Так не бывает. Шепот противоречий (СИ)

— Я, — выдаю максимально тихое и обречённо опускаю голову. Плакали мои выходные. Никуда он меня не отпустит. — Ладно, я поняла… Могу идти?
Но Ян почему-то молчит. Неподвижно стоит передо мной, наверное, смотрит на мою макушку или ещё куда-то в той же области, размышляя, каким бы ещё «красивым» словцом меня обозвать. Поднимаю глаза и теряюсь ровно на секунду. Парень внезапно отворачивается, отходит в сторону. Мне показалось, или он улыбался?
— Зачем тебе выходной? — выдержав короткую паузу, интересуется он.
А действительно! Зачем всем нормальным людям нужны выходные?
— Я уже почти месяц у вас работаю и ещё ни разу не брала выходной.
— Некоторые люди годами работают без выходных и ничего. Живы-здоровы, — он небрежно пожимает плечами, складывает руки на груди и снова поворачивается ко мне. Типа не убедила.
Это ты сейчас по себе судишь? Хочется съязвить, но я осмотрительно прикусываю язык.
— Понятно, — чуть хмурюсь и киваю. — Значит, выходной не дадите?
— Почему же, — Ян вдруг чуть улыбается. Странно-престранно.
Эм, и как это понимать? Делаю вопросительный взгляд.
— Но костюм всё равно заберёшь и отдашь Мише, когда он приедет. А послезавтра, — его полуулыбка превращается в лукавую усмешку, — займёшься уборкой в моей квартире. Но учти, если совместно с этим у тебя вдруг появится и другая работа, то домой ты не уйдёшь до тех пор, пока всё не закончишь.
Ожидаемо. И меня сразу смущает это его «вдруг». Мне кажется, я пожалею, что взяла эти выходные, но других вариантов у меня, я так полагаю, нет. Сощуриваю глаза, словно бы передразнивая его, и с секунду перевариваю сказанное парнем.
— Так вы отпускаете? — решаю уточнить.
— Я что, на китайском говорю? — улыбка пропадает, и возвращается привычно каменное безразличие. — Ты ведь сказала «пожалуйста». Поэтому, так и быть, отпускаю. Я сегодня добрый, — он снова подходит ко мне, чуть склоняется вперёд, пристально смотрит в глаза. — А теперь, что нужно сказать?
— С-спасибо?
Короткий кивок, и, кажется, одобрение в светлых глазах. Внезапно по спине пробегают мурашки. Ужас какой. От такого непривычно спокойного взгляда даже как-то не по себе. Но в нём всё равно чётко ощущается подвох и какая-то странная язвительность.
— Спасибо, — повторяю ещё раз. — Могу идти?
— Иди.
Не заставляю себя долго упрашивать и быстро покидаю комнату.
* * * *
Вот те на… Такого я точно не ожидала. Это как снег на голову. Нет… Как монтировкой по башке! Только вот в чём подвох? Он точно есть. С чего это вдруг Ян такой добренький? Даже почти возражать не стал, просто взял и разрешил мне уйти в этот чёртов выходной. Хотя парень ясно дал понять, что через день загрузит меня работой по полной программе. Но всё не может быть так просто. Это же Ян! С ним никогда не бывает просто. А ещё он нёс какой-то бред про «пожалуйста» и…
По спине снова пробегают мурашки. Кажется, второй раз за день. Останавливаюсь и воровато оборачиваюсь назад, смотрю в сторону хозяйской спальни. Какое-то у меня нехорошее предчувствие. И ещё… он реально улыбнулся в тот момент, или же мне всё-таки показалось?
Перед тем как уехать, Ян снова находит меня и напоминает, что я должна дождаться Михаила. Просто киваю, ибо под влиянием последних событий мне кажется, я ещё не скоро смогу нормально разговаривать с этим типом. Когда хозяин дома уходит, прихожу на кухню и сажусь за обеденный стол. Повар как всегда тут, готовит, кажется, какой-то салат. Секунду сверлю озадаченным взглядом одну из многочисленных дверок кухонного гарнитура, подперев ладонью подбородок, а затем сама не замечаю, как говорю вслух:
— Мистика какая-то.
— Ты о чём? — Жерар отвлекается от своего привычного занятия, разворачивается ко мне.
— Ты случайно не в курсе, наш тиран головой с утра не стукался?
Повар задумчиво возводит глаза к потолку, обтирает руки о свой фартук.
— Даже не знаю, — пожимает плечами. — А что стряслось-то?
