Необычные приключения обычной попаданки (СИ)

Тут же подскочил продавец:
— Кхарм, ярд! Унарайн хаяни буэнм, — заискивающе начал говорить что-то посетителю.
«Да, действительно, как вам такая чудная диковинка?» — язвил мой мозг, а я при этом смотрела на своего покупателя с вызовом, не осознавая до конца о то, чем мне это может грозить после покупки.
— Хаяни? — он с ухмылкой посмотрел на моего продавца и, убийственным взглядом вдавливая его в лавку продолжил: — Э ярд визор! У айн хум айнарэ?
— Ярд визор, нон унарайн, ом унайн, — пытаясь скрыть свою растерянность, отозвался владелец лавки.
Покупатель развернулся, подарив мне долгий прощальный взгляд, и скрылся из зоны моей видимости. «Хам! Облапал и ушел… Что ж, скатертью дорога», — я перевела взгляд на противоположную лавку, в которой продавали побрякушки, определенные мной как украшения, наблюдая за её посетителями. И вскоре стала свидетелем происшествия.
Субтильный по меркам местных жителей молодой парнишка купил пару вещей в лавке напротив и собирался уже отходить от прилавка. Как вдруг, непонятно откуда взявшийся громила, лица которого я не видела из-за закрывавшего его капюшона, нагло выхватил покупку и резко дернув, сорвал с пояса жертвы мешочки с деньгами. Юноша от рывка стал заваливаться на спину и попытался закричать, но вор, будучи намного крупнее самого покупателя, да и большинства аборигенов, ударил его в падении в область грудной клетки и потерпевший без сознания рухнул на землю. Толи из-за того, что всё произошло слишком быстро, толи по какой-то другой причине, но никто из окружающих не успел среагировать на эту ситуацию, отчего похититель сумел скрыться так же быстро и неожиданно, как появился.
Так совпало, что продавец решил перецепить меня ближе к краю своей торговой палатки. Видимо, чтобы прохожим меня было виднее. Я же в этот момент непроизвольно дернулась к пострадавшему, поддаваясь инстинкту врача. Неожиданно легко выскользнула моя цепь из рук работорговца, который, похоже, не ожидал от меня такой внезапной прыти, быстро преодолев разделявшее нас с потерпевшим расстояние, принялась нащупывать его пульс. И пытаться завести сердце, применяя закрытый массаж. Но кости местных жителей значительно крепче земных людей, поэтому у меня ничего не выходило, моих сил не хватало для того чтобы надавить как следует.
И тут я увидела, как передо мной опускается на колени с другой стороны тела мой не состоявшийся владелец. Он какое-то время внимательно всматривался в действия, а затем, отодвинув мои руки в сторону, повторил то, как я нажимала в точности, но со значительно большей приложенной силой, — и пострадавший вдохнул.
Не состоявшийся хозяин взял мои руки, всё так же закованные в ошейник, и помог встать на ноги, мой подъём при этом сопроводило мелодичное позвякивание цепи, однако, мужчина подарил мне при всём этом восхищенный взгляд. «Он что? Высоко оценил мои навыки оказания первой медицинской помощи?» Но тут же подоспел продавец, что-то крича на их языке. Я даже не понимала, кому из нас именно, и потащил было пристегивать меня обратно. Как вдруг его остановил этот странный мужчина, который, похоже, никак не мог решить, купить ему меня или не стоит. Теперь он отстегнул от пояса три увесистых мешочка со звякающими в них монетками, и кинул их довольному работорговцу. Который, и сообщил:
— Хаяни бумбов, — сразу же после этого, протянул ему цепь, с помощью которой меня привязывали.
Почему они все меня так называют? Что это значит?
Но мой покупатель поразил меня еще раз тем, что не повел меня на привязи, словно собаку на поводке, а отцепил её, сняв вместе с браслетами. И уж совсем неожиданно дал жестом понять, что я свободна. «Хотя, возможно, я не правильно его поняла. Да и куда мне было идти? Далеко ли мне удастся убежать, не попав к очередному работорговцу?» Немного поразмыслив, я обреченно последовала за ним.
Вскоре нас догнал спасённый юноша, видимо выражал свою благодарность за помощь моему новоиспеченному владельцу, он ему о чем-то воодушевленно говорил. Но стоило нам выйти за пределы торговых рядов, мужчины обменялись ещё парой фраз — и наши пути разошлись.
