Тест на отцовство (СИ)

Сосредотачиваясь на разговоре, всего на мгновение упускаю из виду сына, сохраняя номер телефона.
И когда поднимаю взгляд, Стёпы нет!
Растерянно оглядываюсь. Секунд десять я его не видела! Куда он мог...
Хлеб у детей кончился, он идут в направлении своих родителей. А Стёпы нет!
- Стёпа! - зову его. - Стёпа!!
На глаза наворачиваются слёзы беспомощности и паники.
Делаю оборот вокруг своей оси. Кровь стучит в виски, голова кружится...
Вокруг все серо-зеленое, а у него оранжевая курточка, я специально выбрала самую ярко-кислотную.
Люди-люди-люди... За тропинкой аттракцион - батуты на резинках. Но курточки нигде не видно.
От накатывающей слабости мне становится плохо, живот сжимается от страха. Он мог упасть в воду? Тут мелко... Я не слышала никаких плесков.
- Стёп!
Натыкаюсь на Чадова.
Хмуро смотрит мне в глаза.
- Юль, ты чего?
- Стёпа сбежал... - задыхаясь, шепчу я, поджимая дрожащие губы. - Только что тут... И нет...
Отворачиваюсь, вглядываясь в людей. Сумочка падает из рук.
- А вы мальчика в оранжевой куртке не видели? - подлетаю к паре, идущей вдоль по дорожке. - Минуту назад здесь был.
Нет, не видели.
- Так. Спокойно.
Чадов ловит меня за локоть, возвращая сумку.
- Минуту назад, говоришь?
Киваю.
- Хм. Да тут и спрятаться негде. Я этот парк как свои пять пальцев. Разве что... - поднимает голову на стоящую метрах в тридцати старую черешню.
Проследив за его взглядом, вижу курточку! На дереве! Высоко.
Обессиленно оседаю на лавочку. По щекам слезы. Во-первых, от облегчения. Во-вторых, потому что , если бы я сейчас понеслась его искать, он бы слез и ушел куда глаза глядят. А в-третьих, потому что Чадов опять будет на него сейчас смотреть. И вообще - пришел! Зачем пришел?! Мучить меня??
Помогает слезть Степе. Черешня очень ветвистая. А так бы не знаю, как снимала бы его. Ведёт его за руку. Что-то говорит ему.
- ...Ты ж мужик, почему маму обижаешь? Для мужчин - это табу.
- Табу?
- Запрещено кодексом чести. Есть у тебя мужская честь?
- Есть! Я не обижаю. Я просто спрятался. Как Человек-паук.
Втягиваю Степу к себе на колени.
- Мам! Ну чо… Я большой уже, - вырывается.
- Пойдем-ка, Человек-паук. На батуты технику прыжков отрабатывать, - берет его за руку Борис.
- Маленький он ещё для таких аттракционов.
- Для черешни вырос, значит и для батутов уже тоже.
Стёпа, вырывая руку радостно бежит вперёд.
Едва успеваю за ними на каблуках. Сдав Степу аниматору на аттракционе, Чадов возвращается ко мне.
Мы молча смотрим, как Стёпа радостный и счастливый летает вверх-вниз. И кричит нам, чтобы мы смотрели, как он может. И так! И эдак!
Грустно улыбаюсь, опуская взгляд.
- Хороший у тебя пацан. 
- А ты зачем пришел, Борис? - не глядя на Чадова спрашиваю я.
Не случайно же он у пруда оказался.
- Я не знаю... - тяжёлым тоном.
Достает сигарету. Прикуривает. Бросает на меня взгляд.
- Ты вот... Близко... Живая... А я по тебе как по мертвой который год тоскую. Неправильно это. Вот... Пришел. Посмотреть на тебя. Живую.
Живую?..
- Может быть... Ты мне скажешь что-нибудь... Такое... Чтобы я понял - "почему".
Мне нельзя с Чадовым беседовать. Он меня опять как девочку расчленит своей открытостью и теплотой. А потом снова потеряется в самый сложный для меня момент, оставив одну. Нет… 
- Мужа люблю, - мертвым голосом сообщаю ему я, чтобы эмоционально отрезать.
- Да-а-а?! - с яростным сарказмом. - Прям любишь?
От вспышки его эмоций перехватывает дыхание!
- А чего тогда с бывшим любовником целуешься?
- Что? Я не... нет.
Ловя меня за нижнюю челюсть, давит пальцами на щеки, впивается в приоткрытый от шока и давления рот. Грубо врывается в меня языком, обводя мой.
Мне хочется остаться в этом мгновении и больше никогда из него не выходить. Пусть не заканчивается! Пожалуйста!
Укус...
Отстраняется.
- Ну как же "нет"? - зло играет бровями. - Ты еще и трахаешься с ним как кошка голодная до отключки! 
Меня обваривает кипятком, от нахлынувших воспоминаний. Мурашки поднимаются по шее, затылок немеет от сладкой волны предоргазменного ощущения.
 
