Заячье сердце (СИ)

— Успокойся! Все идёт по плану.
— По какому, мать его, плану? — Не сдерживаю эмоций. — Я была там с ним! На этом чёртовом балконе! А ты нам помешал!
— Не ори, красотка, всю общагу разбудишь. — Отвечает спокойно. — Для первого знакомства вполне достаточно. Он тебя заметил, вы пообщались, на этом хватит. Если всё будет развиваться стремительно, ты не добьёшься нужного результата.
Вторая рука обхватывает мой левый локоть, пальцы мягко сжимают руки.
— Я знаю Ваню, Заяц. Он азартен. Если не научишься терпению, быстро потеряешь его интерес.
— То есть, по-твоему, чем дольше я буду его мариновать, тем лучше?
— Именно так. Но всё в меру. Теперь подождём от него следующий шаг. О чём вы успели поговорить?
Ну и наглая задница. Ему ещё подробности подавай.
— Да ни о чём толком. Только познакомились и всё.
— Отлично! — Радуется чему-то Крючковский.
Потом придвигается чуть ближе и тихо говорит мне в лицо:
— А теперь иди… и напиши обо всём этом в своем дневнике, Алина. Лучше в подробностях и с огоньком…
Я отмираю и вырываюсь из захвата.
— Ну ты… — Пыхчу, как паровоз. — Ты!.. Пошёл ты!
Разворачиваюсь и быстро иду в общагу. Лишь бы подальше от этого наглого извращенца.
Он смеётся мне в спину.
Вот ведь придурок!
Хрен ему, а не дневник!
Хотя, записать, конечно, это всё меня и саму раздирает. Столько эмоций!
Мы только поговорили пять минут. А я уже неприлично счастлива!
Сегодня засыпаю с улыбкой и, наверное, лыблюсь всю ночь.
Наивный глупый Заяц!
Так мало надо для счастья…
  
Глава 7
 
Обожаю романтику институтской столовки.
Все толпятся за второсортными салатами и спасительными булками, будто это последний их в жизни обед… Народ организует что-то вроде разрозненной волны, которой тебя в любой момент может «выкинуть на берег». Вот где настоящая модель эволюции: борьба за выживание.
Можно было попытать счастья у ларька с шаурмой, только я уже не раз «обжигалась» на опыте потребления этого шедевра кулинарии… То ли продавцу я так приглянулась, что он её чем-то особенным приправляет, то ли мой «королевский желудок» не воспринимает такую еду…
В общем, подпирая сумками впереди стоящего толстяка, мы с Катькой со скоростью улитки продвигаемся в очереди за едой.
— Не понимаю, чего он ко мне прикопался… — Подруга вздыхает сердито, разглядывая свой облезлый маникюр.
— Просто английский — это не твоё. Списала бы у Самсонова, я тебе говорила. — Мне уже начинает надоедать эта очередь, но желудок не простит, если я не покормлю его, а сразу отправлюсь в библиотеку.
— Да в гробу я видала его принципы! Тоже мне полиглот! — Это она про нашего препода. — Он сам иногда такую чушь мелет, а моя «грамматика», видите ли, хромает! Придурок.
Катька кривляется, изображая манеру речи Привольского.
Как по мне, так он к ней неровно дышит. Больше всех придирается и обращает внимание. Моя работа его совсем не впечатлила, а я нарочно сделала пару глупых ошибок. Просто надоело как-то «блистать знаниями» там, где совсем это не ценят. Всё равно ведь у меня «автомат».
Оборачиваюсь, оглядывая толпу. Словно в улье стоим: шумно и душно. Неожиданно взгляд цепляет красивый разворот плеч, который ни с кем не спутаю.
Ваня стоит к нам спиной, беседуя о чём-то с товарищем. На нём рубашка в полоску и узкие, обтягивающие натренированные ноги брюки.
Я давлюсь воздухом.
Он такой офигенный…
— Аль, чё там? — Катька выглядывает из-за моего плеча совсем «незаметно», и я тут же задвигаю её обратно.
— Там Корзун.
— Да он уже больше двадцати лет Корзун! — Отвечает громко. — Когда уже подойдёшь к нему?
Я сверлю её уничтожающим взглядом.
— Так и будешь издалека вздыхать и даже не попробуешь.
Признаюсь.
Я не рассказала подруге о своём походе к Сергеичу.
Просто не было удачного момента.
И сейчас тоже не могу, потому что вокруг любопытные уши, а ещё я замечаю, как к моему кумиру и его собеседнику подходит третий.
Ну куда ж без тебя, заноза ты окаянная!
 
