заставляя пульс учащаться от волнения. Посылая танцовщице с перьями немое слово благодарности, я выпрямляюсь и расправляю плечи.
Больше не имеет значения, что мой жених — кусок дерьма, который за оскорблениями внешности прячет свою неполноценность. Люди бывают разных форм и размеров — все одинаково красивы и достойны любви. Я чувствую себя идиоткой из-за того, что не задумывалась об этом раньше.
К концу сегодняшнего вечера у меня будет достаточно уверенности, чтобы поставить Деклана на место.
 Глава  4 
 
 
Уже через секунду пульс стучит так громко, что заглушает вступление ведущего, и каждая бабочка в животе решает, что сейчас самое время для бунта.
Я иду к сцене на деревянных ногах, пытаясь удержать свою угасающую уверенность. Что, черт возьми, я делаю? Я никогда не танцевала на публике. Черт, я даже не умею говорить со сцены.
Когда начинается музыка и ведущий ободряюще похлопывает меня по плечу, бабочки приземляются на слизистую оболочку живота, оставляя меня со странным чувством спокойствия.
Пришло время отбросить нервы. Дженнифер лежит на больничной койке, вероятно, беспокоясь о том, как ей платить за квартиру, когда она едва может стоять на двух ногах.
Я должна сделать все возможное, чтобы заработать эти пять тысяч.
Резко покачивая бедрами, я шагаю вперед в такт музыке. Корсет настолько затянут в талии, что любое движение только сильнее подчеркивает мои «песочные часики».
Годы просмотров выступлений артистов бурлеска, таких как Дита фон Тиз, не прошли даром. Я высоко держу голову и повторяю ее уверенную мимику, изящные позы и играю плечами.
Я провожу пальцами по вырезу блузки к передним застежкам корсета. Несколько джентльменов наклоняются вперед, их грудные клетки вздымаются и опускаются от учащенного дыхания. Вместо того чтобы расстегнуть одежду, я опускаю руки на бедра, и один из мужчин откидывается назад, разочарованный.
 
Часть меня распирает от гордости под их восхищенными взглядами.
Как бы я хотела, чтобы Деклан это увидел.
В поле моего зрения появляется высокий мужчина, одетый иначе, чем другие. На нем бордовый бархатный пиджак с черной бабочкой и черные брюки, которые подчеркивают его спортивную фигуру.
Под бордовой шелковой маской я не могу разглядеть большую часть лица, но отчетливо вижу пару пронзительных голубых глаз, и от этого бабочки в животе снова начинают шевелить крылышками.
Может быть, это потому, что я нервничаю, но он производит более сильное впечатление, чем его сверстники.
Когда я провожу руками в перчатках по своим изгибам, он медленно, одобрительно кивает мне, как раз под музыку. У меня перехватывает дыхание, и приходится заставлять себя успокоиться. Это не какая-то особая связь. Он смотрит на меня только потому, что я на сцене.
С трудом удается оторвать взгляд от мистера Бордо, но музыка меняется, подсказывая, что пора снимать кожаные перчатки. Так как я все еще в кружевной маске, то не могу сдернуть их зубами, поэтому мне требуется каждая капелька концентрации, чтобы синхронизировать их снятие с мелодией.
Когда падает первая перчатка, и моя рука остается обнаженной, несколько джентльменов свистят. Церемониймейстер подбегает ближе, и я бросаю ему перчатку, а за тем и другую.
По крайней мере, я знаю, что есть кто-то ответственный за костюм Дженнифер.
Изгибая руку так изящно, как только могу, я сжимаю пальцы. Мы с Дженнифер долго практиковались, наблюдая за движениями классических индийских танцоров.
Краем глаза я вижу, как мистер Бордо зовет кого-то с другого конца комнаты. Когда подходит дворецкий и наклоняется для разговора, я говорю себе сосредоточиться на танце. Снимаю туфли, обнажая ноги в чулках, один из мужчин пронзительно свистит, и мое сердце замирает.
Это безумие. До того, как папа и мистер Макан устроили этот брак, я бы посмеялась над мыслью о том, чтобы нежиться под мужскими взглядами. Но постоянный поток оскорблений Деклана смыл всякое чувство собственного достоинства.
В мелодии наступает пауза, когда я взмахиваю хлыстом, издавая высокий звук, и некоторые мужчины, сидящие напротив, вздрагивают.
Это трюк, который мы с Дженнифер придумали, чтобы сорвать кожаную блузку. Я держу ее между большим и указательным пальцами, а мужчины взрываются аплодисментами.
Мой пульс учащается. Я почти упускаю ритм.
Ух ты.
Им очень нравится танец.
Ведущий подбегает и подхватывает мою блузку, а я тем временем покачиваю плечами под соло саксофона. Некоторые джентльмены встают со своих мест, закрывая мне вид на мистера Бордо.
Чашки. Они слишком маленькие и едва сдерживают мою грудь.
Музыка стихает до быстрого незаметного ритма. Я стряхиваю нерешимость и иду к противоположному концу сцены, покачивая бедрами, чтобы развлечь другую часть аудитории. Лучше бы мне не выпасть из этого лифчика.
Мой взгляд падает на мужчину в белом смокинге, сидящего впереди с компаньоном в черном. Он подносит к губам бокал и смотрит на меня с сосредоточенностью хищника.
Мистер Белый Смокинг облизывает губы, и пульс между ног учащается.
Я отвожу взгляд от него и смотрю на остальную аудиторию, но обнаруживаю, что мистер Бордо перешел на другую сторону сцены, чтобы видеть лучше.
Мое сердце делает сальто.
Мистер Бордо действительно обратил на меня внимание.
Скрипки снова наращивают темп, и я тянусь обеими руками за спину, наклоняюсь, мило покачивая бедрами.
Снять юбку под таким углом проще, и я расстегиваю липучку, превращая юбку в одну полоску кожи. Вращаясь в такт музыке, держу ее перед бедрами еще несколько мгновений. Аплодисменты заполняют противоположную сторону сцены, где джентльмены угощаются прекрасным видом на мой зад.