— Попросила у него выходной на завтра, — подозрительно прищуриваюсь. — И ещё, чтобы сегодня отпустил пораньше домой.
 
— И как? Успешно?
Медленно киваю два раза, не сводя пристального взгляда с Жерара.
— Надо же, — теперь и мужчина озадачился. — Не припомню, чтобы он хоть кому-то давал выходные.
Даже та-ак?
— Хотя нет, — повар качает головой, затем прибавляет: — Он не так давно отпускал Сергеевну почти на две недели.
— В отпуск?
Жерар выдерживает паузу, переводит на меня всё ещё задумчивый взгляд, снова качает головой:
— Нет. Кажется, она домой ездила. По каким-то семейным делам, — снова возвращается к работе.
Опускаю отрешённый взгляд на стол. Теперь мне кажется это вдвойне странным. Может, магнитные бури? Уран там какой-нибудь за Сатурн закатился в созвездии радужного единорога…
— Чаю хочешь? — быстро меняет тему повар.
— Да. Не откажусь. Только недолго, а то Виктор уже отчитал меня сегодня.
— За что?
Изображаю каменное лицо управляющего и говорю механическим тоном:
— За двухчасовые чаепития с поваром.
Жерар включает чайник и кривится:
— Не обращай внимания. Даже если он сказал, что доложит об этом хозяину. Сказал ведь?
Снова киваю.
— Не скажет, — отмахнулся повар. — Он только пугает. Если бы Виктор докладывал Яну Валерьевичу обо всех наших проступках, всех бы давно уже уволили дружной компанией, — мужчина открыл дверцу холодильника, заглянул внутрь.
— Будем надеяться, — задумчиво бормочу я.
— Пирожное будешь? — Жерар демонстрирует мне пластиковую коробочку. — Со сливками.
— Уф, я точно с тобой растолстею, — расплываюсь в довольной улыбке.
В итоге чаепитие вместо «двух часов» (это образно говоря... на самом деле чаёк нам удалось попивать около часа, не больше) затянулось на все «четыре». Через двадцать минут после начала пришла Полина. Мы и её побездельничать заманили. Хотя девушка отпиралась, утверждая, что у неё ещё очень много работы, но недолго. Жерар просто дьявол-искуситель со своими пироженками и вкусняшками. Любого уломает. Вот и Полина не смогла устоять. Не знаю, какая высшая сила нас оберегала в тот момент, но Виктор за это время так ни разу и не зашёл в кухню.
Михаил приехал только под вечер. Часу в пятом. И за это время один только Лёнька успел позвонить мне раз десять. Во время последнего звонка парень обложил трёхэтажным матом Яна (представляю, как в этот момент горели уши у последнего), всех работников особняка и меня в придачу. Прибавив напоследок, чтобы я увольнялась отсюда к чертям собачьим. Забавно, при условии, что я и не оформлялась у тирана официально. Так сказать. И мысль, конечно, неплохая, но о последствиях своего увольнения даже думать не хочется. Пусть Ян в некоторой степени и угомонился со своими бесконечными угрозами, но он слишком непостоянен. Данный факт мог подтвердить любой в этом доме. И если сейчас мои дела обстояли хорошо (по крайней мере, гораздо лучше, чем, к примеру, пару месяцев назад), то уже завтра всё могло обернуться новым кошмаром. Как для меня, так и для Лёньки с Ритой. По правде говоря, эта мысль почти никогда не покидала. Вечное напряжение прошло, но всё равно остался какой-то неприятный осадок.
Когда водитель зашёл в кухню через запасной выход, я без лишних слов убежала искать Альбину. Буквально через пару минут мне это удалось, девушка обнаружилась в комнате для прислуги. Так, к слову, тут три кровати, а значит, живут они все вместе: Альбина, Полина и Мария Сергеевна. Не то чтобы я сильно рвалась спать в одной комнате с остальной прислугой, но факт того, что мне была выделена отдельная спальня, почему-то именно сейчас показался странным.
Застываю у двери, передаю Альбине слова Яна. Девушка быстро убирает в небольшую косметичку розового цвета пилочку для ногтей и поднимается с кровати.
— А, костюм для Яна Валерьевича! — как она вдруг всполошилась. Чего это с ней? — Да, он уже готов, — она коротко кивает и быстро отводит меня в помещение для стирки. Что-то типа домашней мини-прачечной с несколькими стиральными машинами, большой гладильной доской, утюгом, кучей всяких корзинок для грязного белья и таким же множеством сушилок и полочек. На них ровными рядами выставлены порошки, кондиционеры и прочие стиральные средства.