Не знаю, может, у него какой радар встроен на мою персону, но его взгляд немного погуляв в толпе, очень скоро натыкается на мой.
Ваня этого не видит, а эта сволочь ухмыляется и что-то говорит ему тихо, чуть наклонившись вперёд.
После чего уже все трое разворачиваются в нашу сторону и смотрят на меня.
Так. Меня здесь нет.
Подносом что ли накрыться от этих взглядов?
Я отворачиваюсь и пытаюсь не думать о том, что говорил Корзуну Выскочка.
Это необязательно связано со мной. Это всё моя больная фантазия.
Катька достаёт тетрадку с конспектами и начинает ей обмахиваться.
— Ну и душиловка. — Жалуется. — Ты потом куда?
— До библиотеки дойду. Потом в общагу.
— У тебя интернет что ли вырубили? — Подруга не разделяет моей привычки листать книги и находить информацию старинным способом.
— Ой, ну всё. Я ж тебя с собой не тащу.
У неё удивлённо вытягивается лицо. До меня не сразу доходит, что такое удивление вряд ли связано с моим последним высказыванием.
— Привет. — Раздаётся рядом с моим ухом.
Я аж подпрыгиваю, а подруга замирает с открытым ртом.
Оборачиваюсь медленно, чтобы не схватить раньше времени сердечный приступ, но аритмия всё равно мне обеспечена.
Ваня стоит близко ко мне, улыбаясь своей неподражаемой улыбкой, что я таю, как сахарное облачко…
— Привет… — Выдавливаю воздух из лёгких.
— Здрасьте. — Отмирает одногруппница.
— Я увидел тебя и решил подойти. — Так легко, непринуждённо. — Давно тут стоите?
— Я… эээ… мы… — Слова никак не приходят в голову, там вата.
— С основания столовки. — Отвечает за меня Катерина. — И похоронят нас тут, как жертв голодной смерти.
Корзун смеётся на её замечание, а я, всё с теми же сердечками в глазах, стою, как конченая дура.
— Познакомишь нас? — Обращается он ко мне. Отмираю наконец-то.
— Да, конечно. Это Катя — моя подруга. — Киваю на девушку. — Это Иван, ну ты о нём наслышана.
— Да? — Тут же заинтересованно подхватывает парень. — Поподробнее?
Я краснею до кончиков ушей, понимая, как двусмысленно звучит моя фраза, но подруга выручает:
— Да ладно! О тебе все наслышаны. Ты же, типа, звезда. — Она пожимает плечами, а я выдыхаю пар через нос.
Всё-таки тут очень душно. Просто капец.
Снова смех.
— Прям уж звезда. Так, чуть мяч гоняем… — Мне могло показаться, но на его щеках тоже появляется румянец.
Ещё и засмущался, господи, ну ангел просто!
— Девчонки, как вы смотрите на то, чтобы в выходные сгонять в клуб? Мы с друзьями хотим отдохнуть, женская компания была бы очень кстати.
У меня снова отпадает челюсть.
— Со своим самоваром? — Подозрительно щурится Миронова. — Какие-то вы странные, парни…
— Ничего такого. — Успокаивает он. — Просто немного выпьем и потанцуем.
В этот момент к нашей компашке, уже каким-то образом отбившейся от очереди, присоединяются «недостающие двое».
Они здороваются с нами, а я тихо скриплю зубами. Только попробуй, Выскочка, сейчас что-нибудь отмочить. Я за себя не ручаюсь.
— Димон, я предлагаю девушкам махнуть с нами в клуб в субботу. Но они какие-то несговорчивые.
— Может, у них паспорта нет? — Предполагает «третий», имени которого мы пока не выяснили.
Все смеются, кроме меня.
— Или строгие родители. — Напоминает Ваня, а я опять краснею. Ну, Крючковский!
— И то и другое. — Подтверждает Катька. — А ещё мы не умеем пить. После второй рюмки тянет стриптиз танцевать!
Ой, дурааа!..
— Тогда вы точно идёте с нами! — Басит тот, что без имени.
— Страшновато с незнакомыми людьми по клубам шататься. — Миронова взяла на себя ответственность за переговоры.
Мы с Ваней периодически стреляем друг в друга глазами. Крючковский норовит задавить меня плечом.