Обретая нас

– Светлана, у меня к вам личное поручение.
– Слушаю.
– Узнайте, в какой клинике проводят генетические исследования и в какие сроки.
– Как быстро это надо сделать?
– В первую очередь.
Девушка кивнула, закрыла синюю записную книжку и вышла из кабинета. А через пятнадцать минут у меня лежал список трёх клиник. Оставалось только прозвонить, чем я и занялся лично. Лишние разговоры в компании мне не нужны.
– Привет, как вы? – интересно, я всегда буду теперь начинать разговор с бывшей женой с этого вопроса?
– Здравствуй, всё хорошо.
– Радует. В три часа заеду за вами, нас ждут в клинике.
– Хорошо, мы будем готовы.
А дальше я просто не знал о чём ещё спросить и что сказать, поэтому быстро завершил разговор. До назначенного времени работал, не поднимая головы, стараясь не думать ни о Еве, ни о Саше, ни о том, как быть дальше. Любимое дело всегда помогало держать себя в тонусе.
– Глеб Александрович, к вам Александр Петрович.
Не успела секретарь передать мне послание о посетителе, как дверь кабинета распахнулась и жёсткий голос отца прошёлся гулким эхом, отражаясь от стен, царапая мой слух.
– Зачем докладывать обо мне? Будто не знает кто я и кем тебе прихожусь!
– Мой секретарь выполняет свою работу, отец. Чем обязан твоему визиту?
Я откинулся в кресле и натянул на себя самую беззаботную маску, но внутри всё сжималось. Отец никогда просто так не появлялся. Не зная к чему готовиться, скрестил руки в замок и стал внимательно изучать родителя.
Отец криво усмехнулся, прошёл к креслу и уверенно сел, закидывая ногу на ногу. Он явно не торопился озвучить причину, тянул время, которого у меня сегодня было катастрофически мало.
– Тогда прикажи своей суперкомпетентной секретарше принести мне кофе и стакан воды.
– Я не приказываю, не имею дурной привычки обращаться с подчинёнными, как с тварями, в отличии от тебя.
Ух, как я это сказал! Аж гордость за себя взыграла. Отец улыбнулся шире, его порадовала моя дерзость. Отлично, хоть не орёт.
– Плевать, пусть принесёт кофе.
– Светлана, сделайте крепкий кофе без сахара и стакан воды.
– Одно кофе, Глеб Александрович?
– Да, и полчаса меня ни для кого нет.
Отец внимательно следил за мной и на последней фразе согласно кивнул. Чуйка меня не подвела.
– Что случилось?
– А это я хотел у тебя спросить, сын.
– Не играй в еврейский футбол, у меня мало времени, выкладывай, – только таким тоном, только так я мог говорить с отцом, большего он не заслуживал.
– Где ты был два дня?
– Тебя это не касается…
– Ещё как касается.
Светлана постучала в дверь, и отец замолчал, используя временную передышку, чтобы расстегнуть свой чёрный пиджак и сесть поудобнее. Я поблагодарил девушку, отец же даже взгляд на неё не кинул. Не по статусу. Он же у меня депутат! Высшее сословие, мать его!
– С чего это? Мы же договорились, что я выгребаю всё сам, а ты не лезешь ко мне.
– Помню, а ещё прекрасно помню при каких обстоятельствах была эта договорённость.
Отец издевательски кинул взгляд поверх маленькой чашки и сделал глоток, слегка морщась.
– Поверь, я тоже не забыл. Все займы выплачены, а проценты регулярно перечисляются. Что не так?
– Я слышал у тебя с Лебедевым крупное дело намечается?
– Поправочка. Дело уже в процессе. Мы заключили долгосрочный контракт на выгодных условиях для обоих.
– Снова дружите?
Совершенно не понимал к чему этот допрос. Я подался вперёд и положил руки на стол.
– Нет.
– Так может расскажешь папе, где был? Тебя многие потеряли.
– Я был на связи.
– Да, неужели?
– Хватит, говори прямо!
Всё, он меня выбесил. Спокойно я уже не мог реагировать на слова отца, и ещё больше хотел, чтобы он быстрее свалил. Мне тридцать один год, я взрослый, самодостаточный мужик, который собаку съел в своём деле. Я не просто продолжил его бизнес, я его расширил. А отец до сих пор пытается меня контролировать и держать руку на пульсе. Достал.
