Ангел со сломанными крыльями (СИ)

После гибели родителей бабушка прожила лишь три месяца. А еще через три не стало дедушки. И они с Женей остались в этом мире совсем одни. Тогда Миле казалось, что вся ее дальнейшая жизнь будет состоять лишь из похорон. Сначала не стало родителей и сестры. Потом бабушки. Затем дедушки. Скоро не станет тех, кто за ней ухаживает — врачей, медсестер. Потом не станет Жени. Вся жизнь — просто череда потерь. И зачем такая жизнь нужна? Именно тогда Мила предприняла единственную попытку суицида, вовремя замеченную персоналом больницы. После этого было много бесед с психологом, куча различных лекарств. Но остановили тогда ее не они, а разговор с Женей. Он пришел к ней в палату и попросил не оставлять его одного. Совсем одного в этом мире. Он тогда обещал, что с ним самим ничего плохого не случится. Что он не оставит Милу. Но и она должна обещать, что не бросит его. Никогда.
То, что она сама может заболеть, как бабушка, ее не пугало. Гораздо страшнее было представить, что она останется без Жени. Зачем он говорит ей это? Она совсем не хочет получить свое наследство!
— Женя, ты хочешь меня бросить?
— Нет, Мила, откуда у тебя такие мысли? Я никогда тебя не брошу. Просто ты уже почти взрослая, пора решать, чем ты будешь заниматься дальше. Я присматривал за клиникой, но я не врач, а бизнесмен. Когда ей руководил твой отец, клиника была известна по всей Европе. К тому же здесь проводились исследования, Николай с отцом пытались найти способ вылечить БАС. После гибели брата и смерти отца вся исследовательская деятельность была свернута.
— Ты хочешь, чтобы я продолжила исследования? Чтобы смогла найти лекарство от БАС?
— Ну, я могу только надеяться, что ты захочешь этим заняться. Ты, или Богдан. А лучше — вместе.
— Но ведь нам еще сначала надо выучиться. Закончить школу, потом институт. Это же очень долго!
— Да, долго. И, возможно, пока вы учитесь, кто-то другой найдет способ победить эту болезнь. Но ведь для хорошего врача в нашем мире всегда найдется работа. А я… Я устал, Мила. Устал мотаться между странами, отвечать за то, в чем не разбираюсь, принимать решения, в которых не могу быть уверен. И очень надеюсь, что вы с Богданом снимете с меня это бремя.
Богдан, задумчиво сидевший во время разговора с Женей, с сомнением покачал головой.
— Я не знаю, смогу ли. Я… чувствую, что моя память стала хуже. Я все время все забываю и у меня часто трясутся руки. Какой из меня врач?
— Богдан, ты восстановишься. Я разговаривал с врачами. Конечно, твой мозг пострадал, но не необратимо. Лечение было начато вовремя. С тобой все будет в порядке. Пройдешь курс лечения. Максимум — потеряешь год в школе. Это не страшно. Да и то, что я сказал про бабушкину болезнь, на самом деле тоже. Совсем не факт, что в нашей семье еще кто-нибудь заболеет. Я надеюсь. Мне кажется, судьба уже и так изрядно проредила наш род. Самое главное — что мы с вами есть друг у друга. Правда?
Богдан и Мила согласно кивнули.
— А теперь, дети, пойдемте спать! Завтра Рождество, праздничный обед, подарки, гости и прогулка по праздничному городу. Все — завтра. Спокойной вам ночи и счастливого Рождества!
— Счастливого Рождества, Женя! — Мила обняла дядю и, взяв Богдана за руку, пошла к лестнице. Она чувствовала себя усталой, но счастливой. Конечно, они справятся со всеми трудностями. И закончат школу, и станут лучшими в мире врачами. Они вместе. Потому что одной Миле это точно не по силам.
Следующее утро началось, как обычно, с ее «умывания» Ангелом. Это такой действенный кошачий будильник. Мила обняла кота, тот прижался головой к ее щеке, а потом выбрался из объятий и направился к двери. Он куда-то ее зовет? Точно! Сегодня же Рождество! Подарки!
Мила вскочила с кровати и, как была, в пижаме, вышла в коридор. Ангел остановился около комнаты Богдана и поскреб лапой дверь. Оттуда раздалось веселое тявканье. Через минуту в коридор вышел улыбающийся Богдан с Ричем на руках. Увидев Милу, он отпустил Рича и попытался пригладить рукой свои торчащие во все стороны волосы.
 