Открыв рот, смотрю растерянно ему в глаза. Губы горят и болят…
Отрицательно кручу головой, сглатывая ком в горле. Он же не посмеет, да, ничего такого?..
Оскалившись, стреляет сигаретой в урну. Уходит.
Обняв себя за плечи, как тупая кукла смотрю на то, как Степу спускают с батута.
Идём с ним за руку. Колени трясутся от произошедшего.
- Мам... А он тебя поцеловал. Я видел. Зачем он поцеловал?
Кошмар! Чадов, ты идиот?!
- Стёпочка... - со мучительным стоном присаживаюсь перед ним. - Ты, пожалуйста, никому-никому-никому никогда это не говори.
- Папе не говорить?
Закрываю глаза.
О чем ты просишь ребенка, Крынская? Врать? Ещё и о таком?!
А что мне делать, если Чадов провокатор?!
- Папе.
- Это наша тайна?
- Тайна.
- А зачем он поцеловал? - не унимается сын.
Зачем я ему отвечала, вот в чем вопрос! Я же отвечала, да?.. Ооо…
- Зачем?
- Ч-ч-ч… всё. Тайна.
  
Глава 10 - “Соглашайся” (Флешбек от Ю.ю)
 
Глава 10 - “Соглашайся” (Флешбек от Ю.ю)
Саундтрек: “Здесь лапы у елей дрожат на ветру” - Владимир Высоцкий
Мы едем домой. Стёпа уснул в кресле.
Я прикасаюсь периодически к своим губам пальцами… пытаясь то ли воспроизвести ощущение от поцелуя, то ли стереть его. Чадов всегда делал что хотел. И плевать ему было на все мои “да” и “нет”. И все же с ним всегда было хорошо… словно мои “да” и “нет” были и не нужны. 
Роберт, пока мы стоим на светофоре, крутит радио. Натыкается на лирику Высоцкого.
- Оставь, пожалуйста, - прошу его.
- Юленька… ну я тебя умоляю… шансон? - пренебрежительно.
- Какой же это шансон?
Это часть души моей. 
- Оставь.
- Ну хорошо…
Я закрываю глаза. И меня уносит словно наяву в наш первый поцелуй с Чадовым.
Флешбэк: 
На стоянке, где множество машин участников конференции, жду такси. В темноте рядом фонарем. Роберт вызвал для меня на девять. Злюсь на него , что он вынуждает меня ехать домой. А потом на себя, что не решаюсь отстоять свои желания. 
Какие желания, Крынская? С Чадовым еще разочек пообщаться? Поезжай домой от греха! Нельзя…
Сердце колотится болезненно, что нельзя… А внутри звучит его пьянящий обволакивающий тембр, низкий голос с хрипотцой…
Хватит! 
Валит мокрый снег, набираясь за воротник. И мои замшевые сапожки тоже промокли.
Поглядываю на время. Ну почему так долго-то?
Набираю мужа.
- Роб? Уточни где водитель, пожалуйста. Я промокла и замёрзла.
- А ты ещё не села?! Минуту...
Скинув вызов, вхожу под свет фонаря, чтобы найти в сумке перчатки.
Слышу, как слева приглушённо хлопает крышка багажника.
Отвернувшись, отвечаю на вызов Роберта.
- Юленька, к сожалению, машина оказалась с низким клиренсом и завязла в снежном завале. Сейчас вызову внедорожник.
- Роб, нет. Он будет сюда ехать час. Мне нужно срочно согреться! - стучу зубами.
- Ну, хорошо, - вздыхает он. - Останься. Позвони мне, как ляжешь.
- Конечно.
Разворачиваясь, вскрикиваю, хватаясь за сердце. Прямо передо мной этот огромный Чадов. С щетиной, в капюшоне.
- Ну и что это за вредительство? - измеряет меня строгим взглядом.
- Такси жду... - зачем-то оправдываюсь я, стуча зубами.
Цокает осуждающе языком.
- Что ж ты без шапки?
Скручивает с термоса крышку, наливает туда парящий кофе.
- Держи, снегурка.
- Спасибо, - делаю глоток.
Кофе уже не очень горячий и густо приправлен коньяком. Грею пальцы о крышку-стакан.