– Хорошо. Одна очень красивая, умная и подающая надежды девушка потеряла тебя. Она звонила мне, просила повлиять на тебя. А ты знаешь, как я это не люблю. Но в данном случае сделал исключение, когда она мне сообщила о визите твоей бывшей жены.
 
– Вот оно что.
Я сразу всё понял. Саша, какого хрена? И ведь слова об этом не сказала. Руки сами сжались в кулаки. В данную секунду мне до безумия хотелось свернуть ей шею.
– Именно, теперь твоя очередь.
Я снова откинулся на спинку кресла и потёр переносицу. Что он хочет услышать? И что я могу ему сказать? Я снова посмотрел на отца. А он изменился. Исчезли седые пряди около висков, скинул лишний вес, а на левой руке блестел большой красивый перстень с чёрным камнем. Вот это изменения! С каких пор он стал носить украшения?
– Меня бесит, когда лезут не в своё дело. С Сашей я уже поговорил и успокоил, но придётся ещё раз поговорить, – я размял шею несколькими движениями головы и продолжил. – Да, Ева приходила и да, я уезжал с ней. Пока это всё.
– Пока? А есть ещё что-то?
– Я сказал то, что ты можешь знать. Остальное это личное и к тебе никак не относится.
Лицо папочки моментально изменилось, появился знакомый оскал, и я напрягся. Он со звоном поставил на мой стол чашку с блюдцем, медленно встал и навис, угрожающе цедя каждое слово.
– Тогда у тебя с памятью плохо. Напомню, – он пальцем постучал по монитору. – Три года назад ты похерил многомиллионный тендер лишь потому, что раскис как баба из-за своей шлюхи жены. Напомню, что именно я снова влил крупную сумму, чтобы закрыть твои кредиты под этот самый тендер. И поверь, зная тебя, я совсем не рад её появлению.
– Я не просил тебя! – я встал и упёрся руками в стол, процедил сквозь зубы. – Не смей так говорить о ней.
– А как мне говорить о той, которая наставила тебе рога с лучшим другом?
– Уходи.
Отец хмыкнул и как ни в чём не бывало сел обратно в кресло.
– Успокойся, сын. Я всего лишь хочу понять, что ты больше не совершишь таких ошибок. Мне плевать, какая баба будет с тобой рядом и что ты будешь с ней делать, но рушить свой бизнес я не позволю из-за них.
Я внутренне усмехнулся. Неужели он меня по себе ровняет? Отец всю жизнь относился к женщинам, как к вещам. Грёбанный пользователь. Если бы не он, то мама бы ещё жила. Так и хотелось ему снова высказать про его любовниц, а смысл? Было уже, да толку мало, непробиваемый.
– Это не твой уже бизнес.
– Какая разница? – отец махнул рукой. – Главное, чтобы ты понял мой посыл.
– Я тебя услышал. Что-то ещё?
– Да. Твоя секретарша совершенно не умеет варить кофе.
– Меня устраивает.
– Тебя не должно устраивать. Ты должен пользоваться только лучшим.
Не давая возможности ответить, отец встал, застегнул пиджак и направился к двери, обозначая конец своего визита. Но возле дверей остановился, добивая:
– Я всё равно узнаю то, что ты не договариваешь.
– Отец, просто уйди.
Как только дверь закрылась за родителем, я досчитал до десяти, чтобы не сорваться на секретаре.
– Светлана, вызовите ко мне Хвостову, срочно.
– Да, Глеб Александрович.
Настроение было испорчено основательно. В висках стало методично постукивать, предупреждая о надвигающейся мигрени, а злость закипала в крови. Какого чёрта Саша позвонила отцу? Какого лешего она лезет не в своё дело? От этих женщин одни беды.
– Ты звал, любимый?
– Сядь!
Саша отшатнулась, как от удара и молча села в кресле, где несколько минут назад сидел мой отец.
– Знаешь, кто только что порадовал меня своим визитом?
– Твой отец?
– Уже доложили?
Саша отвела взгляд и закусила губу.
– Так и понял. Позже разберусь. А теперь ответь только на один вопрос: зачем ты ему звонила?
– Глебушка, я…
– Саша, твою мать! Не Глебушка!
– Прости. Я не знала где ты, что с тобой! С ума сходила.