— С Рождеством, Богдан! Пойдем смотреть подарки?
— С Рождеством! Мне надо сначала выгулять Рича.
— Давай хоть одним глазком взглянем? Пять минут? А потом вместе пойдем гулять с Ричем?
— Ну хорошо, пойдем.
Они, как маленькие дети, побежали вниз, к елке. Под ней стояло несколько коробок в оберточной бумаге. Мила вытащила их из-под елки, повертела в руках, и, не найдя никакой подписи, смело разорвала обертку. Богдан, глядя на нее, поступил так же со второй коробкой. Видимо, подарки были не именные, а общие.
Мила, освободив подарок от обертки, засмеялась — перед ней стояла коробка «Баунти».
— Ну, теперь с голоду не умрем! Она раскрыла коробку, достала один батончик, открыла его и взяла дольку, а вторую протянула Богдану. Он с удовольствием сунул лакомство в рот. Затем с любопытством открыл свою коробку. В ней лежали несколько буклетов из музеев Цюриха и две туристические карты Zürich Card на 72 часа — билет на весь транспорт и во все музеи Цюриха.
— Кажется, нам предстоит поход по музеям. Ты была здесь где-нибудь?
— Да, но давно, еще с мамой и папой. Здесь есть музей шоколада! Тебе понравится!
Мила принялась «очищать» следующую коробку. В ней оказались три красочных поваренных книги: одна с рецептами итальянской кухни, вторая — французской, а третья — русской.
— Женя знает, что я люблю. Да и сам он тоже предпочитает итальянскую кухню. Придется нам осваивать эту премудрость. Теперь на пиццу его вряд ли удастся развести.
— Вот и хорошо, все лучше, чем бездельничать в больнице.
— Точно. Там еще одна коробка.
В последней коробке оказались две пары теплых перчаток и два комплекта с шарфом и шапкой, а еще — подарочная карта в магазин спортинвентаря.
— Похоже, нас не только в музеи отправят. Каким спортом предпочитаешь заняться? — поинтересовался Богдан, надевая на Милу шапку и обматывая ей шею шарфом.
— Я давно хотела научиться на сноуборде кататься. Ты умеешь?
— Нет. Я только на лыжах.
— Я тоже. Ну вот, значит, договорились. Идем одеваться и гулять Рича?
Мила тоже натянула на Богдана шапку и шарф.
— Жаль, что мы Жене ничего под елку не положили.
— Я считаю, было бы не очень правильно покупать ему подарки на его же деньги. Когда-нибудь мы сможем сами класть подарки под елку. А пока, думаю, он будет рад, если мы освоим хотя бы несколько его любимых рецептов.
Ребята отправились одеваться, а потом гулять с Ричем. Вернувшись, они, конечно же, застали Женю на кухне. Правда, сегодня он ничего не готовил, а просто сидел за столом и пил кофе.
— С Рождеством, Женя! Спасибо за подарки! — Мила обняла Женю и поцеловала в щеку.
— С Рождеством! Спасибо, подарки просто замечательные! — Богдан не решился на объятия и просто кивнул.
— Ну, если вы заметили, подарки были с намеком.
— Мы поняли. Будем осваивать искусство кулинарии. Только, если с нами будет жить Наталья Николаевна, она нас к готовке и близко не подпустит.
— Не очень-то надейтесь на это. Я с ней договорюсь.
— А когда мы сможем пойти по музеям?
— Когда у вас будет три свободных дня и достаточно сил, чтобы провести эти дни на ногах. Думаю, спешить не стоит.
— А на сноуборде научишь нас кататься?
— А вы хотите научиться?
— Да!
— Здесь около дома есть небольшой склон, для первых занятий вполне подойдет. Но сперва придется пройтись по магазинам.
— Сегодня?
— Мила, сегодня Рождество! Все магазины закрыты.
— А, точно! Но ты обещал, что сегодня мы пойдем гулять.
— Пойдем. Но попозже. Сегодня у нас гости.
Мила с Богданом удивленно посмотрели на Женю.
— Наталья Николаевна хотела поздравить вас с праздником. К тому же я должен показать ей дом, раз она любезно согласилась за ним присмотреть.
  
Глава 8 — Богдан
 
Мама. Богдан не знал, как вести себя с ней. С одной стороны, он очень соскучился! Он привык, что мама всегда рядом, всегда заботится о нем. А сейчас он не видел ее уже несколько дней. Да и в их последнюю встречу он вел себя очень некрасиво. Она, наверное, очень на него обиделась.