 
Только теперь я смогла внимательнее рассмотреть этого мужчину. Он оказался примерно на три головы выше меня, что, как я успела заметить, для уроженцев мужского пола в этом мире является средним показателем. Так же как и большинство имел весьма внушительную по мышечному объёму фигуру, что само по себе удивительно при таком росте. У него были светлые длинные волосы, кожа — смуглой с легким бронзовым оттенком с золотым отливом, и так же ожидаемо значительно плотнее и грубее привычной для меня — человеческой, и конечно уши — длинные, выпирающие за границы головы, сужающиеся к концам и заканчивающиеся мягким пушком. «Ой! Вот такого нюанса я у остальных не примечала. Какие миленькие ушки» — отметила я и не смогла сдержать улыбку умиления, которая, впрочем, осталась незамеченной.
Пока мы шли, я в мыслях рассуждала на темы того: «Что меня дальше ждет? Какая жизнь у местных рабынь? Как научиться понимать местных жителей? Как разобраться в окружающем меня мире? А самое главное есть ли надежда вернуться домой?». За эти несколько дней я вдруг осознала, как же сильно я люблю свою планету, как обожаю родной мир, такой удобный, уютный и понятный. Этот с каждой проведённой в нём секундой поражал меня всё больше, и каждый раз подкидывал исключительно неприятные сюрпризы. Куда бы этот гуманоид меня не вёл — ничего хорошего я не ожидала. Дорога пролетела в рассуждениях не заметно, и вот уже мы достигли огромного каменного пяти этажного замка, находящегося на самой окраине города. Территория перед ним была обширна. Во дворе, пожалуй, было красиво: облагороженные кустарники и клумбы, перед парадным входом большая аккуратная площадка выложенная галькой, и узкая мощеная дорожка из неё же, уходящая куда-то за здание.
Войдя внутрь замка через парадный вход, я поразилась размерами помещения, в котором мы оказались, похоже, оно играло здесь роль прихожей. Пока я с удивлением и восхищением рассматривала убранство комнаты, откуда то появилась девушка, и что в первую очередь бросилось мне в глаза — её ушки были целы. Одета она была опрятно и даже со вкусом. Выслушав от мужчины какие-то распоряжения и обменявшись парой фраз с хозяином замка, видимо получив от блондина некоторые пояснения ответила:
— Эйн, Лейн, — при этом сделав лишь легкий кивок головой, наверняка в чем-то соглашаясь с моим владельцем. И только после этого удостоила своим сдержанным вниманием меня. В её взгляде сквозил неподдельный интерес, но она смотрела без неприязни. Она мне очень понравилась уже тем, что первая из встреченных мной до этого иномирян даже не попыталась меня пощупать.
— Кхарм, унайн, — обращаясь ко мне, она поманила жестом, предлагающим направляться за ней.
И я пошла следом за девушкой, продолжая вертеть головой и дивиться пересекаемыми нами комнатами. Я смогла понять, что мы оказались где-то в хозяйственной части замка, когда помещения резко стали меньше и материалы отделки заметно дешевле, каменные стены были просто обиты деревом. Проходя мимо кухни и уловив божественные ароматы еды, доносившиеся оттуда, я невольно притормозила и, принюхиваясь, начала активно сглатывать обильно выделившуюся слюну, а желудок предательски заурчал. Мне вспомнилась утренняя каша, которую съесть более пары ложек, мне так и не удалось.
От сопровождавшей меня девушки не укрылась моя реакция. Но она лишь понимающе улыбнулась и продолжила вести меня, как оказалось, к винтовой лестнице, расположенной внутри самой высокой башни в замке, и поднимающейся до самого её верха, навскидку не менее чем на пять этажей. Каждые пол оборота лестницы, мы проходили располагающиеся в стороне площадки, на которых были двери, видимо, ведущие в какие-то комнаты.
На одном из таких этажей под номером восемь мы и остановились, девушка открыла дверь и жестом предложила войти. Когда я оказалась внутри, то чуть не расплакалась от радости — это была комната по размерам вполне соответствующая очень маленькой однокомнатной квартире в нашем мире с одним, но большим окном и печкой-камином. Здесь имелась односпальная кровать, шкаф и отдельная вешалка, а так же стул и небольшой столик возле окна. На мои глаза самопроизвольно навернулись слезы благодарности, и какого-то тянущего душу облегчения, даже щемящей радости. Ведь я пока сюда шла уже готовилась к худшему, что всю оставшуюся жизнь проведу в клетке, подвале или будке, словно дворовая собака.